Квартирник (СИ) - Роман Феликсович Путилов Страница 39

— Тебя долго ждать, иди ко мне — тонкая рука изящно вытянулась в мою строну, пальчик игриво поманил к себе.

Все еще не понимая, его она хочет, я остановился в полуметре он нее. Инна, с силой, схватилась за мою руку, подтянула поближе, вжикнула молния на джинсах и я почувствовал чужие пальчики в моих тесных и мокрых плавках.

Девушка поглаживала мой член, с лукавой улыбкой рассматривая его, потом скомандовала «Не шевелись», встала, оглядев обстановку, нашла на подоконнике обрывок газеты, обтерла мой конец и сразу же сунула его в рот.

Кончил я через несколько секунд. Когда накатило, я попытался отодвинуть ее голову подальше, но Инна, к моему дикому восторгу, не прекращая сосать, сильнее впилась в мои бедра руками, казалось, полностью заглотив его, продолжая двигаться вперед — назад.

Я сидел без сил, откинувшись на стул и не понимая, за что я получил такое счастье и такое сокровище. Казалось, что большего наслаждения ощутить в своей жизни я не смогу, но потом…Девушка, задрав юбку, и переступая стройными ногами, обтянутыми темными чулками с резинками, обхватывающими верхнюю часть умопомрачительных бедер, стянула с себя белоснежные трусики и, сплюнув на них мою сперму, стала аккуратно промачивать губы и уголки рта. Вытеревшись, Инна медленно сложила трусики и завернув их в лист бумаги, медленно убрала в карман юбки. От этого зрелища у меня снова встал член, я потянулся к ее красивым ногам, он Инна, весело рассмеявшись, вскользнула из кольца моих ослабевших рук и шагнула к двери.

— Хорошего понемногу, а то переешь. Дай мне свой телефон, я тебе завтра позвоню, и мы встретимся в более уютном месте. Пока, чао-чао.

Мне был послан воздушный поцелуй, я улыбнулся, в истоме закрыл глаза, чтобы через пару минутв панике подскочить на месте. Господи, я отпустил задержанную, даже не взяв с нее объяснение. Меня поимеют и высушат, и так много-много раз! Я бросился на улицу, по дороге чуть не сбив с ног, идущего навстречу, Громова. Естественно, ни в дежурке, ни на крыльце, ни на видимой части улицы девушки уже не было.

Через сорок минут, сжимая в руке объяснительную, написанную мной самостоятельно, с подписью, которую я накарябал левой рукой, я несмело заглянул в кабинет группы по раскрытию квартирных краж.

За столом сидел здоровяк, и, вытирая рукой, в которой была зажата сигарета, покрасневшие и опухшие глаза, что-то торопливо писал на казенном бланке.

Перед ним стоял заполненный до половины стакан остывшего чая и хорошо ополовиненный беляш в жирной коричневой корочке.

Довольный капитан Близнюк поманив меня за собой, вышел в коридор и плотно закрыл за нами дверь.

— Что девка сказала? Она сейчас в дежурке? Давай, волоки ее в кабинет, где ты работал, а я сейчас подойду…

— Так я ее отпустил. Она к ним случайно подошла, закурить спросила...

Я думал, что меня сейчас убьют. Капитан, прижав меня к стене, что-то шипел, что я не мог понять, смысл слов от меня куда-то ускользал, так как очень хотелось дышать. Наконец меня отпустили, Близнюк бросился в кабинет начальника. Я еще не успел надышаться таким дивным и сладким воздухом, когда Близнюк появился вновь.

— Берешь нашу машину и кого-то в помощь, и едете за девкой. Сидите под адресом хоть до утра, но чтобы без нее не появлялись, тупездень. Она сожительница Васьки и ворованное шмотье у нее в квартире хранится. Ты меня хорошо понял? Смотри, не облажайся, а то я тебя лично убью. Господи, Родина требует героев, а п..да рожает дураков. Пшел бегом!

Восьмой этаж панельного дома на окраине Города, поржавевшая, не смотря на то, что дому всего лет пять, табличка с адресом на углу. Сплавленная в черный комок кнопка вызова лифта на признаков жизни не подавала. Под матерки участкового лейтенанта Кольцова, которого выделила мне в усиление дежурная часть, я в надежде ткнул пальцем в кнопку лифта, которая выглядела вполне прилично. Кнопка вспыхнула алым светом и мы, счастливые, стали ждать кабины. Через две минуты затянувшегося ожидания, я сунул ухо в щель, темнеющую между створок неплотно прикрытых дверей лифта. Только завывания ветра в шахте и тоскливый скрип металлических тросов доносилось до меня, бодрого гула электромотора я не слышал. Я повернулся к участковому, растерянно развел руками и пошел наверх, по бесконечным лестничным пролетам.

Дверь квартиры, указанная в распечатке информационного центра, как место жительства моей любви, была самой приличной на лестничной площадке — оббитая коричневым дерматином, с работающей кнопкой электрического звонка. Я, затаив дыхание, нажал на кнопку, за дверью мурлыкнул звонок, а в глубине квартиры раздались легкие шаги.

— Кто? — стекло дверного глазка потемнело.

— Милиция, откройте пожалуйста — от прикрылся от взгляда человека в глазке раскрытым служебным удостоверением.

Замок щелкнул, дверь распахнулась, на пороге стояла и недоуменно смотрела на меня невысокая девушка в коротеньком халатике.

— Еще раз здравствуйте. А нам бы Инну увидеть.

— Это я, а что вы хотели?

Мое сердце рухнуло куда то вниз — пару часов назад я наслаждался минетом однозначно не с этой девушкой.

Громов.

— Добрый вечер, Уголовный розыск Дорожного отдела, Громов моя фамилия, а мне бы Привалова услышать. Это вы? Не узнал, богатым будете. Хотел узнать, как прошел осмотр кабинетов? Ничего не нашли? Очень жаль. Хорошо, я смогу подъехать, подсказать, как лучше составить заявление, но это будет поздно. Договорились, как смогу подъехать, так подъеду. Все, до встречи.

В одиннадцать часов вечера, когда жизнь в Дорожном РОВД начала потихоньку затихать, я, сказав дежурному по РОВД, что еду на ужин, а потом, по дороге, заеду к потерпевшим за заявлением по сегодняшнему материалу, вышел на улицу, надеясь, что машина меня не подведет.

Выгуляв Демона, чтобы пес спокойно мог досидел до утра, я быстро употребил пару бутербродов с ливерной колбасой и стал собираться, решив, что чай я могу выпить и в кабинете. «Запорожец», тарахтя движком воздушного охлаждения, шустро домчал меня до Сердца Города и я, припарковав его под фонарем, двинулся в логово комсомольцев — рационализаторов. На втором этаже здания проектного института, где квартировал ЦНТТМ. Очевидно, что комсомольцы не особо придерживались расписания сеансов, да и репертуар фильмов был не до конца согласован — из-за плотно задернутой шторы зрительного зала справа доносились страстные вздохи. Билетер, засунув голову в щель занавеса, наверное, большой