Удача любит смелых (СИ) - Шу Алекс Страница 48

— Бдишь? — усмехнулся я. — Это правильно.

— Мало ли что, — буркнул немного покрасневший Денис. — Пьянь какая или хулиганы, мы с Серегой за тебя и других отвечаем.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — улыбнулся я. — Ответственность — первое правило профессионализма.

— Слушай, Миш, спросить тебя давно хотел, — оживился афганец. — Можно?

— Конечно можно. Спрашивай, — разрешил я.

— Ты так уверенно говорил на даче, что будет в ближайшие несколько лет. О бандитском беспределе, переделе рынка, о том, как будут вести себя директора заводов. Вот откуда ты можешь знать, что будет именно так, а не как-то иначе? Я понимаю, что у тебя есть информация, как ты сам рассказывал, от комитетчика. Допустим. Но предугадать, как будут развиваться события и вести себя люди, ты со стопроцентной уверенностью не можешь. А, тем не менее, твердо знаешь, что так и будет. Ты не из будущего случаем сюда попал?

«Ни хрена себе догадки», — я на мгновение похолодел, осознав услышанное. Остановился, кинул быстрый взгляд на безмятежное улыбающееся лицо Дениса и успокоился.

«По крайней мере, сразу откровенно спрашивает. Значит без камня за пазухой», — решил я и поинтересовался. — Ты с Серегой на эту тему говорил?

— Ага, — простодушно признался Денис, но в глазах плавала лукавая хитринка. — Он об этом первый и сказал. Но у нас такой принцип, если возникают вопросы, сразу их обсуждаем. Представился удобный момент и спросил.

— Тогда ты угадал, — я сделал многозначительное лицо и с пафосом продолжил. — Приветствую, тебя далекий предок из древней эпохи. Я пришёл из двадцать пятого века, дабы принести вам неразумным дикарям свет истины и вложить в ваши недоразвитые пещерные мозги крупицы драгоценных знаний о предстоящих смутных временах.

— Перестань, — пихнул меня локтем, лыбящийся во весь рот афганец. Он с трудом удерживался, чтобы не заржать во весь голос.

— А если серьезно? Откуда ты это всем можешь знать и давать такие уверенные прогнозы?

— А если серьезно, — вздохнул я. — Развитие ситуации банально моделируется аналитиками. Есть такой термин, сначала обозначенный основоположником современной экономической теории шотландцем Адамом Смитом, а потом научно развитый Карлом Марксом — период первоначального накопления капитала. В капиталистическом мире это насильственное перераспределение средств производства, любых материальных благ и активов в пользу группы новоявленных крупных собственников. Понятно, если кто-то должен их подгрести под себя, то у кого-то эти лакомые кусочки отнимут. Это первое. Второе, должны появиться неимущие люди, без средств существования в краткосрочной перспективе, и поэтому готовые работать на новоявленных капиталистов за копейки, чтобы приносить им прибыль. Задача перераспределения собственности, мой дорогой друг, всегда решалась, через реки крови, правовой беспредел и всеобщий хаос. Жирные караси всегда лучше ловились в мутной водичке — закон жизни. Так было всегда, так есть, и так будет. Взять ту же Америку. Освоение земель, Дикий Запад, гангстерские войны бутлегеров и множество других событий. Только когда собственность была перераспределена, активы поделены, сотни миллионов заработаны, новоявленным капиталистам требовалось создать единые законодательные правила игры, закрепляющие достигнутый статус кво. И когда в СССР встанет задача раздербанить народную собственность в пользу конкретных лиц, будет то же самое. Иначе не получится. Это, повторю, давно просчитано и спланировано аналитиками, готовящими реформы. Когда я общался со своим гэбэшным соседом по палате, он мне на это глаза и открыл…

— Странное у меня ощущение, Миш, — вздохнул Денис. — Смотрю на тебя, урка уркой, а слушаю, как будто профессор лекцию читает. Какое-то несоответствие внешности и сказанного возникает.

— Бывает, — усмехнулся я. — Читать я просто с детства любил, пока по кривой дорожке не пошел. А после того, как меня наши доктора с того света выдернули, как заново родился, и осознал, как глупо и по идиотскому просыраю жизнь. А тут ещё и сосед такой попался. Дал новый смысл существования, журналами и книгами по экономике снабдил.

— Если бы своими глазами тебя не увидел, ни за что бы ни поверил, — признался афганец.

