Третий лишний (СИ) - Черемис Игорь Страница 52

— То есть спихнул всё на нас с Михал Сергеичем?

— Типа того, — этого гэбешника на мякине не проведешь. — Но в целом я готов поучаствовать, хотя бог знает, сможет ли студент-первокурсник играть на равных с людьми вашего уровня.

— Ты не совсем студент, — напомнил Валентин.

— Не совсем, согласен. Но в таксисты идут неудачники… вот я там и был — неудачником. А с этого пути сойти чуть ли не сложнее, чем страну в нужном направлении развернуть. Но я пытаюсь… Кстати, Валентин, откровенность за откровенность. Подкидывая в багажник «Победы» винтовку, вы чего добивались?

***

Мой вопрос, кажется, ничуть его не удивил. Валентин лишь слегка улыбнулся, как бы показывая несерьезность поднятой мною темы.

— Ты про СВД-38? [2]

— Понятия не имею, как она называется. Большая, с оптикой и с глушителем. Патроны в пачке отдельно.

— Она. Патроны и в обойме были. И о чём ты подумал, когда ты её увидел? Помнится, у тебя имелся интерес ко всякого рода стреляющим игрушкам.

Это он так тактично обозвал мою просьбу выдать пистолет, когда нам с Аллой сообщили, что по нашу душу в Москву едет Чикатило.

— Какие мысли, какие мысли… простые мысли, — буркнул я. — Уж дважды два я складывать умею. Сначала деревня с дачей Горбачева на прицельной дальности, потом винтовка и машина на ходу… Если бы со мной не было Аллы… Наверное, сел бы в «Победу» и поехал в эту вашу Никифоровку, чтобы изменить ход истории.

— Но Алла была с тобой? — уточнил Валентин, словно для него это было открытием.

— Да, случайно предложил ей прокатиться, не хотелось одному тащиться, всё-таки не ближний свет.

— Видишь, как счастливые случайности определяют нашу судьбу, — наставительно произнес Валентин. — А если бы ты был без Аллы, у тебя бы получилось?

— Кто знает?.. — спросил я. — Я, конечно, не снайпер высшего разряда…

— Квалификации.

— Что?

— Разряд бывает у токарей, которые на станках работают, — объяснил Валентин. — А у снайперов — квалификация.

— А… ну хорошо. В общем, я не он. Но несколько раз стрелял из винтовок, в том числе и с оптическим прицелом, с ним легче и намного. Так что, думаю, справился бы. Или нет… тут такое дело, не попробуешь — не узнаешь.

Валентин немного помолчал.

— И рука бы не дрогнула нажать на курок? — уточнил он сухо.

— Опять же понятия не имею, — честно признался я. — С Чикатило дрогнула, например… а он, по моим меркам, куда хуже Горбачева, хотя и тот далеко не ангел. Этим парням, — я указал на двери в камеры, — ничего не повредил слишком сильно. Говорил же — добрый я. Иногда слишком. Но проверять, как оно там, в Никифоровке прошло бы, не хочу.

— И не надо, — сказал Валентин. — Ладно, забудь об этом. Некоторые вещи надо просто забыть.

— Я не понимаю… — растерянно признался я.

— Да уж, это тебе не химия с физикой, — улыбнулся он. — На самом деле всё просто. Это была проверка. И папка с фамилиями — тоже проверка. Результат не скажу, даже не спрашивай.

— Почему?

— А так не интересно, — сказал Валентин и задорно рассмеялся. — Ладно, пошли, в час мы уже не уложились, но, думаю, нас простят.

[1] если кто не знает, в повести «Побег из Шоушенка» герой по кличке Рэд был белым ирландцем. В фильме Фрэнка Дарабонта этого персонажа сыграл Морган Фримен (правда, он ни разу не губастый, но негр).

[2] Самозарядная винтовка Токарева образца 1938 года, предшественница СВТ-40. Выпускалась достаточно массово, энтузиасты насчитали для обеих модификация чуть ли не 1,6 млн штук.

Глава 23. Как маньяк маньяку

Обратный путь я снова проделал за баранкой «Победы». Мне всё больше и больше нравилась эта машинка. Конечно, в ней не было многого из того, к чему я привык, а огромные циферблаты спидометра и часов просто выводили меня из себя. Ещё у «Победы» скорости переключались ручкой под рулем, а рычаг ручного тормоза находился в очень неочевидном месте из-за большого дивана; но всё это были мелочи. Автомобиль двигался вальяжно, словно вёз очень ценный груз, но на нем было практически невозможно превысить скорость. Правда, ещё надо будет разбираться с техосмотром — всё-таки проходить его на тридцатилетнем экземпляре, скорее всего, очень сложно.

Но уже на Алабяна, перед самым поворотом в поселок, Валентин попросил меня притормозить. Я остановил машину на обочине и постарался выкинуть из головы мечты о том времени, когда она станет моей прелестью. Получалось откровенно плохо, но я хотя бы убрал дурацкую улыбку с лица.

— Егор, поскольку ты сегодня у нас не один гость, а вопрос касается будущего, давай поговорим здесь, — сказал Валентин. — Не против?

— Я-то не против, но… нас не потеряют окончательно?

— Думаю, с этим мы как-нибудь разберемся, — он улыбнулся. — Я собирался дать тебе ещё одно домашнее задание навроде того списка, но сейчас подумал, что это лучше сделать побыстрее.

Я внутренне напрягся, но виду не подал. Домашнее задание — значит, домашнее задание. Правда, мне послезавтра сдавать физику, для которой у меня нет полезных чит-кодов, но вряд ли стоит об этом упоминать. К спасению страны я относился гораздо серьезнее, чем к своим экзаменам.

— О чем речь?

— Тут такое дело, — он помялся. — Мне буквально вчера сообщили, что за тем человеком из Шахт и вправду тянется очень кровавый след… мы запросили подробности расследования, какое-то время на это уйдет, но он сейчас очень плотно сидит за решеткой, без шансов выйти на свободу. Мой ростовский приятель говорит, что у них половина управления была готова поехать и растерзать этого ублюдка голыми руками…

— А вторая половина?

— А вторая половина поехала, никого не спрашивая, — он горько усмехнулся, — но их развернули обратно. Есть и другие дела, которыми надо заниматься. Но я хотел тебя спросить вот о чём — были ли здесь, в этом времени, ещё случаи серийных убийств? У нас есть подозрения, что некоторые дела нужно объединять в серии, но не все коллеги с этим согласны.

Я серьезно задумался.

— Маньяков было много, честно говоря… и серийных, и не очень… Я про Чикатило знал, потому что он самый раскрученный… ну, популярный был. Про него сериалы снимали, и художественные, и документальные, книги писали, исследования, что-то из этого я видел и читал. Остальным, можно сказать, не так повезло… поэтому про них и в памяти особо ничего не задержалось. Был вроде бы какой-то ангарский маньяк… это в Иркутске, кажется… но когда? В СССР или уже в России? Может, у вас есть списки подозрительных случаев?

Мне почему-то показалось, что Валентин подготовился к этому разговору — и я оказался прав.

Это была обычная папка с надписью «Дело №» и незаполненными полями. Внутри лежало несколько листков с машинописной таблицей, в которой оказалось неожиданно сложно разобраться. Мне пришлось уточнять у Валентина по поводу тех или иных обозначений или названий, но в итоге всё оказалось проще некуда. Думаю, он даже развлекался, объясняя недалекому мне элементарные вещи. Впрочем, обижаться я и не думал — это у него всякие кодексы в мозгах прошиты, а я помнил из них только избранные места, которые могли касаться меня напрямую.

Правда, объяснений мне всё же не хватило. Минут пять я тупил в буквы, прежде чем заметил название знакомого города.

— Вот тут точно, в Витебске, — указал я на пару строчек. — «Витебский маньяк», имени-фамилии не помню, но он какой-то очень приметный, чуть ли не в дружинниках там работает и искать себя помогает. И жертв у него было явно больше, что-то вы упустили. Могу ошибаться, но он, кажется, на машинах катается, когда ищет, кого убить.

— Это точная информация? — спросил Валентин.

Я пожал плечами.

— Знаете, в будущем появится такая литература, про попаданцев… я её очень любил на досуге почитывать. Так вот там таких, как я, закидывали в прошлое с кучей ништяков…

— Что это?

— Это… да фиг знает, как это правильно объяснить, — я задумчиво почесал затылок. — Какие-то плюшки, которые очень помогают попаданцам влиять на историю в нужную сторону. Допустим… вы же наверняка читали фантастику братьев Стругацких?