Отшельник Книга 3 (СИ) - Шкенёв Сергей Николаевич Страница 4

***Нижегородский завод «Гидромаш» делает авиационные шасси и гидроцилиндры для тяжёлой техники. В том числе для Эйрбаса и Либхера***

На появление кого-либо в полуметре от Нивы сигнализация предупреждающе рычала, на попытку прикоснуться к кузову или стёклам больно била электричеством, а уж за хватание ручек наказывала разрядом, сравнимым по мощности с хорошим электрошокером. Не до всех доходило, и особо одарённые мстители брали в руки бейсбольные биты, обрезки водопроводных труб или строительной арматуры. Заканчивалось всё не то чтобы печально, но… Тонкая направленная струйка нелетального нервно-паралитического газа вырубала вандала часов на пять-шесть, но и потом пострадавший пару месяцев улыбался лампочкам, здоровался с зеркалами, и жил в прямой видимости от унитаза. В Гороховце давно уже мало кто рисковал даже парковаться рядом.

На стоянке Андрей Михайлович запер машину и достал из кармана алюминиевый завинчивающийся пенальчик. С недавних пор, как стали позволять средства, перешёл с сигарет на сигары. Не кубинские, конечно, те вообще стоят как чугунный мост через Волгу, но и в Никарагуа делают превосходные сигары, а цены держат гораздо ниже из-за недостаточной раскрученности бренда. Свинтил крышечку и произвёл обязательный ритуал с вдыханием аромата настоящего табака, практически уже не использующегося в современных сигаретах. Щёлкнул гильотинкой и неторопливо раскурил. В неторопливости тоже обязательный ритуал — сигары не терпят суеты.

Следующим движением, многократно отработанным, достал небольшую, граммов на триста, серебряную фляжку. Нет, не с коньяком, как можно было бы предположить. Под качественный табак из Латинской Америки нужен качественный ром, желательно тёмный, из тех же краёв. Самарин предпочитал ром с остова Барбадос, с того самого, где когда-то отбывал каторгу знаменитый книжный герой Питер Блад. Тоже дешевле кубинского, а по качеству как бы даже не превосходит.

Рядом, чуть слышно скрипнув тормозами, припарковался здоровенный и похожий на трамвай Лендкруизер Прадо, и Андрей Михайлович поморщился. Чёрт с ней, с незаметностью на дорогах, тут ещё можно поспорить какая из машин незаметнее на дороге, но колодки вовремя поменять можно? Раздолбайство на местах, или свойственная всем богатым организациям жлобская экономия на мелочах?

— Капитан, ты когда в последний раз водилу вздрючивал? — вопросом поприветствовал Самарин выбравшегося из Крузака Абдулкеримова. — Не следит ни хрена. Вертолёты у вас такие же? Если да, то я лучше прямо отсюда такси вызову.

— Нормальные у нас вертолёты, товарищ полковник. А что случилось?

— Ничего, — отмахнулся Андрей Михайлович, присел на ближайшую лавочку, откинулся на спинку и прикрыл глаза.

Честно сказать, летать на вертолётах он боялся. За всё время службы приходилось пользоваться этими тарахтелками шесть раз, из них два раза вертолёты сбивали. Первый раз в Анголе ещё, а второй уже в Афганистане. Как только жив остался, сам до сих пор не понимает. Но условный рефлекс выработался и улетучиваться никуда не собирается.

— Вертушка будет через пятнадцать минут, — на скамейку осторожно присел капитан Абдулкеримов. — Обещали без опозданий.

— Да и чёрт с ними, — Самарин пыхнул сигарой, открыл глаза, и успел вовремя сбросить столбик пепла на асфальт, пока тот сам не упал на брюки. — Как прилетят, так и хорошо.

— Понятно, — кивнул капитан, и искоса ещё раз внимательно глянул на непонятного полковника в штатском костюме.

Вообще-то Эльдар Абдулкеримов считал себя проницательным человеком, но вот этого полковника никак не мог просчитать. Даже войсковую или конторскую принадлежность с их характерными привычками и манерой поведения. Нет ни того, ни другого, есть только мозоли на ладонях, и вроде как от длинноклинкового холодного оружия. Но кто же сейчас мечами или шашками воюет? Или он инструктор по фехтованию? На вид лет тридцать-тридцать пять, молодой для своего звания. Но во взгляде пару раз проскальзывало нечто… нечто непонятное, будто дедушка любуется играющими в песочнице внуками. А инструктора по фехтованию в Барвиху не позовут, на вертолёте не доставят, и не приставят охрану. На пиджаке от известного модельера нет планок, вроде бы обязательных даже при неофициальной встрече с президентом. Насквозь непонятный полковник.

