Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович Страница 46

Глава 7

Я сумел купить четыре билета в купейный вагон. Чего мне это стоило в разгар сезона отпусков, когда на поезд к югу даже в обычный вагон было иногда проблематично приобрести билеты… Ну, это отдельная песня, и не сиди в теле молодого человека умудрённый жизнью пенсионер – вряд ли бы эта авантюру удалось провернуть. Конечно, пришлось немного потратиться сверх самих билетов, но в ситуации, когда, можно сказать, моя сберкнижка пополнялась на халяву за счёт сочинённых другими песен… Ладно, оставим душевные терзания другим, композиторы и поэты-песенники, надеюсь, сочинят что-то взамен позаимствованного из ещё ими ненаписанного, и возможно, ничуть не хуже.

Кстати, портфель с копиями «воспоминаний о будущем» я оставил в автоматической камере хранения вокзала, оплатив её на две недели вперёд. Почти три дня туда, столько же обратно, плюс неделя на отдых. Если не случится чего-то непредвиденного, то забрать портфель успеваю.

А девчонки как раз успели сдать вступительные экзамены в музучилище – обе были зачислены на 1 курс отделения «Сольное и хоровое народное пение». Так что спешить, в общем-то, до 1 сентября было некуда.

19 июля, в воскресенье утром, мы все встретились на перроне вокзала за полчаса до отбытия поезда «Свердловск – Симферополь». И надо сказать, Настя моему другу понравилась. Я видел, как он исподволь разглядывает её, как румянец играет на его щеках… Кто знает, может быть, теперь судьба нашего комсорга изменится, и женится он не на ленинградке с крутыми «предками», а на этой вот скромной провинциалке. Хм, не получится ли тогда, что я слегка подгадил своему другу? С другой стороны, он об этом всё равно не узнает, да и вдруг у них всё в жизни сложится замечательно, и Верховских добьётся большего, чем добился в прежней реальности.

Перед отъездом я купил в комиссионке за полтинник шестиструнку «Кремона». Только не чехословацкую, а болгарскую. Состояние было отличное, и к ней даже прилагался футляр. В Асбесте была у меня гитара, и я, помнится, всё мечтал перевезти её в Свердловск, но отец противился. Мол, это семейная реликвия, неча её с места на место таскать. Покупать новую или даже с рук – душила жаба. Теперь же я мог себе позволить такую роскошь.

Хотелось нормальную гитару, можно даже б/у, но в хорошем состоянии. Заглянул в пару музыкальных – ассортимент не впечатлил. Подумал, хорошо бы попасть в «Берёзку», что находилась на улице Азина, 46. Но соваться туда без «чеков» смысла не было, поэтому наудачу зашёл в комиссионный. И вот там мне реально повезло. Оказывается, только накануне сдали практически новую «Кремону» с комплектом запасных импортных струн, да ещё и с футляром. И всё за 50 рублей! Нет, определённо, я везунчик.

Вадим, правда, на моё приобретение поглядел с сомнением.

– И ты эту бандуру собираешься тащить в Крым?

– А почему бы и нет? Так-то по рюкзаку у каждого, а он за спиной, сверху по два спальных мешка, руки-то свободные. А в поезде для разнообразия буду вам песенки петь под гитару.

– Да мне-то в общем без разницы, тебе таскать свой инструмент, – пожал он плечами.

От идеи с палаткой я Вадима отговорил. Сказал, что там, куда мы собираемся, полно гротов и пещер, в которых можно с комфортом расположиться. Он поверил мне на слово.

А спать мы собирались в спальных мешках. Позаимствовали мы их у руководителя туристической секции института Коли Рыжова – аспиранта физико-технического факультета.

Были они ватными, и не на молнии, как у Натальи Варлей в «Кавказской пленнице», а на деревянных пуговицах. И в рюкзак их было не втиснуть, пришлось приторочить сверху, так что мы с Верховских со стороны походили на одногорбых верблюдов.

