Геннадий Ищенко - Третий путь Страница 39

Магический дом Раум

Дом напоминал развороченный муравейник. Часть стены периметра была разобрана, площадка за ней выровнена и размечена под объекты, подлежащие постройке. Два здания уже начали возводить, для остальных завозили и складывали каменные блоки и другие необходимые материалы. Строительство новой стены решено было пока отложить: на все необходимое просто не хватало рабочих рук. Новые рабочие, набранные во Фламине резко усилили возможности дома в части строительства, но полностью решить проблему не могли. Здание школы было уже готово и заранее отобранных учеников стали доставлять в дом. Школа была не просто учебным заведением: учащиеся в нем должны были жить, питаться и, конечно, учиться. Занятия собирались начать через неделю. Палатки с территории дома исчезли: людей заселили в уже построенный спальный корпус. За ним в отдалении уже высилась опорная башня ветрогенератора со смонтированной гондолой. Огромные девятиметровые лопасти из армированного полиэфира еще не были смонтированы, но рабочие уже начали установку столбов линии электропередачи. На очереди была постройка небольшого автопарка и склада ГСМ. Пока вся привезенная техника стояла у стены, прикрытая огромным брезентовым тентом. Все боеприпасы так же сложили под тент, но у самого дальнего южного конца территории дома, неудобного для жизни из-за неровной скалистой почвы и поэтому неосвоенного. Все это хозяйство тщательно охранялось. Строить арсенал в ближайшее время не планировали, так как Фатеев хотел сделать надежное подземное хранилище, а это вообще было дело не одного года. Введение новых жилых площадей позволило, наконец, обеспечить жаждущих приобщиться к искусству кинематографа вторым просмотровым залом. По вечерам смотреть все, что показывалось, ходило почти все население дома. Бесформенные наряды магов ушли в прошлое, и сейчас уже было трудно отличить по внешнему виду местных от их сверстников с Земли. Почти всю одежду и обувь, привезенную Корнеевым, разобрали маги. С руганью на часть запасов наложил лапу хозяйственный Фатеев. В этом его поддержал Фотий. Мудрый старик не без основания опасался резкого перехода своих подопечных от аскетической жизни былых времен к нынешнему изобилию, тем более на халяву. Первое время магички, напялившие на себя мини-юбки, жутко стеснялись, но быстро пообвыкли и даже переняли у пришлых вредную привычку сидеть нога за ногу, когда о наличии юбки приходится только догадываться. Еще после первых показов художественных фильмов, у магов прорезалось страстное желание изучить великий и могучий, что было, в общем, понятно: все фильмы шли на русском языке. Сделать это при почти абсолютной памяти магов и наличии специальных плетений, обеспечивающих автоматическое запоминание чужих языков, было довольно просто. Если учесть, что в доме появилась библиотека, где жена одного из механиков выдавала желающим художественные книги, в изобилии закупленные Корнеевым, а так же то, что почти две трети населения дома можно было отнести к русскоязычному, то не удивительно, что русский язык стал вторым языком дома.

Когда они вернулись после установки последнего четвертого портала, Петр отдал свои комнаты двум молодым парам, а сам полностью переселился к Лене, отгородив часть спальни гобеленом, куда и поставил свою кровать, перенесенную с прежнего места жительства. Гобелен стал последним бастионом, на котором держалась крепость Корнеева и, судя по всему, держаться ему оставалось недолго. Сразу по прибытии Лена хотела идти на Землю для разговора с родителями, но Фотий и Макарус совместными усилиями уговорили ее временно пожертвовать делами личными в угоду общественным. Сегодня она, наконец, раскрутилась со всем первоочередным, послала к черту все второстепенное и сейчас перебирала свои вещи, подбирая, что наденет домой.

– Там сейчас начало декабря, а у меня кроме свитера ни одной зимней вещи, – жаловалась она Петру. – Можно, конечно, надеть старое пальто, что висит на даче и платок, но на кого я тогда буду похожа?

– Спроси, как быть у Фотия: старик плохого не посоветует. А вообще – это мой промах. Здесь зимняя одежда вообще без надобности, а с Земли ничего не взял, так как возвращаться в ближайшие несколько лет не собирался. Да и всегда можно было дождаться тепла.

– Не могу я больше ждать!

– Слушай! – осенило его. – Надо поспрашивать семейных. Они много всякого барахла тянули, может что-нибудь и найдешь. Главное, чтобы не простудилась.

– Это-то как раз мне и не грозит. Маг может согреть себя сам, мне выглядеть надо нормально. Как бы ты посмотрел на девушку в летнем прикиде, которая бодро шагает в двадцатиградусный мороз?

