Настоящий американец (СИ) - Живцов Николай Страница 4

И это даёт мне возможность сделать очень лёгкие деньги - один к сорока! В бумажнике семьдесят пять долларов. Так, сколько я с этого смогу поднять? Семьдесят пять умножить на сорок, это у нас получается... Три тысячи долларов! Очень недурно, с этого уже можно начинать. Осталось только найти букмекерскую контору и сделать ставку, а для этого надо будет лететь в Вегас, если я хочу чтобы проблем не было, игорный бизнес включая букмекеров сейчас в опале в штатах, я это точно помню. Разрешено делать ставки лишь на скачках. Исключение только Лас-Вегас.

Хотя нет, учитывая какие сейчас цены, три штуки - наверняка огромные бабки. Букмекеры ребята такие, запросто могут отказать в выплате. Но это даже не проблема, так небольшое затруднение. Всего-то надо сделать ставку не в одной конторе, а в нескольких. И раз уж мне всё равно в Нью-Йорк, то оттуда и полечу, когда разберусь что там у Фрэнка дома случилось.

Посмотрел на часы, времени хватало, и я решил проверить содержимое чемодана. Смена белья, пара рубашек, пальто, фотоаппарат и довольно толстый конверт. Также удалось найти документы и два письма: одно из адвокатской конторы, а второе от какого-то мистера Шапиро, с которого я и начал.

“Мистер Уилсон, с глубоким прискорбием я узнал о том что случилось с вашим отцом. Примите мои искренние соболезнования.

Как вы знаете, мистер Циперович является не только вашим адвокатом но и моей семьи тоже. Поэтому, я в курсе вашей финансовой ситуации.

Поймите меня правильно, я знаю о ваших чувствах к Саре, но не могу позволить чтобы моя единственная дочь связала свою жизнь с человеком без гроша в кармане. Поэтому я разрываю вашу с Сарой помолвку.

Надеюсь, вы понимаете, что вам будут не рады. Вы знаете кто я и понимаете чем может закончится ваш, теперь уже нежелательный, визит в мой дом.

Еще раз примите мои соболезнования.

Доктор права Рональд Шапиро.”

В конверте обнаружилась и фотография с которой улыбалась миловидная брюнеточка. Наверное, это и есть Сара. Через всю фотографию была сделана надпись ”Сука”.

Я зажёг очередной “Лаки Страйк” и глубоко затянулся. Стала понятна настоящая причина, по которой Фрэнк решил помахать этому миру ручкой - несчастная любовь. Дурак ты парень. Ты себя в зеркале видел? У тебя таких Сар десятки будут, если захочешь, а ты в петлю! Но ничего, теперь всё пойдет по другому сценарию. А с этими двумя евреями я еще разберусь, и с адвокатом Циперовичем и с доктором права Шапиро. Ишь ты, какой-то шлимазл угрожать мне вздумал. Да, теперь, пожалуй, именно мне.

Взяв еще один кофе в бумажном стаканчике, я вернулся на станцию и в этот момент прозвучало объявление, что автобус до Атланты задерживается на полчаса. Я в задумчивости остановился, но все же решил не возвращаться в закусочную, а скоротать время в зале ожидания.

— Мистер, здесь только для цветных, — перегородил мне дорогу работник станции, когда я хотел зайти.

Поднял голову и увидел табличку. "Зал ожидания для цветных". Внутри стояли простые деревянные лавочки на которых сидели негры и парочка мексиканцев. Хмыкнув, я прошёл мимо, в зал ожидания для белых.

Он оказался намного комфортнее: работали кондиционеры и из музыкального автомата доносились звуки музыки. Прислушавшись, я узнал моего, теперь уже тезку, Фрэнка Синатру. Даже такой далёкий от музыки человек как я, сразу узнал его чарующий баритон.

И публика в зале ожидания для белых была соответствующая. Респектабельные мужчины в строгих костюмах и шляпах, и дамы в, присущих этой эпохе, очень женственных платьях. Ножки местных модниц я, конечно, тоже из виду не упустил. И даже чуть было не увился за стройной парочкой, позабыв об Атланте.

Но тут громкая связь вернула меня в реальность. Пассажиров пригласили на посадку.

— Стив, сколько нам еще до Атланты? — спросил я водителя, поднявшись в автобус. Его имя я прочитал на бейджике, прикрепленном к ослепительно белой, как будто даже накрахмаленной, рубашке с коротким рукавом. Было видно, что она свежая, наверняка надел новую пока автобус стоял в Джексонвилле.