Девушки на вокзал приехали, как и мы, заранее, иначе пришлось бы добираться пешком – поймать такси за полночь просто нереально. Так что почти два часа в ожидании посадки пришлось сидеть в зале ожидания. Они заявились с объёмистыми сумками, в которых, по их словам, находились купальники, сменная одежда, спортивная обувь и пляжные шлёпанцы, предметы личной гигиены, полотенца, косметика, включая крем от загара, кое-что из еды, ну и так, по мелочи. А Полина держала в руках приёмник. Тот самый, наверное, что подарила ей мама, работавшая на сборке радиоаппаратуры.

– Батарейки взяла, десять штук, – предупредила Полина.

– Если закончатся раньше, то там на месте можно будет прикупить, – уверенно заявил я.

У нас же помимо спальных мешков в одном из рюкзаков лежал топорик, к рюкзаку Вадима был приторочен чайник, а к моему котелок. А в самих рюкзаках лёгкие спортивные штаны и майка, плавки, крупы и консервы – рыбные и мясные в виде тушёнки. И банка сгущённого молока. Ну и посуда – алюминиевые кружки, ложки и глубокие тарелки из того же сплава. Много не брали, я сказал, что в случае чего будем докупаться в местном магазине.

Лежала ещё в моём рюкзаке увесистая фотокамера «Смена». Купил новую в отделе фото в центральном универмаге, выбрал за простоту и надёжность. И там же, в ЦУМе, удачно попал на распродажу чехословацких кроссовок «Botas». Хотел взять две пары – себе и Вадиму, чей размер я вроде бы помнил, но продавали только по одной в руки. Эх, с какой же завистью друг смотрел на мои кроссовки… У меня даже на какой-то миг мелькнула мысль отдать их ему, но тут я вспомнил, что у меня нога на размер больше, и отказался от этой идеи. Да и всё равно он бы не взял, из принципа.

Отъезжали в два ночи, но в вагоне было душновато. Едва расположившись в купе, сразу открыли фрамугу в надежде, что в дороге наш «пенал» будет продувать ветерок. Так оно и было, правда, ветерок не всегда приносил с собой свежий воздух, зачастую он был наполнен запахами мазута, гари и прочего «парфюма», свойственного железным дорогам.

Тут же решили, что парни спят на верхних полках, а девушки на нижних. Уснул практически сразу, успев подумать, что вот наконец-то я сплю вместе с Полиной, и по классике я сверху, правда, расстояние между нами где-то полтора метра.

Общий подъём состоялся в девять утра, когда в дверь купе несколько раз стукнули. Я оказался самым расторопным. Быстро натянул трико, майка на мне уже была, спрыгнул вниз, сдвигая дверь в сторону.

– Молодые люди, чай не желаете?

На пороге нарисовалась пухлощёкая проводница с подносом, уставленным стаканами золотисто-коричневого чая в подстаканниках. Ну вот, так и не дали поспать. Чай, пусть даже поездной – это отдельная история. Так что мы вскоре уже вчетвером чаёвничали, заедая чай извлечёнными из сумок бутербродами. Правда, до этого я успел немного размять своё тело, и даже провёл перед встроенным в дверь купе зеркалом бой с тенью.

Первое знакомство Насти с Вадимом, как я уже упоминал, состоялось на перроне, а вот узнать друг о друге побольше они смогли уже с утра. Настя была если и не болтушкой, то довольно разговорчивой девушкой, я это уже давно выяснил, ещё после похода в парк. Теперь и Верховских убедился в этом на собственном опыте. Однако с удовольствием поддерживал разговор, признаться, я ещё никогда не видел своего друга и соседа по комнате таким болтливым и, если можно так выразиться, безмятежным. В какой-то момент мы встретились с Полиной взглядами, и она, чуть качнув головой в сторону сидевших напротив друг друга Насти и Вадима, слегка улыбнулась.

Ну а потом Полина предложила, раз уж я захватил гитару, что-нибудь сыграть или спеть, и я не стал ломаться. Наш вагон, по идее, уже должен был проснуться, да и не собирался я устраивать тут представление в стиле хэви-металл. Для начала мы все хором спели подходящую для путешественников – пусть и не морем, а на поезде – «Бригантину». Потом Настя спросила, знаю ли я ноты песни «Старый клён» из фильма девчата. А ведь играл когда-то давно, в прошлой жизни. Напряг память, которая меня редко подводила, и за пару минут подобрал аккорды. Ну а дальше Настя с Полиной дуэтом затянули: