Ревизор: возвращение в СССР 18 (СИ) - Винтеркей Серж Страница 45

Тарек долго жал мне руку на прощание.

— Надеюсь быть среди первых, кто узнает о пополнении в вашем драгоценном семействе, — напутствовал он меня витиевато.

— Конечно, — пообещал я.

Нуралайн, тоже вышедшая попрощаться перед отлётом, только улыбалась и по-матерински приобняла меня.

Уезжал от них со спокойным сердцем. Было чувство, что я всё сделал правильно и всё будет хорошо.

Москва. Квартира Эль Хажжей.

Проводив Павла, мужчины вернулись за стол.

— Пап, а это не слишком? Всё продавать, даже дом, кредиты в банках брать, — Фирдаус с недоумением смотрел на отца. — Я всё могу понять, Павел очень необычный парень, умный. Но он пацан! Три поколения нашей семьи фруктами торговали, я четвёртое. И что?

— Фрукты, сын, в Италии тоже растут, — ответил Тарек. — Необязательно совсем фруктовый бизнес забрасывать, можно же и перепрофилироваться. И кстати, он угадал, я тоже думал, куда переезжать, и мучился между Барселоной и Северной Италией. Он прав, разница между ними небольшая, а в Италии я смогу и за новым чемоданным бизнесом присматривать заодно. Даже самые лучшие наемные менеджеры все равно нуждаются в проверке. Время у нас ещё есть, будем заниматься. СССР у тебя как покупал фрукты, так и будет покупать, только не ливанские, а какие-нибудь другие.

— Но зачем всё так резко менять?

— Сын, — устало взглянул на Фирдауса отец, — только не болтай нигде, мои торговые партнёры тоже говорят, что скоро будет война. Арабские государства пойдут на Израиль. Так что, Павел прав, и надо готовиться, случится может всё, что угодно.

— Так это же прекрасно! — воскликнул Фирдаус. — Разорят, наконец, это змеиное гнездо. Давно пора уничтожить израильтян.

— Ты разве забыл, что США полностью поддерживает сионистов? — резко осадил его отец. — Ты видел, сколько в конгрессе США евреев? Сколько в США миллиардеров-евреев? Они никогда не бросят Израиль, даже ядерное оружие могут применить против арабских армий, если у них все хорошо пойдет. Не говоря уже о том, что у самих израильтян, говорят, полно этих атомных бомб. Ты на карту давно смотрел? Так глянь, сразу вспомнишь, какое крошечное у нас государство, и как оно прямо под боком у Израиля расположено… Кому будут нужны наши фрукты после ядерных осадков? Мы живём на тикающей бомбе, сын, — Тарек нервно сглотнул. — И шурин твой прав во всём. Так что не думай, что твой старик выжил из ума. Лучше бы это было так, чем жить вот так, словно на вулкане…

Подмосковье. Дача семьи Элиава.

Ираклий всегда с радостью принимал приглашение дяди и тёти отдохнуть у них на даче в выходные. Тем более их двенадцатилетний сын Шалва, на дачу ездил уже с откровенным нежеланием, а с Ираклием он готов был ехать куда угодно, хоть в полярную экспедицию. И родители поощряли дружбу сына и племянника, считая Ираклия достойным примером для подражания.

Ираклию импонировало такое отношение двоюродного брата, он с удовольствием с ним общался, заодно отдыхал от студенческого общежития в гостях у родных.

Ираклий с дядей и братом сидел на веранде при бане, остывая после парилки на прохладном уже вечернем воздухе и с энтузиазмом делился своими новостями.

— Мы в конце августа получили расчёт за стройотряд по две тысячи рублей, — сказал он, глядя на дядю.

— Это кто ж вам столько заплатил? — удивился Дато Леванович. Будучи сам директором фабрики, он прекрасно знал, что и сколько стоит.

— На двух фабриках работали, — начал объяснять Ираклий и перечислил все работы, объёмы и полученные за них суммы.

— Это большая, конечно, работа, но и оплата большая, — серьёзно сказал ему дядя. — За одну и ту же работу можно разные деньги получить, понимаешь? Как договоришься. Так вот, вам заплатили намного выше среднего. Вам очень хорошо заплатили.

— Ну да, все так и говорят, кому ни скажи, — согласился Ираклий. — Мы это прекрасно понимаем. Эту работу нам Паша Ивлев организовал. А до этого мы сами искали и бесполезно. Так мы за это его в список нашего стройотряда включили. Он тоже две тысячи получил.