— Ладно, мы пить лимонад идём? Или так и будем здесь стоять? — я предусмотрительно сменил тему.

— Идем.

Мой взгляд зацепился за здорового под два метра краснолицего дядьку лет 50-ти, отходящего от автоматов «Газированная вода». Очень колоритный мужик. Из-под белой кепочки торчали редкие кустики седых волос, расстегнутая пуговица на бежевой рубашке обнажала тугое как барабан пузо литров этак на пятнадцать. Мужик воровато зыркнул по сторонам, шумно отхлебнул полстакана лимонада, достал из кармана мешковатых серых штанов 250-миллилитровую бутылочку

«Русской». Лениво отмахнулся от назойливой осы, нарезающей круги рядом, и плеснул в емкость прозрачную жидкость. По воздуху разлился резкий запах спирта. Дядька засунул полупустую бутылку обратно, чуть взболтал стакан, довольно обозрел получившийся «коктейль», залпом выпил и крякнул от удовольствия.

— Там спиртяга чистый был, сто процентов, — тихо добавил Денис, проследив за моим взглядом.

— Ты смотри, среди бела дня водку хлещет, — возмутилась проходящая мимо бабулька, держащая за руку белобрысого пятилетнего карапуза в розовых подтяжках, — Алкаш поганый, совсем совесть потерял. Дети же всё видят.

— Иди на хер, кошелка старая, — пробасил мужик, — Мужу будешь дома морали читать.

— Я сейчас милицию позову, — пообещала старушка, благоразумно оттаскивая подальше карапуза, с любопытством рассматривающего алкоголика, — Там тебя вежливости научат.

— Зови, зови, — отмахнулся алкоголик. Качнулся, сделал пару шагов к автомату, вернул на место стакан, резко повернулся, намереваясь по-быстрому сделать ноги, и попал локтем в грудь невысокой девушке, ожидающей своей порции газированной воды.

Девчонка вскрикнула, побледнела, отступила на шаг и схватилась ладошкой за поврежденное место.

— Осторожнее с локтями, мужчина. Так и убить можно, — пострадавшая страдальчески скривилась, но нашла в себе силы сделать замечание.

— Пошла в звезду, мелкая, — заплетающим языком парировал алкаш, — пока я добрый. А то могу наступить на тебя случайно, и мокрого места не останется.

Пузан довольно хохотнул, наслаждаясь своим остроумием.

— Давай, попробуй, боров, — девушка гневно свернула глазами и сжала кулачки, заступив дорогу алкоголику, уже протянувшему к ней свою пятерню.

Толстяк побагровел:

— Я тебя сейчас урою, блоха.

Он шагнул вперед, и протянул к девчонке, огромную пятерню с черными обгрызенными ногтями.

Девчонка отступила на шаг, беспомощно глянула на нас. Бросать её в такой ситуации было бы свинством.

— Придется вмешаться, — сквозь зубы процедил я.

— Ты только не лезь, Миша, я сам с ним разберусь, быстро, — тихо попросил афганец. — Это моя работа.

— Хорошо, только постарайся без серьезных повреждений. Нам лишние проблемы не нужны.

Денис кивнул.

Как он оказался перед девушкой, я даже не заметил. Только что стоял за моим плечом и раз, уже заступил дорогу толстому. Резко схватился ладонью за растопыренную пятерню и дернул, заламывая пальцы.

— Аааа, ты, чего? — взвыл мужик, изгибаясь и подсаживаясь вниз.

— Ничего, грабли свои не тяни больше, и вали отсюда, пока цел, — хладнокровно посоветовал афганец, усиливая давление на захваченные пальцы, — Договорились?

— Да, пусти, — пропыхтел алкоголик.

— Отпустите его, пожалуйста, — девчонка аккуратно постучала розовыми ноготками по плечу Дениса. — Мужчина всё осознал. Он больше не будет.

— Дернешься, себе же хуже сделаешь, — хладнокровно предупредил афганец, не сводя взгляда со скорчившегося пузана.

И отпустил толстяка.

— Откуда ты такой резкий? — пробормотал мужик, потирая пальцы.

— Тебе это знать не нужно, — усмехнулся афганец.

— Слушай мужик, свалил бы ты отсюда по-хорошему, — вмешался я. Затянувшаяся разборка с алкашом уже начинала напрягать.