– Как на последовательницу Иванова. Раздеваться до трусов и так ходить для дамы все-таки перебор, а вот в мини в самый раз.

– Все тебе шутки! – обиделась она. – Пойду к Фатееву. У него дочь всего на пару лет младше, может, что осталось купленное на вырост?

В конце концов, ее совместными усилиями одели в короткую, но приличную шубку из искусственного меха и мужскую собачью шапку. Осенние сапоги у нее были.

На прощание чмокнув Петра в щеку, она исчезла в портале.

В сарае было пусто, холодно и темно. Лишь слабо мерцали прикрытые брезентом накопители. Раньше Лавровы запирали его снаружи на висячий замок и, как и другие садоводы, хранили в нем свой садово-огородный инвентарь. С тех пор, как в сарае прописался портал, инвентарь изрядно уменьшился в количестве и перекочевал на крытую веранду их маленького дачного домика, а навесной замок сменился врезным, который можно было открыть изнутри. Ключ для этого всегда лежал на полке под закрытым сейчас ставнями окном. Второй ключ находился снаружи в укромном месте.

Лена достала магнитный фонарик и несколько раз качнула взад-вперед. Слабый луч пробежал по стене в сторону окна и уткнулся в полку. Взяв ключ, она подсветила замочную скважину и открыла дверь. Слава Богу, сейчас не ночь, где-то часов пять вечера. Когда долго не было переходов, определить время появления было сложно из-за разницы в продолжительности суток. На улице лежал нетронутый, недавно выпавший снег.

Лена вытащила взятую с собой сумку, уложила в нее один из накопителей, вернула ключ на полку и, отыскав второй, закрыла им дверь снаружи. Потом пришлось хорошо потоптаться по дорожке от сарая к дому и оттуда к калитке, после чего она через калитку просто перелезла и быстро пошла к автобусной остановке.

Каждый раз ее возвращению домой с Алкены сопутствовал легкий мандраж. Сейчас у нее был серьезный повод для волнения. За отца она беспокоилась мало. Он больше жил рассудком и, по ее мнению, мог догадываться, что за ее дружеским отношением к Корнееву скрывалось что-то еще. А вот мама… Как и многие женщины по отношению к близким людям она жила в первую очередь эмоциями, во вторую так называемым здравым смыслом и, когда в спорах не помогало ни первое, ни второе, включался рассудок.

Подкатил почти пустой автобус. Значит выходные, в будни в это время народу было бы гораздо больше. Автобус довез ее почти до дома, и оставшиеся два квартала она преодолела почти бегом. Привычно заблокировала домофон, поднялась лифтом на шестой этаж и позвонила в дверь. Где-то в квартире услышала голос Аленки:

– Мама, я сама открою!

Торопливые детские шаги, щелчок дверного замка, и визжащая от радости сестра на шее.

– Надо было чего-нибудь захватить детям, – мелькнула мысль, и вот у нее на шее еще и Мишка! Сумка с накопителем грохнулась на пол. Подхватив одной рукой под попу сестру, а второй брата, она вошла в прихожую и ногой захлопнула выходную дверь.

– Мама, папа! Лена приехала!

В следующее мгновенье ее уже обнимали и целовали родители, а она млела от любви и нежности ко всем этим самым дорогим для нее на свете людям. Правда, с некоторых пор к самым дорогим прибавился еще один не менее дорогой.

– Дети! Слазьте с сестры: ей тяжело! – это мама.

– Ты надолго к нам? Почему так долго не было? – это папа.

– Лен, а мы скоро в школу пойдем! – это Мишка.

– А ты на Новый год приедешь? – это Алька.

И все вместе – семья.

Когда дети угомонились и легли спать (сегодня в виде исключения на час позже) взрослые, чтобы им не мешать, ушли на кухню.

– Выросла, повзрослела, – мать обняла ее и прижала голову к груди. – А похорошела как! Только что-то ты бледная такая. Как ты там питаешься?

– Подожди, Таня, со своим питанием. Мы ее столько не видели, наверное, есть что рассказать? Как там у вас дела? Как Петр?

Собираясь домой, Лена прикинула несколько вариантов проведения разговора, но внезапно решила, что лучше будет не ходить вокруг да около, а выложить все сразу.

– Вы знаете, – сказала она. – Я ведь к вам ненадолго. Через несколько дней начинаются занятия в школе, а я там вроде директора и преподавателя в одном лице. И еще я выхожу замуж и считаю нечестным по отношению к вам просто поставить перед фактом.