Кофе готов, милорд (СИ) - Логинова Александра Страница 45

Я дышала столичным воздухом через платок, прикладывая надушенную ткань к изящному носику.

– Почему эти артефакты не запрещены, если так кто угодно может изменить внешность и ничего ему за это не будет? А вдруг мы банк грабить поехали или королевскую сокровищницу, а не в просто архив?

– Потому что во всех более или менее презентабельных местах стоят свои артефакты-считыватели, которые мигом оповещают систему безопасности, сколько и у кого магических безделушек находится на теле или с собой. А для таких серьезных организаций, как банк, внешности мало, нужна еще и подпись, и оттиск фамильного кольца.

– А в архиве таких артефактов нет?

– Не-а, мы же только открытую секцию посетим, в закрытую нас никто не пустит. Там даже если кто-то догадается, всегда можно отмазаться – прыщи скрываю, нос неудачный, глаза косят, а я стесняюсь.

– Ты заметил, что увеличилось количество нищих?

Грязные, оборванные, замотанные в жуткие замызганные тряпки люди сгустились у входов в рестораны, в парках, аллеях и даже на подступах ко дворцу. Огромные голодные глаза взирали на нас из-под каждого платка, обмотанного вокруг всклоченной, наверняка вшивой головы. Я не утерпела и кинула монетку в два ярка босоногому мальчишке, бежавшему за нашим экипажем. Счастливый визг «Спасибо!» полоснул по ушам и Ясень поспешил закрыть окно, демонстрируя окончание благотворительности. Вернее, уже не Ясень, а барон Эрнест де Брессар.

Баронесса Элиза де Брессар не отличалась особой оригинальностью и только томно вздохнула, сетуя на гадких побирушек, смеющих осквернять своим присутствием красивейшие улицы столицы. По крайне мере, я надеялась, что моё поведение выглядит именно так.

– Они были всегда. Просто сейчас очень удобно выйти на чистые мостовые, притворяясь жертвами войны и напоминая людям, что горе может прийти и в их дом. А там и чисто человеческое сострадание подтянется, вместе с упоительным самообманом, что если сейчас помочь попрошайкам, якобы пострадавшим в военном конфликте, то потом кто-нибудь поможет им.

– У меня такое ощущение, что последний раз я была здесь в прошлой жизни.

– Забавно слышать это от тебя. Хочешь, на обратном пути заедем во «Вкус счастья»? Ты же никогда не откажешься от шоколадного эклера.

– Не откажусь, – иногда мне кажется, что только сладости способны оставлять меня на плаву. – Не понимаю, почему у некоторых наших коллег по статусу такие предвкушающе-шакальные лица.

– Они невыразимо рады войне.

– Как возможности заработать?

– И как возможности выиграть маленькую победоносную войну. Хотя маленькой она может быть только, если сейчас прекратится.

– Странно, я была уверена, что это присуще только тем войнам, которые развязываются по нашей… нет, не по нашей, а по инициативе определенной стороны.

– Не только. Честно говоря, я совершенно не увлекался политикой, так что не могу высказать компетентное мнение кто прав, а кто виноват, но знаю одно – масса людей рада этому конфликту. Те, кто побогаче, рады возможности пополнить банковские счета, продавая оружие, боеприпасы, безопасность и лекарства. Те, кто победнее, рады, что у них будет повод гордиться своей страной, если мы одержим победу, а они в этом не сомневаются. А те, кто совсем нищие, рады, что враг умрет раньше, чем они. Не рады только те, кто помнит, что война – это смерть.

– В нашем мире существует некая легенда о четырех всадниках апокалипсиса: чуме, войне, голоде и смерти. Но я только сейчас поняла, что чума и голод – это природные причины смерти, а война – творение чисто человеческих рук.

– Почему же их объединили в одну легенду?

– Наверное, потому, что пришедшая война воспринимается, как стихийное бедствие, а не как нашествие таких же, но только вооруженных людей. И смерть врагов воспринимается как радость, а их жизнь низводится до жизни комаров, заслуживающих исключительно пулю в лоб.

– Баронесса, вам не следует рассуждать на такие темы, – строго сказал Ясень, едва окошко, соединяющее нас с кучером, скрипнуло.

Я лишь махнула рукой, затянутой в узкую изящную перчатку, обрамленную кружевом и легкими перьями. Не сказать, что очень безвкусно, но я бы такое никогда не надела, будучи графиней. Будучи же баронессой приходилось идти на подобные ухищрения, демонстрируя всем вокруг, насколько я хочу казаться своей среди аристократии.

