Алан Аюпов - Слепой царь Страница 42

— Вот тут-то и надо будет продумать систему переброски сюда. Точнее, критерии. Переводим человека сюда, здесь основная защита, здесь всё. И пусть человек работает, не отвлекаясь на мелочи жизни.

— А там, значит, будет ад? — Спросила Павлина.

— Нет. Не всё так просто. Тут надо будет очень серьёзно поработать. Создавать полицию, стражей, погранзаставы, законы, и многое другое. Просто здесь будут жить и работать избранные. Те, которым мы будем доверять. До тех пор, пока будет существовать опасность для любого из нас.

— Мысль, конечно, интересная, но утопическая изначально. — Задумчиво произнёс Кожемякин. — А Вы уверены в тех, кто здесь уже есть?

— Нет, разумеется. — Ответил я. — Но для того и существует тайная полиция, тайная канцелярия, чтобы этим заниматься и отслеживать не благонадёжных.

— КПЗ, Сизо, тюрьмы, лагеря, каторга…

— Увы. Не расстреливать же?! Я в этом отношении не кровожадный. Хотя!..

— Мы это уже проходили. — Вздохнул Матвей.

— У вас есть другие предложения?

— Нет, конечно. — Ответил Полковник.

То-то! Ничего нового мы не придумаем, а учесть ошибки наших предшественников можно, и даже нужно. Тут такой мозговой центр нужен!!! Учёные, юристы…

— Чёрт, и здесь эти твари появятся. — Поморщился Матвей.

— Дело не в юристах, а в том, чем и как они занимались там и будут здесь. Наша задача сделать так, чтоб они служили закону, а не оправдывали подонков. Это очень тонкая грань, но и её прорабатывать придётся.

— Выходит, мы создаём новое государство? — Поинтересовалась Сяомин.

— В принципе, да. И я хочу, чтобы в этом государстве закон, заложенный предками, работал — не человек для государства, а государство для человека. Это главный принцип. Люди должны жить, работать, отдыхать, развиваться, учиться и так далее. Когда я говорю работать, это не значит вкалывать, как сейчас. Когда нет возможности голову поднять, с ребёнком поиграть, отдохнуть с семьёй, уделить внимание жене. В современном мире даже любят на ходу. Трахаются и все дела. А где ухаживание, где проявление истинных чувств? Где познание друг друга? Где притирка? У нас разрушили семью, разрушили самое главное и продолжают разрушать. А результат? Результат уничтожение государства.

— Что правда, то правда. — Тяжело вздохнул полковник.

— Правильно, Николай Никанорович, армия — это не игрушка, которой можно бросаться во все стороны, ломать и собирать заново. Армия обязана воевать, а не маршировать на парадах отдельными привилегированными батальонами или ротами. А разведку вместе с разведчиками и агентурой надо беречь, как зеницу ока. Войска должны быть элитными, то есть воин не должен нуждаться ни в чём. Он не должен ходить и умолять предоставить ему жильё, стоять в очереди за хлебом, колбасой и так далее.

— А за пивом? — Едва слышно спросила Павлина.

— За пивом можно и постоять. — Улыбнулся я и продолжил: — Оплата должна соответствовать, и, разумеется, компенсации за увечия или, не дай бог, тотальный исход, должны перекрывать все потери по максимуму. Чтобы мать или престарелый отец, дети или жена не страдали от потери кормильца. Надо уважать воина, ценить его.

— А не возникнет ли при этом беспредел? Культ личности воина? Перекос ведь?.. — Спросила Сяомин.

— В этом и состоит наша задача — пройти по лезвию бритвы. Нам нельзя ошибаться.

— Кто не ошибается, тот ничего не делает. — Напомнил Кожемякин.

— Ладушки, ребятушки. — Стал закругляться я. — Сегодня мы сделали большое дело. Всем отдыхать в обязательном порядке. Завтра в восемь жду на завтрак, и с предложениями о проведении следующего дня с пользой для всех. Согласны?

— Принято. — Ответил Полковник. — А карту можно с собой взять? Поработать бы не мешало…

— Бери, разумеется, а для чего мы корячились, рисовали её?

— Спасибо. — Сказал полковник, поднимаясь.

Когда все вышли, я обернулся к Сяомин.

— Ну что, вот у нас и время появилось для занятий личными делами.

— Увы, не получится сегодня.

— Это ещё почему?

— Ты глупый? Тебе всё объяснять надо?

— Мммм!.. Но!.. Это же цифра?!

— Цифра или нет, но всё сохраняется.

— Блин. Что же делать?..

— Я отпускаю тебя к Лине. Через два часа ты должен быть дома.

— А сколько сейчас?

— Половина девятого. Время пошло.

Я встал, и отправился на поиски Лины.

— Стой! — Окликнула меня жена. — Ты как её искать собираешься?

— Хм! Блин! А я и не подумал.

— Телефон на что?

— О! Точно!

