Последыш. Книги I и II - Макс Мах Страница 43

Kronenberga в королевстве Польском — 236 тысяч 959 рублей в польской, немецкой и французской валюте. Женевский частный банк «Pictet» — 347 тысяч 291 рубль. В шведском Sveriges Riksbank находится 397 тысяч 294 рубля. И, наконец, в Московском Купеческом банке — 1 миллион 253 тысячи 865 рублей. Итого, 2 миллиона 524 тысячи 817 рублей золотом. Я взял на себя смелость заказать от вашего имени банковские карты и чековые книжки с тем, чтобы их доставили в Гдовское отделение Московского Купеческого банка, где вы сможете их получить не позднее, чем через четыре дня.

«Чековые книжки? Платежные карты? Ни хрена себе! — опешил Игорь. — Так я богат? Вот уж неожиданный подарок судьбы!»

И в самом деле, ничего подобного он не ожидал. Напротив, готовился бороться за свое место под солнцем с относительно маленькими деньгами, полученными от щедрот императора в качестве законного наследства. Немного земли, какая-то не шибко дорогая недвижимость и полупустые счета в нескольких банках. Слишком мало, чтобы считаться наследством такого человека, каким, судя по всему, был граф Менгден. Это наводило на подозрение, что кто-то его уже хорошенько обчистил, — то ли император, то ли милые родственники, та же сестрица, например, — то ли разговоры о богатстве Менгденов были изначально сильно преувеличены.

«Ладно, поживем — увидим! А это у нас что такое?»

Как выяснилось, банковскими вкладами дедовское наследство не ограничивалось. За деньгами последовали пакеты акций судостроительных, авиастроительных, оружейных, транспортных и нефтехимических компаний на общую сумму в девяносто три миллиона рублей. Разумеется, самих акций в папке стряпчего не было, ценные бумаги находились в распоряжении нескольких крупных доверительных фондов, а Игорю передавались лишь документы на право владения этими пакетами и номера счетов, на которые переводятся дивиденды. И скопилось там за эти годы почти пятнадцать миллионов рублей.

«Называется, не было ни гроша, да вдруг алтын! — не без некоторого раздражения подумал Бармин, рассматривая документы. — То нет денег, чтобы в бордель в Гдове сходить, откупившись заодно от охраны, то денег столько, что придется, видно, нанимать специальных людей, чтобы рулили этими капиталами. Надо, к слову, спросить этого Архипцева. Может быть этим сможет заняться их юридическая фирма?»

Впрочем, передача наследства на этом не завершилась. За пакетами акций последовали земельные участки и прочая недвижимость: сельскохозяйственные угодья в нескольких западных и северо-западных княжествах, земельные участки под застройку в городской черте Новгорода, Ниена, Пскова и Риги, доходные дома и особняки в этих и в некоторых других городах и даже два древних замка на территории собственно Литвы.

— И, наконец, вот это, — протянул Архипцев Игорю еще один документ. — Это, господин Менгден, ваш личный сейф в Новгородском Великокняжеском банке. В их центральном отделении на улице Великой дом 9.

— Сейф? — не понял Игорь. — Что в нем хранится?

— Не знаю, — пожал плечами частный поверенный. — Мне лишь известно, что его не открывали с тех самых пор, как ваш дед передал все эти документы сестре вашей бабушки…

С сейфом, ясное дело, придется обождать. Вот поедут они в Новгород, тогда можно будет наведаться в банк и посмотреть, что уж там такое припрятал для него умевший думать на перспективу Карл Менгден. А пока суд да дело, Бармин занялся банковскими вкладами, пакетами акций и документами на недвижимость. Со всем этим следовало разобраться, оценить масштабы нежданно-негаданно доставшегося богатства, примериться к биржевым реальностям, — от которых Бармин был далек, что в том мире, что в этом, — да и разобраться с принадлежащими ему теперь зданиями тоже не помешает. Надо, например, определиться с замками. Возможно, в одном из них стоит основать свое собственное родовое гнездо. Но тогда, прежде всего, следует узнать, где точно они находятся и в каком они состоянии, каков там налог на землю и дорого ли будет отремонтировать один из замков, приспособив его под постоянное жилье. Не меньший интерес представляло Ковенское палаццо, расположенное совсем рядом с Новгородским кромом. Дворец по документам принадлежал теперь Игорю, но было неизвестно, в каком состоянии он находится и не занят ли кем-нибудь по какому-нибудь древнему договору или, как говорили в прежнем мире Бармина, путем самозахвата.

2. Двадцать пятого апреля 1983 года

Глинские приехали в понедельник двадцать пятого апреля. Кортеж состоял из девяти больших автомобилей. Один длинный, как железнодорожный вагон, бронированный, представительского класса, — в нем ехали Дарена, Варвара и Елена, — и восемь тяжелых внедорожников с их багажом, охраной, камеристками и личным штатом, включавшим секретаря, финансового директора и начальника администрации. Хорошо хоть, что это была их общая администрация: сразу для всех троих. Если бы такой штат был у каждой из девушек в отдельности, им бы всем было никак не разместиться в относительно небольшом замке княгини Кемской. А так гостьям отдали все левое крыло паласа и примыкающую к нему юго-западную башню.

Вообще, то, что Глинские все-таки приехали погостить, являлось хорошим признаком. Появлялась надежда переломить ситуацию не на словах, а на деле. Впрочем, многое зависело теперь от того, насколько искренней в отношениях с Барминым была княгиня Збаражская. Если она с ним всего лишь играет, по-прежнему выполняя приказы Нестора, это плохо. Еще не трагедия, но есть ощущение затягивающейся на шее удавки. Если же ему, и в самом деле, удалось ее перевербовать, то шансы на успех значительно возрастут. И у Бармина, если честно, был хороший повод считать, что он в ней не ошибся. Глинский Елену оскорбил, можно сказать, унизил, а Игорь, напротив, предложил жизнеспособный план, достаточно хорошо разрешавший, как ее проблемы, так и проблемы Варвары. Женщина она явно умная и наверняка смогла сравнить перспективы одного и другого вариантов своей судьбы. В этом случае, конкурировать с Барминым Глинскому было бы крайне сложно. Так что, Игорь хотел надеяться на лучшее, и день, проведенный в обществе трех милых девушек, предполагал именно такое развитие событий.

Перед обедом они играли в теннис, — площадка с хорошим покрытием и сетчатым ограждением была построена на месте бывших сада и огорода, — потом слушали джазовые записи в музыкальном салоне и обменивались впечатлениями о виденных фильмах и прочитанных книгах. В этих разговорах Бармин, понятное дело, практически не участвовал, поскольку видел пока совсем немного фильмов, — да и те только по телевизору, — и читал он пока одни только специальные книги.