Фамильные кольца де Брессаров завораживали глубинным синим светом, играющим на поверхности сапфиров. Точнее, синих фианитов, но мы искренне рассчитывали, что к нам отнесутся снисходительно и позволят играть в богатую аристократию. В конце концов, откуда у никому неизвестных баронов деньги на сапфиры?

– Надеюсь, двух масок нам хватит? Потому что третью я не отыграю.

– Что сложного в том, чтобы притвориться богатыми и знатными дворянами, тщательно скрывающими свою нищету и отсутствие вереницы знаменитых предков?

– Да, совершенно ничего сложного, – саркастически произнесла я. – Мне ведь и притворяться богатой и знатной не надо.

– Но-но! Не вздумай ходить по улицам с таким видом, как… как обычно. Тебе нужно скрыть свою графскую породу и натянуть на себя вуаль провинциалки, страстно мечтающей, чтобы графы и маркизы относились к ней, как к равной. А ты одним взглядом этих самых маркизов в грязь втаптываешь, женщина.

– Сложно сохранять пиетет к таким же людям из плоти и крови, если воспитывался в атмосфере равенства.

– А здесь это оскорбление. И если, будучи графиней, ты можешь себе позволить смотреть на остальных, как на равных, то сейчас постарайся не привлекать внимания. Побольше зависти, ненависти и лести в глазах, моя дражайшая Элиза.

Маска на маске и маской погоняет. Лишь бы самой не запутаться.

– Приехали, ваши благородия, – кучер постучал в окошко и мой помощник пружинисто вскочил на ноги, распахнув дверцу кареты. Уф, давно не носила такие пышные накрахмаленные платья, в которых выбраться из экипажа – целое приключение. На самом деле, и раньше тоже не носила, все платья Гретты были более удобными, из податливой ткани, а таких жестких кринолинов не было и в помине.

Здание городского архива было красивым, как и все здания в центре столицы. Белые колонны, плоская крыша, широкое мраморное крыльцо навевали ассоциации с древнегреческими храмами, а не с таким обыденным и банальным местом, как архив.

– Лорд де Брессар, лорд де Брессар, – перебирал карточки старенький архивариус, поправляя золоченные очки. – Не могу найти вас в списке лиц, имеющих доступ ко второй и третьей секциям.

На лице Ясень отразилось такое возмущение пополам со злостью, что я невольно зауважала его актерский талант. И постаралась скопировать это выражение ошеломления и гнева.

– Вы что, – шипение разъяренного дракона эхом отразилось от стен, – потеряли мою карту? Ты, червяк, посмел куда-то засунуть мой пропуск и теперь обвиняешь меня в своей ошибке?

Архивариус слегка побледнел. По его укоряющему взгляду было видно, что мы тут далеко не первые, кто пытается взять его «на понт», но именно от таких мелких дворянских сошек можно ждать больших неприятностей. Чем меньше собака, тем визгливее она лает.

– Я уверен, уважаемый лорд, что здесь какая-то ошибка. Прошу вас, пройдите пока что в первую секцию, моя помощница принесет вам чай, а я разберусь с этим маленьким недоразумением.

Первая секция напоминала небольшую библиотеку, оборудованную низкими диванчиками и журнальными столиками. Мы были единственными посетителями в этот час, а потому не упустили возможность мысленно разделить помещение на приблизительные зоны поиска, пока никто не вошел.

Мне выпал осмотр трех ближайших шкафов, стенда со свитками и запертой витриной с пухлыми рукописными книжками, на обложках которых стояли оттиски деревьев.

– Я напомню, что в первой секции находятся сборники истории Тиона и всех земель, находящихся в личном владении аристократов, списки древних и новых дворянских семей, описание исторического вклада королевского рода в развитие государства, своды старых и актуальных законов, газетные выпуски за последние десять лет и географические карты, – архивариус лично проконтролировал поданный нам чай и не преминул ввести нас в курс дела. Не сомневаюсь, старичок прекрасно понял, что мы тут впервые. – Слева находится дверь, ведущая во вторую и третью секции и я с удовольствием открою их для вас, как только отыщу ваш пропуск. Леди, если вам потребуется служанка, позовите Фиру, она к вашим услугам. Приятного времяпрепровождения, господа.