Лестница власти 2 (СИ) - Владислав Добрый Страница 47

— Надо идти туда, куда нельзя идти, — хохотала Лиза, пытаясь повторить, но переиначивая мои слава. Она и так огненно-рыжая, а сейчас еще и раскраснелась от медовухи и хохота. Хотите узнать, нравитесь ли вы человеку — расскажите ему не смешную шутку, или даже просто улыбнитесь. Если вы ему не безразличны. он обязательно тоже улыбнется в ответ. Я осторожно поправил выбившую рыжую прядь, на секунду задержавшись пальцами на лице Лизы. Она не отстранилась. Я сказал:

— Но ведь логично же. Раз нам в Музеуме быть нельзя, значит нас тут и нету. Лучшее место, чтобы спрятаться. У тебя кстати не откатилось, умение?

— Откатилось? — не поняла она слова. Я объяснил. Её шарфик давал ей возможность телепортироваться. По крайней мере, так это выглядело со стороны. Сама Лизавета описывала свои ощущения “будто сквозь твердь плыву”. Она не мгновенно исчезала и появлялась, а через некоторое время. И расстояние этой "телепортации" было ограниченно. На самом деле, это что-то вроде теневого шага в играх. Меня напрягало, что срабатывало это перемещение, хорошо если раз в час. Но все это мелочи — Лизавета была абсолютно счастлива. Ну да, коварный артефакт. Очень в её духе.

— А моя работает! — радовалась Милена. Она снова вызвала свой меч. Вернее, шпагу. Мне кажется, что клинок который я видел у полудушника отличался формой. И гардой. То, что сплеталось вокруг руки Милены было ярко золотистого цвета. И слегка светилось. Выглядел этот призрачный меч изысканно — с узорчатой гардой, полностью обнимающей её кулак, с узким длинным лезвием, строгим и прямым, на вид хищным и лёгким.

Милена уже истыкала и наставила зарубок на ящике, в котором так и лежал китайский пугач. Мы решили сесть рядом с ним. Во первых, очень кстати пришлась ткань — пол был довольно холодный. А так мы стянули с ящика мешковину, и соорудили прямо рядом удобное гнездышко — кусок был большой и толстый. А как только Милена слегка выпила, ей немедленно захотелось испытать золотистое и невесомое лезвие, появляющееся в её руке, как по волшебству. Хотя, почему это "как"? По волшебству. Клинок формировался не мгновенно, но быстро Вытряхнуть рукоять из рукава и активировать меч — на все уходило примерно секунда. Я успевал сказать "Миссисипи раз" — и Милена уже вооружена. Девчёнки хохотали до слез над словом "Миссисипи". И, кажется, они так и не поверили мне, что это название реки, а не местечковое ругательство. Вот и сейчас, вызвав меч, Милена крикнула "миськиписси", сделала стремительный выпад, с глухим стуком вогнав свою золотистый клинок на пару пальцев в дерево. Ящик дернулся, и над ним появился паук. Она быстрая, я бы не хотел с ней в рубке сойтись, если оба без доспехов будем. Но а в доспехах её шампур не так опасен. Мне хватило ума не говорить ей это в слух. Неожиданно дала о себе знать медовуха — ноги мушкетёрши запутались, когда она попыталась выдернуть свою шпагу, но ящик держал крепко. не иначе, решил отомстить. Милена взвизгнула, дернулась, потеряла равновесие и плюхнулась попкой на пол.

Мы все расхохотались. Но пора было заканчивать. Нельзя размахивать потенциально опасными предметами, на пьяную голову. Я позвал Милену, похлопав по мешковине рядом с собой.

— Мила! Белая краса ты моя! Да прячь ты свою выкидуху! Садись к нам. Давайте еще по глотку! Только кувшинчик не разбейте!

— Выкидуха! — снова расхохоталась Милена. Но послушалась. Деактивировала свою джедайскую шпагу и села к нам.

— Ты забавно так говоришь, — мурлыкнула Лизавета. Подсела ко мне поближе, кутаясь в шарфик.

— Холодно? — распереживался я. Подтянул рыженькую поближе и накрыл полой кафтана. Она начала деловито вошкаться, устроиваясь поуютнее.

— А я? — подлезла с другого бока Милена. И тут же спросила:

— А откуда ты слов столько, таких диковинных, знаешь?

Посмотрел сначала на одну, потом на другую. Милена приложилась к горлышку. Вытерла губки и поймала мой взгляд. Глаза девушек в свете тусклой лампы блестели неожиданно ярко. В них плескался алкоголь и что-то еще.

— Я не только слова диковинные знаю, — улыбнулся я. — А вот вы знаете, что такое поцелуй по-французски?

— Поцелуй знаю, — что-то совсем уж пьяно хихикнула Милена и облизнула губы. — А по-французски, это как?

— Хм… Так сразу и не объяснишь, — нахмурился я. — Показывать надо.

— Ах ты и жук! Показывать, да? — очень правдоподобно возмутилась Лизавета. Но попыток выпутаться из под моего бока не сделала.

— Ну покажи, — сказала Милена неожиданно хриплым, низким голосом. И заглянула мне в глаза.

Пришлось показывать. У меня выбора не было. Вы её складной ножик видели? Опасная женщина.

— А мне? — прошептала Лиза. У неё тоже голос ниже стал. Медовуха наверно холодная.

— Подождите, девушки. А может, пока мы совсем не напились, проясним наши отношения? — на всякий случай я решил расставить точки на “ё”. Я уже говорил, что не люблю командные виды спорта? Тут есть нюанс. Я не люблю командные игры спорта, только если там есть мужчины. Женский волейбол, например, мне нравится. Но все же, тут вроде как не доросли до отношения к сексу как… Хотя… Память Мстислава мне услужливо подкидывала народные праздники, в которых я с трудом опознавал “Ивана Купала”, только тут эти дни были приурочены к местным берегиням. Я, кажется, даже слегка покраснел. Нет, Мстислава туда никто не пускал. Что не мешало ему подглядывать. И Псковщина ещё считалась землей со строгими нравами. Впрочем, если отвлечься на секунду, обычные обряды плодородия…

Теплая ладошка Лизаветы нежно, но властно, повернула моё лицо к своему. Она впилась в меня губами. Мда… Чему я тут их учить собрался? Самому бы не опростоволоситься, учитель херов.

Милена приобняла меня сзади. Хотя стоп, не приобняла. Потянула с меня кафтан. Блин, тут прохладно, и дует… Да о чём я вообще дума?! Да плевать, что дует! В бане пропарюсь, если простыну и все.

Наверное, это выглядело со стороны очень красиво. И немного мистично. Три тела, нежные движения, тихие женские вздохи в тусклом свете масляной лампы. В окружении теней, за которыми угадываются странные и загадочные артефакты…

Я запомню это навсегда. И эти беленькие зубки, когда Лиза покусывают свои губки в нетерпении. И эти нежные вздохи Милены, когда она прижимается к моей спине. А ведь это мы еще только до рубашек добрались.

Вдруг Лиза застыла. Напряглась. Повела головой, как зверек. Прислушиваясь.

— Дверь открывают, — раздраженно сказала она. — На главном входе. Опять.