А непонятный полковник молча пыхал сигарой, выпуская клубы душистого дыма, и тут капитан вдруг понял всё! Как же он сразу не заметил чуть нездешний загар? И сигара эта… всё дело в сигаре. В Латинской Америке все, включая малых детишек, курят сигары. А характерные мозоли на ладонях от мачете, которыми прорубают дорогу в джунглях. Потому и планки не носит, что в таких командировках их нельзя даже показывать никому!

Ай да капитан, ай да Эльдар Магомедшерифович! С такой наблюдательностью пора к майорским погонам примеряться!

Москва круглая и маленькая, и перелететь на вертолёте из одного её конца в другой очень быстро. Даже если не через центр города, а вокруг, между МКАД и недавно противоестественным образом присоединёнными территориями, объявленными тоже Москвой. Правда, из-за них карта столицы стала напоминать обделавшегося по-крупному колобка, но кого это интересует…

Только Самарин не смотрел ни вниз, ни на карту, а тихо сидел в кресле прикрыв глаза, маскируя свою маленькую фобию за фальшивой скукой и усталостью. Но подсознательно всё ждал удара ракеты ПЗРК в нежное брюхо крохотной двухместной машинки. Не дождался, зато вздохнул с видимым облегчением, когда вертолёт пошёл на снижение, и лётчик объявил:

— Вот она, Барвиха!

— Спасибо, — поблагодарил Самарин, выбрался, и сделал несколько шагов навстречу спешащему по идеально подстриженной траве электромобильчику охраны.

Охранник, улыбчивый и спокойный молодой человек, уточнил:

— Андрей Михайлович? — и, не дожидаясь ответа, указал на сиденье рядом с собой. — Садитесь, а то пешком долго получится.

И в самом деле показалось, что долетели сюда чуть быстрее, чем поехали до нужного места. Электромобильчик петлял по дорожке, иногда притормаживал в неожиданных местах, будто давая время на сканирование гостя на предмет подмены, но вот, наконец, остановился рядом с беседкой, где сидели три человека. Чуть в стороне дымил мангал непрогоревшими, но почти готовыми углями. Шампура наготове и ведёрко из нержавейки.

Встречать Самарина вышел из беседки сам президент Сергей Сергеевич Бунин, ни разу не родственник писателю, хотя некоторые исследователи не отрицают наличие дальнего родства:

— Андрей Михайлович, ну наконец-то вы согласились встретиться!

— Да я вроде бы и не отказывался, Сергей Сергеевич.

— С учётом того, что до вас не могли дозвониться почти полгода… Впрочем, проходите под крышу, там не так жарко, и есть где присесть.

В беседке деревянный круглый стол, на котором четыре стакана и одинокая открытая, но не початая, бутылка с красным вином. А за столом сидят монстр обороны Иван Баирович Иринчеев, и министр иностранных дел Андрей Дмитриевич Ковров. Все по случаю неофициальной встречи одеты легко и непринуждённо — президент в мокасинах на босу ногу, светлых лёгких брюках и белой футболке. Министр обороны в традиционном для него камуфляже без знаков различия, а министр иностранных дел в серой льняной рубашке с короткими рукавами. Штаны из-за стола не видны.

— Присаживайтесь, Андрей Михайлович! Я так думаю, представлять присутствующих не нужно?

— Мы познакомились во время совместной медитации на берегу Клязьмы, — улыбнулся Ковров и поправил очки. Уже с простыми стёклами, но привычка носить их никуда не делась. Да и солиднее оно так.

— Угли будут готовы минут через десять, — немного меланхолично заметил Иринчеев.

— Тогда мы прервёмся, а потом продолжим, — кивнул президент. — А пока начнём. Вы, Андрей Михайлович, наверное гадаете, для чего я позвал вас сюда?

— Тоже мне, бином Ньютона, — усмехнулся Самарин. — Хотите у меня отжать что-нибудь ценное, а на своей территории чувствуете себя уверенней. Возможно, это отжатие будет стыдливо замаскировано под взаимовыгодную сделку.