Это другое 3 (СИ) - Солин Иван Страница 48

— Я пригласила тебя, мой хороший, чтобы попросить о помощи.

— Я весь внимание! Готов на всё, сердце моё.

— Так вот, ты не раз уже выручал меня, разя врагов. И в Владиграде, и в Тыртищах, и в Нижнем Миргороде, и даже на Аляске. А за твой подвиг в Поднебесной — я просто в неоплатном долгу!

— Ради тебя, сестрица, я готов любого шваркнуть!

— Спасибо, мой хороший, — снова отстранив полезшего было обниматься «братца», продолжила невозмутимая Юля. — Я всегда знала, что ты спасешь меня от зла, которое спит и видит, как бы навредить. И ты не раз уже делом это доказал, когда спас меня, уничтожив моих врагов. Но зло не дремлет и вот уже новый враг точит зубы. В Самарканде, вообрази, засели те, кто не желает присоединиться к нам! К силам Света, что стремятся сделать мир лучше.

— Возмутительно!

— И я спрашиваю тебя, брат: готов ли ты снова встать на мою защиту? Готов ли вступиться за меня, если переговоры вдруг провалятся, и Зеленый эмират откажется войти в Белую империю, когда та со дня на день уже будет провозглашена?

— Только скажи, душа моя, и головы врагов падут к твоим ногам!

— Я услышала тебя, милый братик. Как только будет получен ответ из Самарканда, я тут же призову тебя. Ступай.

— Но...

— Ступай, — чмокнув в лобик полезшего было сосаться шалопая, спровадила его, разошедшегося, «сестра».

Ну а когда рвущийся в бой юноша, готовый пройтись по трупам любых врагов ради лишь одного благосклонного взгляда вроде как с самого детства оберегаемой им единственной родственницы, удалился, то из-за ширмы выпорхнула медно-рыжая роскошная красавица в воздушном красном платье, и чьи глянцевые серые глаза встретились с печальными голубыми.

— Ну чего ты куксишься, Юль? Всё переживаешь из-за того, что решилась на предложенный мною план?

— Неправильно это, Вер, — вздохнув, ответила Мухиной Заболоцкая.

— Зато эффективно! — возразила рыжая, как мы помним, менталист. — И я, если честно, не понимаю: почему ты захотела Силина на роль именно братика(хрюкнув) определить? Сделала б любовником уже. Причем единственным. Ну, или, хрен с ним, вместе с «кошкой» этой своей, раз ты так к ней привязалась, что аж себе забрала для забав, пожелав стереть у них обоих общие воспоминания. Короче, был бы у тебя всегда под рукой с ума от тебя сходящий верный пёс. Да, ни разу не декоративный, но ого-го ведь какой зубастый! А ты вместо этого ему прям рай какой-то с гаремом устроила, понимаешь. Такие эмоции взяла и отдала на сторону, получается. Я ж от его похоти в мыслях только что чуть сама не завелась. Как расточительно, Юль! И да, все установки — в порядке. Он ничего не помнит. Так что можно уже не так часто проводить эти вот контрольные проверки лояльности. Все заблокированные воспоминания его так и не всплыли, все подмены — по-прежнему действуют, причем мои внушения как следует уже устоялись. Сомневаюсь, в общем, что найдется что-либо, способное вернуть прежнего Силина, пробудив в нем вселенца из иного мира. Хотя, если говорить корректно, там не полноценная личность была, а скорее лишь старые, плотно въевшиеся привычки, пусть и всё это время вроде как отделяемые им, вероятно для удобства или ещё чего. Вроде как иногда вылезающее на передний план другое «Я». Но сейчас всё это уже надежно заблокировано, при том, что привнесенные с вселенцем умения вполне сохранились. Ладно, не стану грузить тебя такими подробностями.

— Я всё понимаю, Вер, но чувство вины меня снедает. Мне кажется, что несправедливо я с ним поступила.

— Ну нихрена ж себе несправедливо! А кто намеревался свалить в отпуск в такой решающий момент? Кто воровал у нас... эм, технологии? Кто подданных сманивал?

— Ой, я тебя умоляю, кому нужны эти... секта комуняк.

— Всё равно. Чужое — не трожь! Тем более, если силёнок не хватает, чтоб отстоять нахапанное. Ну и, как и сказала, не время сейчас было. Не могли мы его отпустить, когда он нам так нужен. А о мире звероухих я вообще молчу.

— Ой, не начинай. Сейчас совсем не до него. Тут с делами на Земле бы разобраться, а уж потом и к другому миру можно будет переходить. Так что даже хорошо, что мы так и не вкурили, как туда попасть-то можно. Позже, короче, будем рыть эту тему и вытягивать из заблокированной памяти Славы детали.

— Как скажешь. Но всё равно, харэ уже страдать, Юль. Чес-слово, мы ж с Сильным — как с родным! Да любой бы только рад бы был, что ему убрали все заботы с сомнениями да наделили целью. То есть служением тебе, ненаглядной сестричке, которую повсюду окружают враги, и кого нужно защищать от них, проклятых. А в довесок ко всему ещё и положение в обществе дали. Вон, буквально несколько дней, и у нас уже будет подданных на полноценную империю. Ну и тогда Силин уже официально будет представлен графом. Что? Мало? Не убедила? А покажи, будь добра, мне того, кто откажется от гарема из первоклассных тёлок! Причем искренне любящих, замечу. Халтуры — не делаем, так-то. Хотя, справедливости ради, это и не сложно было. Только-то и пришлось, что помочь Котовой с Роговой разобраться в себе. Странная Сомова и так уже по уши была влюблена этой своей странной любовью в... хм, истязателя. Ну а прочим двум стоило лишь слегка подправить их приоритеты, и вот теперь: просто симпатичный юноша, который не раз уже спасал их — становится на первое место. Причем прошлые-то цели никуда и не исчезают, ведь Силин становится их источником, а не просто одним из способов достижения на пути к ним. Тут у любого любовь вспыхнет. Молодые ж. Кровь бурлит. Так что — плёвое дело. Да я, если так подумать, даже Прекрасову ту же, наверное, смогла бы переформатировать. Хотя зачем ломать ей с Киреевым жизнь, когда у них уже друг к другу чувства возникли? Им лучше применение нашлось.

— Да, правильно, пусть лучше Лена будет личным телохранителем, а Тимур — главой службы безопасности графа. В конце концов, эта парочка вполне верна и даже благодарна теперь Славе за свое счастье, а потому будут служить ему на совесть.

— Ага-ага, хотя помогла всем найти своё счастья скромная и незаметная в тени или за ширмой я. Ладно, работать надо.

— Надо, Вер. Сейчас дел, как никогда много. Империя — это всё же серьезно!

Глава 19

ГЛАВА 19

Поздним вечером, одно из служебных помещений малого императорского дворца.

— Пчхи, — сдавленно, почти что сумела сдержать чих Кицни, которая всегда обладала завидным иммунитетом, иных-то ещё в детстве у них там прибирает господин Естественный Отбор, а тут возьми да расклейся непойми от чего. То ли от, смешно право слово, какой-то там жалкой простуды, то бишь ОРВИ. То ли и вовсе — аллергии. Причем, прям шутка небес, на кошек. — Брысь, блохастый!

А сказав это, приболевшая горничная проводила недовольным взглядом причину всех бед, то есть важно и, паразит какой, невозмутимо прошествовавшего с кухни, недавно приблудившегося и ныне вот ставшего любимцем кухарки, а потому изрядно уже нажравшегося рыбы холеного Мурзика. Который, рыжая морда, лениво, словно в насмешку, зевнул, проходя мимо возмущенной полосатохвостой.

Однако Сизоухая поторапливалась, поэтому, украдкой достав платочек и промокнув текущие сопли, поспешила на кухню, дабы, забрав там поднос с чаем, уже с ношей отправиться в гостиную в левом крыле дворца. Куда, собственно, сейчас наведался Тимур Киреев, дабы о чем-то там важном пообщаться с «братом» почти что уже Её Императорского Величества.

— Спасибо, лапочка, — расплывшись в эдакой противно-умильной улыбочке, поблагодарил Силин, как-никак, вовсе не свою персональную горничную, но, тем не менее, пошедшую-таки на уступки навязчивому братцу госпожи и самолично принесшую ему чаю, а то не отстал бы. Ну а когда Сизоухая расставила приборы и, разлив чай, под липким взглядом приставалы удалилась, пока тот ещё чего-нибудь не придумал, чтоб под каким-либо предлогом задержать её, то будущий граф посерьезнел и обратился теперь к почти что уже начальнику своей СБ. — Что там, Тимур, прям такой уж и секрет? Ну, раз обязательно без свидетелей надо передать это твоё важное послание.