Наставник (СИ) - Жигалов Александр Страница 52

Туман окончательно поредел. Он отступал, словно морская волна, оставляя белесые тающие ошметки то тут, то там. Со стены они походили на огромных медуз, которые медленно рассыпались под собственной тяжестью.

- Вот и что мне делать-то? – спросила Миара, прищурившись. Она смотрела куда-то в серую предрассветную муть. И видела что-то, чего не видел Миха.

Дикарь забеспокоился.

- Понятия не имею. Я только одного мага убил и то, как понимаю, случайно, - честно ответил Миха. – Но вообще у меня такое чувство, что твой брат попытается решить дело миром.

- С чего ты взял?

- Он не напал. Вчера.

- И?

- Ты видела, в каком состоянии вернулись люди? Они были в ужасе. И ты сама, когда услышала о нем, тоже…

- Я и сейчас в ужасе, - Миара нервно дернула плечом.

- Это другой ужас. Ты боишься, но ты готова ответить. Как уж получится – дело десятое, но в принципе готова. Ты не побежишь. Не отступишь. Не сдашься на милость победителю. А вчера, если бы он подошел к стенам, если бы ударил, могло бы повернуться по-всякому. И вот вопрос, почему он не воспользовался ситуацией?

- Потому что он ученый. Не воин.

Серая муть светлела. И в ней темными тенями проступали силуэты деревьев. Вон и шатры показались за второй линией. А уж дальше заблестели далекие огоньки костров.

Людей вот видно не было.

- Алеф привык действовать по плану. По очень четкому плану. В лаборатории иначе нельзя. Каждый шаг должен быть выверен. Обдуман. Как правило все… - Миара сделала сложный знак пальцем, будто пытаясь что-то нарисовать в тающей мгле. – Импровизации в лучшем случае ведут к утрате материала. В худшем… по-всякому. Вот он и привык. План. Действие. Оценка. Новый план.

- А разработать план на несколько шагов вперед?

- Он и был разработан. Только… понимаешь, никто не выжил бы после «Дыхания Арды». Это невозможно. А ты выжил. Добавь Винченцо, благодаря которому люди смогли уйти.

Она замолчала.

- Хальгрима это бы не остановило, - подал голос Джер, до того молчавший. – Он бы точно воспользовался моментом.

- Что ж, - Миара обернулась и одарила барона радостной улыбкой. – В таком случае нам стоит порадоваться, что ваш дорогой дядя скоропостижно скончался.

Только что-то подсказывало Михе, что радость эта не будет долгой.

И он, наконец, понял, на что смотрела магичка: на два огромных холма, которые пришли в движение, повинуясь силе и слову мага. Вот вздрогнул первый, стоявший перед линией шатров. И медленно, натужно поднялся на ноги.

А за ним и второй.

Миха видел лишь очертания. Размытые фигуры, какие-то ломаные, несуразные, будто слепленные наспех.

- Големы, - сказала Миара с улыбкой. – День обещает быть насыщенным…

Снова затрубили рога. А мальчишка с силой сдавил несчастную державу и на Миху поглядел с такой надеждой, что стало стыдно.

Наставник.

Да какой он, на хрен, наставник?

- Разберемся, - выдал Миха, стараясь улыбаться, только улыбка наверняка получилась кривой. – И с големами тоже.

Они приближались медленно, неспешно, ибо тот, кто управлял ими, точно знал: деваться из Замка некуда.

Глава 30

Глава 30

Ирграм переводил взгляд со жреца на Алефа, который нервно расхаживал по шатру и что-то бормотал. Господин был возбужден, и это пугало, ибо во времена прежние подобное состояние предшествовало очередной идее, возможно гениальной, но всяко требующей проверки.

Он остановился.

Развернулся на пятках.

- Ты ведь слышал? – сказал он, ткнув пальцем в клетку, в которой еще недавно сидел сам Ирграм. – То, что я говорил брату?

- Да, господин, - надо поклониться и низко.

Как ни странно, но именно Алеф, законный сын, любимый сын, гений, столь тщательно оберегаемый родом и отцом, был весьма требователен к слугам.

И не только.

- Понял ли ты хоть что-то? В принципе, ты всегда был довольно сообразителен, особенно с учетом твоего происхождения. Но дело такое… я сомневаюсь даже понял ли мой брат всю важность, но с ним у меня будет еще время на беседы.

И от бесед этих магу никуда не деться. Золотая сеть разрастается, пронизывая тело его. И счастье, что Алеф смилостивился или уж скорее испугался, что потеряет новую свою игрушку, оттого и позволил погрузить несчастного в сон.

Ирграм бы, пожалуй, тоже не отказался бы.

Пару дней забвения.

Или недель.

Вечность. Пока все не закончится.

- Не суть важно. Главное, я видел их!

- Древних, господин?! – Ирграм согнулся еще ниже. Нынешнее его тело было хорошо тем, что не испытывало неудобств, обычных для прошлого. И ныне, согнутый, он мог стоять сколь угодно долго.

- Именно. Видишь, я не зря тебя хвалил… та машина показывала… я сперва пребывал в замешательстве, но потом, оглядевшись, понял. Это же очевидно! Зачем Древним запечатлевать иные народы? Не раз и не два, но мне попадались изображения людей. Людей непривычного вида! Людей… таких, как он! – Алеф указал пальцем на жреца. – Темнокожих, темноволосых, темнооких. С чертами лица, весьма отличными от привычных нам.

Жрец не шелохнулся.

И не было ясно, понимает ли он сказанное. Вовсе слышит ли мага. А если и слышит, то доходят ли слова до разума и сердца.

- Я изучал. Я выкупил черепа мешеков времен последней войны. И сравнивал их с теми, что принадлежат белым людям. Разным людям. И мне удалось вывести несколько весьма существенных различий.

Он потер руки.

- Господин полагает…

- Мешеки – суть потомки Древних, - на губах Алефа появилась весьма знакомая мечтательная улыбка. – Полагаю, одичавшие, давно позабывшие о том, кто они есть. Но все одно они – потомки Древних.

Жрец приоткрыл глаз.

Полуобнаженный, ибо новой одежды ему не принесли, а от старой остались лишь грязные лохмотья, которых едва хватало, чтобы прикрыть чресла, он походил на дикаря.

Древние и… мешеки?

Великие созидатели, чьи творения пережили многое, и… мешеки?

- Когда я понял… когда осознал… я нашел все, что мог о мешеках. И множество легенд сходились в одном. Они пришли из-за края мира. Оттуда, куда некогда, многие годы тому, ушли Древние. Они вернулись во времена огня и смерти, чтобы завоевать мир. И каким-то чудесным образом сумели остановить гибель его. А после уже создали Империю. Нет, несомненно, она – суть жалкое подобие той, что существовала некогда, но все же… все же мы знаем мало. В книгах встречались упоминания о том, что мешеки весьма ценят чистоту крови и всячески стремятся её сохранить. И не потому ли, что это стремление – отголосок памяти о том, кем они были? Что ты скажешь? Ты ведь слышишь меня?

Жрец не шелохнулся.

- Тогда… тогда я думал, что времени у нас полно. И сказал отцу… мне нужно было, чтобы кто-то из наших оказался там. Чтобы дал мне материал для исследований. Вот и… пришлось действовать. По обстоятельствам. Отец бы не понял… я придумал про источник. А потом выплыли эти слезы неба… и оказалось, что плевать на источник, на все… но тут Миара помогла. Толковая девочка, но излишне впечатлительная. В общем…

Алеф остановился. Резко. И столь же резко успокоился, что с ним тоже бывало прежде.

- Мне нужно, чтобы ты отправился к ней. И донес кое-что… там, в замке, находится то, что принадлежит мне. И в свое время мне пришлось постараться, чтобы получить это, но… случилось нечто непредвиденное, огорчительное.

Ирграм вздрогнул.

Как-то не хотелось ему огорчать господина.

- В свое время мне удалось выйти на нужных людей. И мы договорились. Я сделал им пару сложных артефактов. Действительно сложных. А они обязались достать мне дитя чистой крови.

Жрец открыл глаза.

И закрыл.

Только и этого быстрого взгляда хватило, чтобы горло Ирграма сдавила невидимая рука.

- Но людям нельзя верить… люди безответственны. Наглы и безответственны. Непреодолимые обстоятельства… они просто продали мой материал другому! И сослались на посредника, мол, тот не исполнил договоренности. Он не исполнил, а страдать должен я? И что мне от головы этого посредника? Какой в этой голове смысл… не важно. Ты пойдешь к моей сестре. И скажешь, что я готов отпустить её на все четыре стороны. В конце концов, сама вернется. Она любопытна. И замок не трону. И людей. Но мне нужно мое дитя. Ясно?