— И это правильно! — одобрительно покивал дядя. — Только, как он на такие деньги договориться сумел?

— У него связи, — ответил Ираклий. — Он сам в Верховном Совете работает и нас уже с друзьями туда почти пристроил, мы сейчас проверки проходим.

— Да ты что⁈ — ошарашено посмотрел на племянника Дато. — А что ж ты молчишь?

— Хотел устроиться сначала, удостоверение получить, — виновато взглянул на обалдевшего дядьку Ираклий. — Вдруг, какую-нибудь проверку не пройду в КГБ…

— И это правильно, мальчик мой, — обнял покровительственно Ираклия за плечи Дато. — Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Но каков твой Павел… Я сразу почувствовал, что он непрост. Ох, непрост… Как жаль, что не получилось его в Батуми свозить! Но ты держи этот вопрос в уме!

Мужчины вернулись опять в парилку и продолжили разговор. Шалва везде ходил за ними, как хвостик, и слушал взрослые разговоры во все уши.

— Надо обязательно держаться этого парня, — задумчиво продолжил Дато. — И ещё, знаешь, что? С такими людьми надо быть честным. Они ложь чувствуют. Если что-то предлагаешь, то надо это делать искренне. Настоящая дружба, а не ты мне — я тебе. Понимаешь, да? Не старайся сразу получить от него что-то. Старайся общаться по-человечески, в итоге, больше получишь.

— Я уже и сам это понял, — серьёзно глядя на дядю, ответил Ираклий. — Но что я могу сделать для него? У него все и без меня есть. Правда, у него ребёнок вот-вот родится… Может, подарок какой сделать?

— Да-да-да, точно, он же говорил, что жена беременная, — обрадовался Дато. — Вот, ему сейчас продукты нужны будут домашние, сметана, творог, фрукты, овощи. Давай, сведём его с Кото с рынка. Я договорюсь, чтобы Павлу, как своему, всё продавали.

— Точно! — шлёпнул себя по лбу Ираклий. — Помните, он ещё в прошлый раз здесь к нему за мясом просился, а что-то так и забыли про это.

— Ну, всё. Так и сделаем, — решил Дато и плеснул водички на камни.

Глава 19

Москва. Квартира Ивлевых.

В субботу утром встал с квадратной головой, всю ночь по-стариковски ворочался и думал-думал… Мысли перескакивали с родов жены на Альфредо с Мартиным — вот мне Эмма поручила за ними присматривать, но когда мне этим заниматься? На тренировки ходить уже сейчас не получается, а когда ребёнок появится, как я уйду из дома вечером и жену одну с ним оставлю? И так целый день где-то мотаюсь.

Надо придумать ещё какие-то варианты регулярного общения, чтобы держать руку на пульсе. Может, предложить Мартину и Альфредо обедать вместе в университете? Полчаса в день мне хватит, чтобы узнать, чем они дышат. Альфредо, конечно, не каждый день в университете бывает, но ежедневный контроль и не нужен, никто от меня этого, надеюсь, и не ждёт? Они же не дети малые.

Встал, прикинул планы на день и понял, что ничего делать не могу. Плюнул на всё, сгрёб в дорожную сумку весь дефицит, какой накопился на кухне дома и вышел на проспект Мира ловить такси до Шереметьево. Что себя насиловать, когда можно в Клайпеду слетать и до вечера вернуться?

Купил сразу два билета — и туда, и обратно. Пришлось подождать самолёта часа два, но во втором часу дня я уже вышел из аэропорта в Клайпеде и поймал такси до больницы.

Доктора Лещиновского не было, у него выходной. К жене меня не пускали и я потребовал старшего.

— Да что ж вы такой нетерпеливый? — спросила меня вызванная дежурная врач, судя по её возмущению, это на неё я пару раз по телефону натыкался. И что ее так удивляет, что муж за беременную жену волнуется? Не болонку же сдал щенков рожать, а жену!

— Я не нетерпеливый, я заботливый, — улыбаясь, начал объяснять я. — У меня жена первый раз рожает. Я волнуюсь. И ей, наверняка, тоже страшно. Я должен её поддержать.

— Ой, мужчины, — с каким-то то ли сарказмом, то ли снисхождением проговорила она. — Ладно, пойдёмте. Девочки, халат ему дайте.