Неожиданный наследник 2 (СИ) - Яманов Александр Страница 40

— Всё верно Ваше Величество, — кивнул Шувалов, отчего его жирные щёки забавно дёрнулись, — Надо только определиться с Иностранной коллегией.

— Не переживайте. Я уже нашёл достойную кандидатуру, — после моих слов присутствующие сразу подобрались и насторожились, — Главой коллегии станет Дмитрий Голицын[1], хорошо зарекомендовавший себя на дипломатическом поприще. Человек он толковый, не связан с придворными делами и иностранными послами. Дипломатом и должна быть такая персона.

Двое из вельмож громко выдохнули, с трудом сдержав недовольство. Решаю добить их, назвав кандидата на вторую важнейшую должность.

— Генерал-прокурором я вижу князя Александра Голицына[2]. Остальные оговорённые коллегии на ваше усмотрение. Естественно, что я проверю кандидатов перед назначением.

Забавно, что третий Голицын не вызвал у «шестёрки» особого неприятия. Человек он необычный, далёкий от интриг и достаточно дипломатичен. Здесь Шешковский угадал, князь лучше всех подходит на должность третейского судьи, следящего за тем, чтобы не нарушались законы. Именно этим и занимается генерал-прокурор. Вернее, занимался. У меня он будет выполнять и иные обязанности. Но удалённость от интриг каких-либо придворных групп стали главной причиной моего выбора.

А вот будущего главу Иностранной коллегии не любили. Уж больно он резок и независим. И Петр Голицын здесь не исключение, являясь противником дальнего родственника. Ведь старинная фамилия делится на три ветви, которые если не враждуют, то соперничают друг с другом.

Пока «шестёрка» не опомнилась, решаю увести их внимание от выбранных мной людей. Этот вопрос достаточно важен. А вообще, вельможи думают, что обложили меня со всех сторон. Но они ошибаются.

— Кто будет руководить похоронами?

— Я и князь Трубецкой, Ваше Величество, — ответил Шувалов, — Также мы займёмся коронацией.

Решение верное, так как именно обер-камергер и обер-гофмаршал отвечают за подобные дела. А ещё оно показывает, что «шестёрка» пока едина. Шувалов мог отстранить князя и взять руководство на себя, оттеснив соперника.

Нельзя недооценивать придворные чины. По своему влиянию и финансам, сосредоточенных в руках отдельных персон, они превосходят большинство коллегий. Например, обер-камергер заведует всеми аудиенциями, придворными церемониями и хозяйствами императорских резиденций. В его подчинении должно находиться девяносто шесть помощников. И это не слуги, а дворяне. Обычные лакеи и прочие кухарки подчиняются мажордому. А ещё обер-камергер должен жить во дворце, выполнять мои поручения и хранить ключи от личных помещений правящей фамилии. Получается, что Шувалов теперь чуть ли не самый приближённый ко мне человек. Подобное звание носили Меншиков, Иван Долгоруков, Бирон и Пётр Шереметев. А это были самые влиятельные люди своего времени.

Кстати, я не понял, куда делся граф Шереметев. Он ещё не стар и после возвращения из отпуска возглавил четвёртый департамент Сената. Может, «шестёрка» пытается отодвинуть от трона подобных персон? Ведь Пётр Борисович не только достаточно талантлив, но безумно богат и влиятелен. Надо будет уточнить его нынешние намерения. Мне нужны противовесы в Особой комиссии и будущем государственном органе, который придёт ей на замену. Да и Сенат пора распускать, уж больно много там паразитов. Вообще, придётся реформировать саму структуру управления империей, чего я откровенно опасаюсь. Нет у меня нужных знаний, чтобы вытянуть подобную затею. Только делать это придётся.

Возвращаясь к придворным чинам. Тот же обер-шенк Нарышкин теперь ведает моим столом и обеспечением продуктами всех приёмов с балами. А обер-егермейстер, кроме почётной обязанности проводить царскую охоту, является моим личным оруженосцем. А обер-гофмейстер выполняет обязанности ревизора, следя за тратами на императорскую фамилию.

Я пока не разобрался в хитросплетениях придворной жизни и хозяйства. Но чую, что увязну в этой трясине. Ведь тот же обер-камергер решает, какие персоны достойны моей аудиенции. Не надо было поддаваться порыву и отдавать «шестёрке» более половины важных должностей. Придётся более жёстко влиять на будущие назначения. Ведь заместители вышеперечисленных чинов не менее важны. Вот там и можно попробовать назначить людей из противоположных лагерей. Для того мне и необходим Шереметев со Щербатовым, дабы хоть советом помогли.

— Прошу ознакомиться со списком наших кандидатов в главы коллегий и другие должности, — между тем Шувалов протянул кожаную папку, — Мы будем смиренно ждать вашего решения.

Угу. Нашлись тут смирные овечки на мою голову. У этих травоядных такие зубы с когтями, что иной лев позавидует.

Быстро пробегаюсь по длинному списку под внимательными взглядами вельмож. Хмыкнул, увидев несколько спорных кандидатов. Далее достаю золотое перо, макаю его в чернильницу и вычёркиваю две фамилии. Немного помолчав, наслаждаюсь удивлением «шестёрки».

— С главой Иностранной коллегии и генерал-прокурором мы определились? — строго осматриваю сидящих напротив аристократов, — Возражений вроде нет?

Судя по дёрнувшемуся Шувалову и Трубецкому, они имеют своё мнение, но благоразумно промолчали. Я же продолжаю.

— Касаемо остального списка не буду с вами спорить, — внутренне смеюсь от явно растерявшихся интриганов, — Но будет одно небольшое условие.

Возвращаю папку ничего не понимающему обер-камергеру. Решаю начать немного издалека и заодно немного запутать присутствующих.

— В прошлую нашу встречу, вы говорили, что недовольны сложившимся положением дел. Назрели перемены, необходимые России, а бывшая императрица не может решиться на реформы. Поэтому многие влиятельные семейства встали на мою сторону. Или я не прав?

Оглядываю каждого аристократа и добиваюсь кивка, пусть кто-то немного замялся. Не любят дяденьки, когда с ними разговаривают подобным образом. Ведь одно дело плести словесные кружева, и совсем другое — отвечать за свои слова.

— Хочу признаться, что полностью поддерживаю ваш благородный порыв, — с трудом сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться, — Поэтому мы будем работать вместе и приведём необходимые преобразования. Только для начала начнём с людей, которые будут помогать нам, выполнять столь грандиозные замыслы.

Делаю перерыв и тянусь к стакану с водой. Давненько я столько не говорил. Ещё и потряхивает меня, но пока удаётся скрывать свою неуверенность.

— Напротив каждого кандидата вы добавите фамилию человека, который берёт за него ответственность. То есть, если камергер Долгоруков является креатурой графа Шувалова, то именно он несёт ответственность за все ошибки и просчёты своего протеже, — вельможи сразу задумались, и мои слова им явно не понравились.

Ничего. Это только начало.

— Придворные должности не могут нанести серьёзного вреда державе. Урон для себя и императорского семейства я переживу. Любой человек имеет право на ошибку, даже на две или три. То дело житейское и понятное. Откровенный глупец или неумеха проявит себя сразу. Думаю, здесь вы справитесь сами и быстро замените вредного человека. Но это касается персон, от которых мало что зависит. А как быть с главами коллегий или важными лицами вроде камергера, гофмейстера или камер-юнкера? — перевожу взгляд на Трубецкого, — Скажи, Пётр Никитич. Коли твой кандидат в гофмейстеры проворуется или будет пойман на ином неблаговидном деле. Что мне делать в этом случае?

Князь явно смутился, что спросили именно его. Быстро посмотрев на соратников, сохраняющих спокойствие, он немного подумал и ответил.

— Любого мздоимца надо наказывать. А вот ошибки бывают разные. Каждую из них необходимо рассматривать отдельно.

Ну, хоть князь согласен с тем, что воровство должно караться.

— Это понятно. Только я придумал, как уменьшить количество воров и неумех. Предлагаю назвать мою затею — персональная ответственность.

На самом деле это идея Майора. Только вельможам об этом знать не нужно. А вот мои слова заставили их призадуматься и обеспокоится. Подобного нововведения от меня точно никто не ожидал. Екатерина, а до неё Елизавета, приучили аристократию, что за самые чудовищные просчёты и воровство редко следует соответствующее наказание. Со мной такое не пройдёт.