— Всего восемь часов парень. У тебя есть куча времени, — сказал водила и многозначительно стрельнул глазами на кресло рядом с моим.

Я тут же повернулся. У меня появилась соседка - очень аппетитная барышня, с такой точно будет не скучно.

— Привет. Я Фрэнк, буду твоим соседом до Атланты, — улыбаясь, сообщил я ей, когда подошёл к своему креслу.

— О, привет! А я Мелани. Приятно познакомится!

— Ты одна?

— Да, мой жених попал там в больницу, родители укатили на всю неделю в Новый Орлеан, да еще и машина сломалась. Вот и приходится трястись в этом клоповнике, — произнеся это, девушка резко замолчала, как будто поняв что ляпнула лишнего. Я ведь тоже в этом "клоповнике" еду.

— Да, просто череда неприятностей. Надеюсь, с твоим женихом всё в порядке? – сгладил я ситуацию.

— Говорят, у него аппендицит, — сказав это, Мелани замолкла, смотря мне через плечо, а её хорошенькое личико исказила недовольная гримаса. Повернувшись в сторону прохода, я увидел причину недовольства девушки.

Мимо прошло целое семейство и заняло места для чёрных и цветных. Четверо детей во главе с мамой, которая разительно отличалась от того что я привык видеть в будущем.

В двадцать первом веке это почти наверняка была бы огромная, одетая в нарочито яркие безвкусные шмотки с крупной бижутерией, баба. Едва сев в автобус, негритянка наверняка позвонила бы своей подруге или хахалю и, хохоча на весь салон, проболтала бы полдороги, ничуть не пытаясь понизить свой громкий, визгливый голос, лишь изредка обращая внимание на детей.

Здесь же всё было по-другому. Скромно одетая, худая женщина усадила детей, достала из видавшей виды сумочки библию и погрузилась в чтение, периодически поглядывая на детей.

— Ещё и эти, — сморщила носик Мелани.

— Что поделать? — поддержал я ее из вежливости.

Стив уже собирался трогаться, как в дверь громко и настойчиво постучали. Я не видел, что происходит на другой стороне автобуса, поэтому для меня стало неприятным сюрпризом появление в салоне пары полицейских. Один из них внимательно посмотрел поверх пассажиров и медленно пошёл вдоль сидений. Стараясь ничем не выдать своего напряжения, я одними глазами следил за ним.

Твою мать! Коп остановился прямо возле меня.

— Вы сели в Майами сэр? - потребовал он ответа.

Что за херня? Неужели те засранцы обратились в полицию? Но как они смогли меня отследить?

— Да, офицер. А в чём дело?

— Ваши документы, пожалуйста, - он хоть и был вежлив, но встал так, чтобы загородить мне проход.

Пришлось отдать полицейскому свои права.

— Куда вы едете, мистер Уилсон? – продолжил он допрос.

Может мне пора прорываться? Коп и его напарник выглядят не очень грозно, а Фрэнк, то есть уже я, парень крепкий. Глядишь, и удастся сбежать.

Хотя о чём это я? На поясе у этих ребят револьверы тридцать восьмого калибра, они в моей тушке мигом проделают с десяток дырок. Я не для того сюда попал чтобы сдохнуть в этом автобусе.

— К себе домой, офицер. В Мидлтаун, штат Нью-Йорк.

— Это ваш чемодан, мистер Уилсон?

— Да, мой, - отвечая, я заметил, что моя соседка Мелани, постаралась отодвинуться от меня, как можно дальше, что даже вжалась в оконное стекло. Сразу вспомнилось ее сравнение автобуса с клоповником.

— Я могу посмо...— коп не успел договорить.

Парень, сидевший в самом начале, вскочил со своего места и, оттолкнув стоявшего рядом с ним второго полицейского, буквально выпрыгнул из автобуса.

Полицейские рванули за ним и на улице раздались несколько выстрелов. Всё произошло так быстро, что никто ничего не успел понять.

Через несколько минут в салон снова зашёл тот же полицейский, который у меня проверял документы.

— Приношу вам свои извинения, мистер Уилсон,— вернул он мне права, — дежурный напутал в приметах. Нам был нужен высокий шатен, а не брюнет. Хорошей дороги.