Три Африки для Миши и Лизы (СИ) - Вагнер Идалия Страница 38

Быстро стало совсем темно. В голове бились отчаянные мысли:

— Должны же местные духи подкинуть хоть какую-то идею засланцу из будущего. Для чего-то я сюда попал? Какие-то силы задумали эту дьявольскую шутку. И что? Бросят теперь?

Эй! Духи предков! Эти… праотцы, что ли. Мне надо выбраться отсюда. Там Лиз в беде, ее надо спасти. Могучий Кваку говорил, что вы все можете. Духи предков, помогите! Не может это все так плохо закончиться.

На шуршание откуда-то из-под потолка он не сразу обратил внимание. Когда понял, что шум нарастает, то первая мысль была — змея. Стало очень не по себе. В абсолютной тьме даже острейшее человеческое зрение было бессильным. Потом послышался тихий звон.

Раздавшийся следом свист мог быть змеиным, если бы Миша не услышал в нем знакомые мотивы:

— Любо, братцы, любо,

Любо, братцы жить,

— Неужели?

Почти сразу раздался тихий детский шепот:

— Дядя, ты где?

Анани! Других детей в городке он не знал!

— Анани?

— Я, дяденька. Тут еще дядя Бомани. Дядя Абубакар следит за охраной на дверях дона Роналдо. А дядя Иму поехал за тетей Лиз и этим психом Диего.

— Анани, ты молодец! Что вы собираетесь делать?

Послышалось шуршание, и знакомый голос громким шепотом сообщил:

— Миш, ты в доме дона Роналдо. Здесь у дверей куча охраны, мы только на крышу забраться смогли с дальней стороны от входа. Хорошо, что Анани все закоулки здесь знает. Имей в виду, в саду есть удобная баугиния, она здесь одна такая на заднем дворе. Если доберешься, то будет отлично. Я, правда, с трудом пролез.

В доме сейчас должен быть только сам хозяин. Прислуга обычно ночует в другом доме. Приехавшие гости тоже в гостевом доме. Пока не знаем, что делать. Я не смогу пробраться в это окошко. Анани наверно, сможет. Что с ним передать? Нужен нож или как ты говоришь — отмычка?

— Бомани, друг, без ребенка никак не получается? Это же опасно!

— Дяденька Миш, я сам хочу помочь. Я не ребенок, скоро буду воином. А дядя Бомани в окошко не пролезет, оно маленькое.

— Ну, хорошо. Отмычку давай, Бомани, если есть. Или хотя бы гвоздик. Еще оружие и нож. Вы окошко открыли?

— Да, сейчас Анани веревкой перевяжем, и он спустится. Там же невысоко?

— Не очень высоко. Бомани, Иму следит за Лиз?

— Да, за Лиз и Диего.

— Дайте мне отмычку, я постараюсь ускользнуть, когда Роналдо придет. Он обещался сам приходить кормить, чтобы никого не подпускать. Если не соврал, конечно. А там я уже сам, может, окно какое найду, чтобы выйти из дома, а там баугинию вашу поищу. Или в дверях пробиваться буду. Вы ждите меня с той стороны.

— Миш, Анани спускается.

Миша вслушивался в шорохи и мысленно благодарил:

— Духи предков, вы молодцы. Верю, теперь верю, что вы есть.

Через несколько томительных минут совсем раздался сухой стук и следом торопливый голосок:

— Дядя Миш, ты где?

— Здесь я, Анани.

Совсем рядом послышалось детское дыхание:

— Я сейчас, дяденька. Только огонь добуду.

Послышалось энергичное шуршание палочек и вскоре между маленьких, но уже умелых ручек, показалась искорка. В неверном свете Миша увидел черный невысокий силуэт.

— Вот, дяденька, сказали отдать тебе.

В руку ткнулась кустарным способом сделанная отмычка и завернутые в кусок кожи оружие с боеприпасом и нож. Для замков, похожих на те, что были в караване Диего, металлической кривульки, наспех повторенную сейчас Бомани, было достаточно.

— Свети сюда, храбрый воин Анани.

Несколько минут Миша ковырялся в замках, и вскоре был свободен.

— Все, Бомани, я свободен! Спасибо, дружище Анани. Осталось понять, как выбраться отсюда.

— Анани, возвращайся. Миш, жди, когда придут тебя кормить. Мы будем думать, как тебе помочь. На крыше опасно находиться, скоро начнет светать, или охрана пойдет с обходом. Все, мы пошли. Эх, хорошо бы знать, когда ты выберешься из комнаты, чтобы пошуметь у входа.

— Идите. Анани, давай подсажу. Спасибо. Бомани, принимай парня.

С оставленным Анани фитильком можно было хоть что-то рассмотреть.

Комната явно большей частью использовалась как кладовая для ненужных вещей. Миша походил, нашел странную тяжелую болванку, приготовил ее на всякий случай у двери. Роналдо убивать сразу нельзя, хотя нож под руками. Он еще много должен рассказать любознательному Мише.

Больше ничего интересного в комнате не нашлось. Поэтому Миша сел на пол у двери, привалился к стене и закрыл глаза. Было время поспать.

Не успел провалиться в сон, как заявилась Чернова. Она была в военном камуфляже, раздраженно щелкала затвором винтовки и возмущенно фыркала:

— Ни на секунду тебя нельзя оставить, Белов. Почему ты меня опять потерял? Что я буду делать с этим гадом озабоченным?

— Лиза, значит, Лиз — это ты? Правда, ты? Я подозревал, но как?

— Не задавай глупых вопросов. Выбирайся сам и выручай меня. Слышишь? А то любить не буду такого тюфяка. Что к духам обратился — молодец. А дальше сам, все сам.

Миша во сне взмолился:

— А ты любишь меня, Лизонька? Лиза, не уходи!

Тут раздался негромкий удар в дверь, в несмазанном замке с трудом провернулся ключ. Голова еще со сна очумело тряслась, а тело отработало на полную. Дверь еще только медленно открывалась, а Миша уже стоял за нею, подняв болванку над головой.

Роналдо так и не успел увидеть, что арестанта нет на том месте, где ему устроили уютное лежбище со всеми удобствами в виде кандалов. Удар болванкой пришелся точно по голове. Хозяин дома медленно обмяк, роняя гостеприимно принесенную миску с едой.

Миша немного подождал, потом осторожно выглянул из комнаты: там никого не было. Затем плотно прикрыл дверь, надеясь, что никто хозяина пока не станет искать. Судя по свету из спасительного окошка, день только занимался.

Ах, какой все же Роналдо оказался хлебосольный! День не успел еще начаться, а он уже пошел навещать и кормить своего арестанта!

Мысленно зубоскаля, Миша подтащил грузное тело Роналдо к кандалам, приклепанным к металлической полосе. Замки на кандалах были сломаны, поэтому пришлось просто связать руки и ноги найденными тряпками и усилить цепями от кандалов. В безвольно открытый рот удалось засунуть кляп.

Закончив упаковывать своего гостеприимного хозяина, Миша вытер пот со лба, покосился на разлитую на полу вкусно пахнущую похлебку и уселся на ящик. Предстоял жесткий допрос.

Готовясь к нему, аккуратно разложил на земле свой пистолет, ружье, нож — все, что принес ему ночью Анани. Потом спохватился и обшарил свою жертву. Сам себя поругал, когда нашел нож в ножнах:

— Не выйдет из тебя, Мишаня, спасителя человечества. И полицейский ты — так себе. Себя не можешь спасти нормально, не то, что Лиз. Ее еще надо догнать и отбить.

Расталкивать Роналдо пришлось долго. Мужчина явно не привык к угощениям болванкой по голове. Даже уже очнувшись, он долго тряс головой. То ли не в силах был понять, почему произошла смена ролей, то ли возвращал потревоженные мозги на место.

Пару минут Миша еще ждал, когда жертва очухается, потом ему надоело, и в бок хозяина города прилетел первый удар ногой. Без сапог, только в местных плетеных шлепках, получилось не очень мощно, но Роналдо хватило и этого. То, что на вид брутальные, солидные мужчины в минуту опасности внезапно становились хлюпиками, Мише доводилось уже видеть. Поэтому его нисколько не удивили слезы на глазах и едва слышный скулеж недавно столь уверенного в себе человека. Надо было брать быка за рога, или за то, что у него в организме есть удобное для захвата.

— Роналдо, кончай дурить, грязный шакал. Сейчас уже я буду с тобой говорить. И попробуй хоть рыпнуться. Видишь, сколько у меня всего интересного припасено. Стрелять пока не буду, чтобы твои уроды не насторожились. Зато у меня есть остренький ножик — смотри, какой симпатичный! И мачете есть. Ах, какой острый и страшный! Им очень удобно кусочки от глупого человека отрезать. Осталось понять, насколько ты глупый человек.