Кавказ подо мною (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович Страница 37

Сабли тоже были, но тут наоборот, не ерунда всякая, а вполне себе трофеи, коими не стыдно хвастать, с ножнами изукрашенными с каменьями в ручках. Хранились отдельно в сундуке. Нет. Их не отдал. Не в коня корм. Нужно потом их внимательно изучить и придумать применение. Может из них шашки изготовить? Ничего сложного. А камни повыковыривать. Дожить надо. А вот несколько десятков русских тесаков отдал Мудару. Видимо ещё с посещения Валерианом Зубовым Дербента остались, а может и самого Петра Первого. Тот же тоже Дербент на штык брал.

После чеченцев подвалил и генерал-майор Попов. Не удержался, сам явился во главе восьми сотен астраханских казаков. Эти хоть не голыми и босыми пришли. Пришли одвуконь и с огромным обозом с овсом и другим прочим зерном для каш. Брехт их в следующем леску поселил и приказал Управляющему делами Прези… хана Кариму-эфенди бросать все дела и отправляться с обозом к лезгинам. Нужно мясо. Казаки с чеченцами и черкесами на пресной грече не долго протянут. Бунт учинят, и друг друга кушать начнут.

Последними явились донские казаки. Этих хоть почти столько, сколько заказывал. Просил две сотни, получил два эскадрона. Не измеряются казаки сотнями, только эскадронами. Зря радовался. Войсковой старшина Хромов, что их возглавлял, сообщил, что узнав о походе за зипунами, кубанцы тоже срочно пару эскадронов собирают, завтра — послезавтра будут.

— И всё? — Выдохнул Петер-хан.

— Терцы тоже.

— А Запорожцы? — зарыдал Брехт.

— Запорожцы? А ведь точно, послать надо было.

С теми войсками, что уже были у князя Витгенштейна, получалось за семь тысяч, пусть будет, сабель, (не дубинами же считать) и это ещё союзники не подошли.

В разгар обустройства в небольшом ханстве такого огромного по здешним реалиям войска прибыл и флот. Все корабли в бухту не вошли. Знатно сходили за зипунами, Стенька Разин перевернулся в гробу. Хотя, нет же гробы у атамана. Руки, ноги и голова Разина, по свидетельству очевидцев, были воткнуты на пяти специально установленных кольях, а туловище брошено на съедение собакам. Чего тогда? Не в раю же? Со сковороды с завистью смотрит на результаты набега Ермолова и Мехти на персиян. Хотя? Не только сковорода зад греет, но и душу известие, что княжну не приволокли. Измельчали потомки.

Бог с ним с Разиным, Мехти и Ермолов привели к Дербенту семь захваченных судов, из которых два больших буса были заполнены зерном. Как выяснили у пленных их должны были отправить в Решт, но его захватил Мир Мустафа-хан — правитель Тылышского ханства. Корабли дошли до порта Анзали и вернулись. А тут и пираты Каспийского моря подоспели. Ещё прилично продуктов взяли в самом порту и соседнем городке Чалус. Воевать не пришлось. Небольшой гарнизон при появлении русско-кумыкского войска дал дёру через южные ворота, а персы сами распахнули северные, не дожидаясь штурма. Откупились тканями и продуктами, зерном в основном и горохом мелким. Зерно не простое, на семьдесят процентов — это рис. Остальное ячмень. Не сильно распространённая сейчас на Руси культура. Удачно сплавали. Главное, что теперь голода точно в войске не будет. Вот, не отнять у шаха многожёнца — молодец. И корабли подогнал и продовольствием снабдил, честно поступил. Противники должны в одинаковых условиях воевать.

На обратном пути эти два капитана зашли в Анзали и прогулялись до Решта, передали Мир Мустафе-хану послание от Брехта. Тот с радостью согласился перейти в Российское подданство и теперь не уйдёт из Решта, как хотел, а будет ждать там генерала Витгенштейна с подмогой.

Опять, блин блинский, дилемма, идти против Карабахского хана с Сулейман-ханом или двинуть войско морем в Решт.

А да, бонус ещё эти два Джека Воробья притащили с собой. Мехти всё же лучший кандидат на должность императора России, он при отплытии из Сардаб Руда глянул хозяйским глазом на рыбацкие лодки и баркасы, и скомандовал все более — менее крупные на буксир взять. Честно с Брехтом поделился, двадцать забрал себе и восемь подарил Петеру-хану. Домовитый.

Событие сорок восьмое

Сам погибай — товарища выручай.

Приучайся к неутомимой деятельности.

Никогда не презирайте вашего неприятеля, каков бы он ни был, и хорошо узнавайте его оружие, его образ действовать и сражаться. Знай в чем его сила и в чем слабость врага.

Суворов Александр Васильевич

Пётр Христианович бросил водить пальцем по карте и оглядел склонившихся над ней соратников. Переводчиков было, как бы не больше, чем … руководителей, не военноначальниками же их называть. Чеченцы, черкесы, кумыки, азербайджанцы, лезгины, немцы, русского языка почти не знающие, всем переводчик нужен. Даже если кто и знал немного русский, Брехт всё одно подстраховался. Должны эти дядьки всё точно понять, от этого жизни зависят, и их самих, и тысяч людей у них в подчинении.

— Ну, план какой-никакой у нас теперь есть, больше конечно никакой, чем какой. Зато скажу вам по секрету: лучше никакой, чем вообще отсутствие плана.

— Ты, Петер, урежь осетра, как сам любишь повторять, — ткнул волосатой сосиской, что аллах всучил ему вместо пальца указательного, в Решт Мехти второй, — От Решта до Нухи, если на ваши вёрсты считать, то … две недели пути. И это летом. Зимой и на месяц растянется.

Брехт на карте с неуказанным масштабом и с искажённым явно силуэтом Каспийского моря и сам прикинул, что километров шестьсот между двумя возможными местами, куда Сулейман-хан может ударить. Это минус в плане, но был в нём и плюс. Кура — это река, которую вот так просто весной целой армией не преодолеешь. По данным, что собрал Брехт, опрашивая купцов своих и тех разведчиков из Кубинского ханства, что ему новости о сборе войска принесли, выходило, что перейти Куру можно либо по нескольким бродам либо по мосту. Стояние на реке Угре все в школе проходили. Там всего несколько пушек Ивана III остановили хана Ахмата от форсирования этой реки. Почему не воспользоваться опытом предков?

Мост один стоял у городка Евлах на дороге из Гянджи в Шемаху — это было очень вероятным местом, через которое пойдут войска шаха. Сам Брехт бы именно этим путём пошёл. Сразу оказываешься в тылу у восставших ханов.

Второе место — Асландузский брод, по которому можно перейти Аракс и оказаться в непосредственной близости к Ширвану, а там и Баку, и точно в тылу у Талышского хана. Леонкарань вот она, беззащитная, бери, пока этот дурачок Мир Мустафа-хан обороняет Решт неизвестно от кого.

Третья возможность тоже была у Сулейман-хан, можно прямо из Тебриза идти на восток с выходом на прибрежную дорогу у Астары, это южнее Леонкарани и севернее Решта. Тридцатитысячную армию там можно разделить и часть отправить отбить Решт, в котором не более двух тысяч человек у Мир Мустафы-хана, а вторую часть отправить на взятие Леонкарани и потом двинуть на Баку. Перекрыть все три направления Брехт не мог. Тут и самому нужно тридцатитысячную армию иметь. Приходилось гадать. Да, шпионы есть и они донесут, куда войско идёт, но прав Мехти, тут расстояния от одного возможного места до второго шестьсот, а то и семьсот вёрст по горным дорогам. Просто не успеть. Вот и приходилось гадать. Нужно выбрать два направления из трёх возможных. Пётр Христианович и выбрал. На дороге через Куру у городка Евлах он предложил собрать всю крепостную артиллерию, что имелась в их пяти ханствах и устроить, в случае выбора персами этого направления, стояние на реке Куре, за неимением Угры.

Основные же силы, отправить к селению Асландуз. А чего делать, если проклятый этот Сулейман-хан пойдёт югом? Перебросить войска?

— От Асландуза до Астары поменьше будет. Всего четыреста вёрст. — Пройдясь перстом по кривулям дорог Кавказа, сообщил Брехт соратникам.

— Тебе, Пётр Христианович, слава Суворова спать мешает? Тоже хочешь марш через горы с пушками и конницей проделать. — Покачал головой Ермолов.