Я бросился к телефону.

— Так, какой там номер?

Сяо подсказала и вышла из приёмной. А я торопливо набрал номер.

— Алё?

— Вам кого? — Раздался в трубке голос Дженни.

— Хм! Я, вроде, к Лине звонил, а попал к тебе?

— Нет, это её номер. Позвать?

Наверное, да… — Растерялся я.

— Слушай, а зачем она тебе? Стой, не говори! Сама догадаюсь! Жена отпустила. Потому что она сегодня не может. Так?

— Так. — Согласился я.

— Ок. Ты выходи, я сейчас подбегу, отведу тебя к Лине. — Быстро оттараторила Дженни и бросила трубку.

Я вышел из приёмной, но не успел даже подумать ни о чём, как появилась счастливая Дженни.

— Пошли! — Сказала она, хватая меня за руку.

— Ты чего такая возбуждённая? — Спросил я.

— Сейчас всё узнаешь.

мы шли какими-то переходами, коридорами, наконец, вошли в какую-то комнату. Здесь слегка пахло карболкой, хлоркой и ещё чем-то.

— Это же медпункт? — Предположил я.

— Правильно. Не могу же я тебя к себе в общагу тащить.

— А Лина?

— Как ни странно, но и Лина сегодня не может тебя принять.

— Вы что, сговорились?

— Нет, просто договорились.

— Ну и дела. Не боишься, что китаянка завтра всё узнает?

— поздно будет. Ей стоило бы для начала выяснить кое-что у других, или хотя бы у Генриетты. Ладно, мы будем болтать или?..

— или…

— Она тебя на всю ночь отпустила?

— Нет, разумеется. Будет ждать в половине двенадцатого.

— Ой! Тогда у нас почти нет времени! — Ойкнула девушка и принялась сбрасывать с себя одежду, не заботясь о том, что и куда упало.

— Во нравы пошли!!!

— Тебе что-то не нравится? — Спросила Дженни, с треском расстёгивая сорочку на кнопочках.

— Мне всё нравится. Только вот…

— Безнравственность?

— Да фиг его знает.

— Ты долго будешь стоять столбом, или ты любишь, чтоб тебя раздевали?

— Вообще-то я люблю раздевать.

— Ну, так в чём дело?

— А ты хоть Лину поставила в известность? Вдруг Сяомин позвонит ей и поинтересуется?

— Всё договорено! Не беспокойся! — Она принялась сдирать одежду с меня.

— Аккуратнее! Дай-ка я сам.

61-0:101

Утро началось, согласно моим представлениям, совсем не так, как должно было начаться. Первой мыслью, после пробуждения, было: "А какого ляда я сплю один? Мой комплекс имеет отдельный вход. Он никак не связан с нашими общими апартаментами. Поэтому всё, что здесь могло бы происходить не могло стать всеобщим достоянием. Сяо неприятно… А что именно? Никаких звуков до её комплекса не доносилось бы. Просто слишком далеко. Между нами наши общие апартаменты. Кроме того, есть двери с замком, между прочим. Вот и получается, а на кой я таскался, хрен знает куда? И это дикое совпадение? Причём не одно!!! Дженни оказывается у телефона Лины, а Лина, как и Сяомин, почему-то не может. И моя жена отправляет меня хрен, знает куда, из дому. Да, её комплекс не имеет отдельного выхода, он напрямую связан с общим семейным комплексом. А вот мой нет! интересно? Почему это вчера мне не пришло в голову? Почему я бросился, как голодный кот на случку? Ведь можно было прекрасно провести вечер вдвоём здесь, проснуться не одному, и не бегать по замку, как ужаленному!.. Нет!.. Тут что-то не так. Сяомин ведёт какую-то игру. Надо быть повнимательней… Возможно, она хочет отдалить от меня Лину? А! Нет! Она просто хочет растворить меня в этих любовницах, чтоб никто из них не был ко мне ближе необходимой дистанции. А она станет незримым оператором моей сексуальной жизни!.. Хм!.. Бред какой-то получается. Зачем ей это? Затем, чтоб она осталась единственной и неповторимой. Когда их будет много, то и отношение к ним будет соответствующее. Нет, дорогая моя жёнушка, так дело не пойдёт. Не так ты проста, как хочешь представиться. С тобой надо будет поаккуратнее. Книгу мою ты больше не увидишь. Кстати, а свою она мне так и не показала!!! Мне до сих пор неизвестно, что там у неё есть, чего нет у меня?.. А Катя? Вчера вечером она должна была прийти, но не пришла, а я, разумеется, забыл. Или это был пробный камешек? Чёрт, эти бабьи интриги… Выходит, что и Лине доверять нельзя, и Дженни? Они явно договорились? Но когда? Лина целый день была со мной. А!!! Я же отпустил её раньше. А потом удивлялся, откуда у неё столько информации за такой короткий отрезок времени! Бляха муха! Вот попался?!".