Змеиный дом - Дмитрий Ласточкин Страница 47

гуляю, которая сверху прикрывает мой хвост и спину, тоже не самая дешевая штука — в две зарплаты работяг, почти пятьсот форинтов. Противогрязевая, водонепроницаемая, с подогревом от магических накопителей, которая не даёт замёрзнуть в уже по-осеннему холодную погоду. Шапка, перчатки, тёплое платье-пальто, всё отличного качества. Я каждый этот подарок принимал, скрепя сердце, просил больше таких не делать, но кто меня слушает?

Вот и сегодня надо будет к трём часам идти проверяться на магический дар. А бесплатно проверяют только раз в год, в обязательном порядке. Все остальные разы — за плату, и не так, чтоб чисто символическую.

Это всё потому, что три дня назад Ольге Алексеевне тот врач наговорил. В больнице же меня проверяли, но после того, как я оказался в «семье», меня проверили более подробно. И вчера я и Ольга пошли к доктору за выводами. И тот, гад, сразу выставил меня за дверь, мол, хочет поговорить наедине с опекуном. Ну, я-то вышел, но подслушивать мне же никто не запрещал, верно?

-Доктор, что-то не в порядке со Светой? — голос у Ольги Алексеевны был встревоженный.

-Нет, что вы, всё в порядке с вашим ребёнком. — доктор пошуршал бумагами. — Её развитие, гормоны, общее состояние говорит, что девочка абсолютно здорова и наредкость хорошо развита, будто она выпила какую-то дорогую алхимию. Но я немного не о том хотел с вами поговорить.

-А о чём?

-Кхм, понимаете, по анализам выходят так, что ваша девочка не того возраста, который она показывает.

-Что вы имеете ввиду, доктор?

-Мы все видим её разумность, и нам кажется, что ей примерно четырнадцать условных лет, а реальных — три-четыре. Понимаете? Но при этом тело у неё маленькое. Врачи при первичном обследовании и в том детдоме сделали вывод, что у неё просто проблемы с развитием, вот она и не выросла, проще говоря — карлик. Но более подробный анализ, который мы провели, говорит об обратном — она великолепно развита для своего возраста в примерно реальных полгода. Не больше.

-Но… как это может быть?! Она же, получается, ещё младенец — и при этом разумна! Даже обычные дети так быстро не умнеют!

-Я тоже так подумал. И у меня только одна мысль — у вашей девочки есть магический талант, причём немалый, и её эта разумность — проявление этого таланта.

-Ох, не может быть! Среди серпент почти нет магов! Только… двое, вроде, на весь Сиам?

-Ну, мало — не значит совсем нет. Возможно, именно ваша подопечная будет третьим. Так что я рекомендую вам провести оценку её магических способностей.

-Ух. Я в растерянности. А вы уверенны, что всё именно так?

-Уверен, мы специально трижды проверяли её анализы — всё именно так, как и есть. Ей полгода, максимум месяцев восемь. И никак иначе. Но для своего возраста она абсолютно нормальная и абсолютно здорова серпента, на зависть другим.

Вот после этой всей фигни Ольга Алексеевна вернулась домой, поговорила с муже м и второй женой, а потом торжественно объявили мне, что вот сегодня к трём я доложен буду пройти это магическое измерение. Или что оно там. Я не против, но не помешает ли это моим планам стать бухгалтером?! Я даже изменил свою мечту быть главбухом завода. Пойду в бухгалтерию ЦСБ! Попробуй кто меня тронуть, если я буду своим для службы! Интересно, а форма с погонами на мне будет хорош осмотреться? Надо в сети поискать серпент в форме… Главное, чтоб на порносайты не выкинуло, как в прошлые разы…

Покрутившись в магазинчиках, я хлебнул соку на лавочке в парке и вернулся домой. Там меня заставили почистить попону, причесали и загрузили в машину, чтоб отправиться в магический кабинет. Таких было всего с десяток в столице, да больше и не надо было, магов не так много, а тесты стоили денег. Так что в приятном холле этого заведения мы были всего впятером, если считать только детей — я, кролик, белк и двое девочек-человечек. Все с родителями или опекунами, ясное дело, и все, кроме нас, с гербами бояр или дворян.

Тут, оказывается, и дворяне есть. Это были такие себе полубояре, приближенные к царскому престолу сильные маги. Но дворянство могли давать и Старшие боярские рода, за службу своему роду. Но ни царь, ни бояре не давали дворянство наследно — только на три поколения. Если дети и внуки дворянина не проявили сильного магического дара, то правнуки уже становились простолюдинами. Так что у дворян был самый сильным стимул для развития своих магических способностей.

Естественно, те взгляды, что та нас бросали, были далеки от дружелюбия. Скорее насмешливыми — все же знали, что у серпент нет шансов стать магами. Даже у кроликов и белок этих шансов было больше, раз уж они с гербами, значит, их родители-деды всё же втиснулись в это небольшое количество. Ну и фиг с ними, я уже привык к тому, что на меня смотрят. Чисто ради озорства я широко зевнул, показывая весь свой набор клыков и резцов. Взрослым хоть бы хны, а вот дети немного поёжились, инстинктивно чувствуя страх.

Я, кстати, позывов сожрать кого-то не ощущал, хоть и боялся, после Насти-то. Даже в семью кроликом идти не хотел, опасаясь, что буду смотреть не них, как на еду. Но нет, никаких таких позывов не было. Да и Настю я как таковую есть же не хотел, просто убирал следы самым доступным мне способом. Который, надеюсь, больше не придётся повторять.

От нечего делать я стал рассматривать комнату, в которой мы сидели. Удобные кресла, низенькие столики со всякими журналами «Вестник Магии», «Сто и один способ варить зелья по-современному» и прочими такими же. И большие, разлапистые деревья в широких кадках, своими ветками буквально закрывшие потолок. Видимо, какой-то маг их выращивает, а то тут света маловато для такого их изобилия.

-Эй, а как тебя зовут? — я подошел поближе к дереву, на ветке которого сидел большой, пёстрый попугай с клювом больше его головы. Попугай презрительно проигнорировал мой вопрос, равномерно мигая. — Ты что — не умеешь разговаривать? О, а повтори «Попка дурррак!»

-Светочка, ты что делаешь? — обратила на меня внимание Ольга Алексеевна.

-С птицей разговариваю. — я ткнул пальцем в попугая.

-Какой птицей? Там пустая ветка, деточка. — проворковала опекунша.

Опа, опять вижу невидимое? Взглянул на остальных, они явно не понимали, что за птица, а дети смотрели на меня, как на идиота. Значит,