Пекарь-некромант 3 (СИ) - Федин Андрей Анатольевич Страница 45

Я в ультимативном порядке уведомил мастера Потуса, что забираю его на ночную прогулку. Отобрал у Первого кольцо с привязанным к тому призраком. Придётся моим безмолвным разнорабочим покуковать ночь без своего руководителя. Этой ночью призрачный старикан понадобится мне в качестве опытного разведчика, потому что первым делом я всё же решил навестить дом Шляпы.

Дом бандитского атамана Шляпы я посетил уже в третий раз (пора бы уже завести собственный ключ от входной двери, перестать портить замки). Ориентировался в нём хорошо, словно в квартире приятеля: уже ничему не удивлялся, каждый фонарь на стене находил без подсказок, по памяти. Ни разу не споткнулся в темноте. Брюзжавший всю дорогу до жилища Шляпы мастер Потус помог мне быстро отыскать хозяина дома — тот снова спал в кресле, игнорируя кровать с огромной периной.

Я не дал бандиту шанса меня увидеть (его сон при моём появлении стал навеянным магией). Ногой брезгливо отодвинул со своего пути пустую бутылку. Похоже, Шляпа использовал спиртное вместо снотворного. Подумал о том, что моя одежда вновь пропахнет дымком канабиса (хорошо хоть в этом мире мне не придётся таким «пахучим» спускаться в метро). Я решил не привлекать к себе внимание в бандитской берлоге. Профессор усыпил всех, кто встретился мне в слабо освещённых коридорах. В этот раз мне повстречались лишь двое (надеюсь, они ушиблись при падении).

Моё настроение стало хуже некуда после поездки в дребезжащей коляске по отвратительным дорогам города. Я планировал на эту ночь крепкий здоровый сон, а не поход в гости. Никогда не любил нарушать собственные планы; а ещё — тех, кто их нарушал. Поэтому невольно спроецировал раздражение на спящем бандитском атамане. Велел Мяснику лишить бандита не только уцелевшего мизинца на руке, но и двух пальцев на ногах. На стон криминального авторитета отреагировал улыбкой бывалого маньяка.

А ещё наградил Шляпу «слабым животом» на сутки — этого времени мне хватит, чтобы разобраться с нуриями. Беседовать с бандитом в его логове посчитал плохой идеей. Рассудил, что сено к лошади не ходит. Пусть Шляпа сообразит, что он является заинтересованной стороной — примчится ко мне домой… но позже, когда я решу вопрос с пекарями. Пекарню следовало открыть в ближайшие дни. Мне не терпелось начать продажи, да и призрачный старикан бил копытом. Это дело я считал более важным, нежели разборки с криминальными элементами.

Домой приехал уставшим от тряски в экипаже; и сонным. Но с ощущением хорошо проделанной работы. Успел вернуться до рассвета, что обещало короткий, но долгожданный сон. Заглянул в спальню Шиши — поправил на девчонке одеяло. Махнул рукой волкодавам: сообщил тем, что со мной всё в порядке. Вся троица приподняла головы, насторожила уши. Улыбнулся в ответ на приветливое помахивание хвостов.

Добрался до своей спальни. Застонал от удовольствия, сбросив сапоги. Растянулся на кровати.

Позволил себе четыре часа поспать.

А после завтрака (каша! — времени на поход в трактир не нашёл) поспешил в подвал.

Мастер Потус настаивал на том, чтобы я отдал кольцо Первому: хотел вернуться к делам. Но я разочаровал старика. Объяснил ему ситуацию: сказал, что не время бросать дом без присмотра. Попросил призрака присмотреть за порядком, пока буду создавать пекарей. Всё же опасался, что «слабый живот» не помешает бандитскому атаману примчаться на площадь Дождей.

Я понимал, что волкодавы не дадут в обиду свою юную приятельницу. Но предчувствовал, что к вторжению бандитов они отнесутся без понимания. Тонкая политика полуулыбок и намёков — не для клифских волкодавов. Ответ на угрозы у них простецкий. Придётся мне лично встречать Шляпу, если не хочу, чтобы криминальная среда города понесла в моём доме безвозвратные потери.

Надеюсь, успею примчаться на зов привидения до того, как бандиты разозлят собак.

Для создания пекарей далеко ходить не пришлось. Седьмая лаборатория и была тем местом, где я мог превратить жутких монстров, грозу местных лесов (нурий) в верных слуг и помощников. Один из «макетов орбитальной станции», мимо которого я часто проходил по пути из логова Мясника домой и обратно, как раз и оказался той самой «камерой перепрограммирования сгустков постэнтической энергии» (сокращённо — КПСПЭ). Мне о ней ещё в Персиле рассказывал профессор Рогов.

С работой КПСПЭ я разобрался без труда. Но с помощью подсказок мэтра. Откупорил стеклянный люк, выпустил из агрегата пропахший лавандой воздух. Дождался, пока аппарат завершит вентиляцию, забросил в него свёрнутую трубочкой кожу с рунной ловушкой (с постэнтическим слепком личности девятого уровня). Нурия по-прежнему выглядела голографическим изображением Полуши, не сменила облик. У меня даже сердце ёкнуло, когда запирал молодого пекаря внутри громоздкой конструкции из стекла и металла.

— Что дальше, мэтр? — спросил я.

Скрючившийся в тесной камере за толстым стеклом парень выглядел комично. Но веселья при виде его нелепой позы я не почувствовал. Хотя в глазах молодого пекаря и не заметил ни боли, ни печали. Увидел обычный, слегка глуповатый взгляд Полуши. Напомнил себе, что смотрю на привидение — не на человека. Вот только все мои чувства говорили об обратном. Я невольно представил ощущения тех людей, чья фантазия наделяла нурий не внешностью персильского пекаря, а обликом монстра из кошмаров. Повёл плечами, словно от холода.

«Сканирование объекта продлится четверть часа, — сказал Мясник. — И сорок минут будет идти ментальная подгонка под заданные вами, юноша, параметры. Энергетические сущности плохо поддаются изменению ментальных настроек и поведенческому программированию. Ещё около трёх минут понадобятся на привязку блока управления — в это время необходим зрительный контакт с объектом».

Я снова заглянул в глаза лже-Полуши. Подивился тому, какая у меня фантазия — ведь облик молодого повара нурии считывали из моей головы. Странно, что я сейчас представлял молодого пекаря с доверчивым коровьим взглядом своей продавщицы Ложки. Неужто моя память пыталась создать симбиоз из образов моих работников? Невольно вздрогнул, представив, во что это может вылиться. Заставил себя сосредоточиться на том, каким должен быть Полуша. Взгляд парня тут же изменился.

«Замечательно, — сказал я. — Сегодня прогоню через эту штуку всех семерых нурий. Сделаю из них семерых пекарей. Старик Потус обрадуется. Будут у меня свои Семеро — почти как в местных легендах. Признаюсь, мэтр, была у меня мыслишка даже назвать их в честь твоих легендарных коллег. Но воздержусь от этого, пожалуй. До обеда выполню большую часть работы. Если никто не помешает».

Придвинул к аппарату заранее принесённый в лабораторию стул, уселся на него — забросил ногу на ногу. Подумал, что четыре часа на сон всё же маловато. Пообещал себе, что после открытия магазина позволю себе проспать от заката до рассвета. Два раза подряд! Потёр глаза. Закупоренный в КПСПЭ молодой пекарь вдруг подмигнул мне. Я вздрогнул. С минуту рассматривал лицо парня. Убедился, что подмигивание — странный выверт моей фантазии. Зевнул. Скрестил на груди руки.

«Готов к труду и обороне, мэтр, — сказал я. — Действуй».

Главной сложностью обработки нурий стало то, что я не выдерживал пятьдесят пять минут наблюдений за аппаратом КПСПЭ: засыпал. Дважды свалился со стула — заработал ссадину на плече и кровоподтёк на скуле (ударился лицом о пол). Борьбу с сонливостью безнадёжно проигрывал. Я с огромным трудом выдерживал нагрузку, когда приходило время «привязки блока управления». Едва ли не руками держал веки, обеспечивая «зрительный контакт с объектом».