Ведьмак. Назад в СССР (СИ) - Подус Игорь Страница 53

Севе план категорически не нравился, но несмотря на это, он, предварительно погрозив мне пудовым кулаком, побрёл по лестнице следом и послушно замер на площадке между этажами. Подойдя к двери, я несколько раз нажал на звонок, повторив в точности как это делал эстрадный певец и скорее почувствовал, нежели услышал, как к очень мощно выглядевшей деревянной двери, подошли с той стороны.

Я ощутил чужой взгляд и сначала наклонился, продемонстрировав бейсболку, а затем поднял один из чемоданов и вожделенно погладил его верх. И лишь выждав после этого десяток секунд, громко заговорил:

— Да Ферзь, открывай уже давай. Я Валера, пришёл от Саши Худого, шмот припёр на сдачу — требовательно сказал я, упомянув одного из тех, с кем долгое время работал Вова Ферзь.

Через пяток секунд фразу пришлось повторить, ибо с той стороны шевелений не замечалось. И лишь после третьего, настойчивого повтора фразы, изнутри послышался звук открывающейся замочной скважины, а затем приглушённый голос Ферзя.

— А чего Худой сам не приехал? — с подозрением спросил он.

— Так у Саши сейчас самый чёс, вот он меня и прислал. Там в Интурист четыре автобуса фирмачей прибыло. Все жирные, сплошные Штатники и Бундесы. Вот он их там с самого утра и окучивает. А ты же сам знаешь, пока Худой все сливки не соберёт, он никуда с поляны не уйдет, жадоба хренов.

— Ну допустим. А почему я тебя не знаю?

— Так я раньше У ГУМа с Воркутой тёрся, музыку на костях, да западные пласты толкал. А к Худому совсем недавно приклеился, и теперь он меня бригадиром утюжков попрошаек хочет сделать — скороговоркой проговорил я и презрительно сплюнул, сделав вид что не разделяю широко известную жадность Худого, работающего администратором в гостинице «Интурист».

— Ну так оставляй чемоданы и уходи. А я всё оценю и вечером без обмана, выдам всё положенное лично Худому.

— Не Ферзь так не пойдет, мне бабки сейчас нужны, знакомый моряк-торгонавт, магнитофон привез двухвостный, японский. Его надо в течении двух-трёх часов кровь из носу забрать, а у меня двух сотен деревянных не хватает. Если время просру, моряк горячий товар дольше держать не будет. — Несмотря на мои уговоры я чувствовал, что слишком осторожный Ферзь явно срывается с крючка и потому зная его пристрастия, решил пойти с козырей. — К тому-же мне тут торговый флот СССР, пластов свежих прямо из Лондона подогнал, тут «Pink Fioyd» новый и «Led Zeppelin» с «Aerosmith». Мне шепнули ты в таком шаришь. Только Ферзь давай решай скорее, а то у меня часики тикают. Сегодня, если у тебя не сдам, то я к Воркуте к ГУМу мотанусь и оптом всё ему сдам.

Специально упомянув главного конкурента Ферзя, я поднял чемоданы и отойдя на шаг принялся ждать, при этом всем своим видом показывая, что мне всё это надоело и ещё пару секунд и я точно свалю.

И в эту секунду я почувствовал, что через тело начали проходить частички силы, видимо вызванные противоречивыми эмоциями человека, находящегося за дверьми. Воспользовавшись этим, я начал её потихоньку накапливать.

С полминуты ничего не происходило, а потом послышался звук проворачивающегося ключа. Затем дверь распахнулась на десяток сантиметров, приоткрывшись ровно на длину цепочки. Среагировав я тут же предостерегающе махнул рукой дернувшемуся Севе, и тот спустился ещё ниже, чтобы его случайно не заметили.

— Давай пласты сюда, я посмотрю, скажу, что по чём. Рассчитаюсь сразу — по-деловому предложил Ферзь, и его молодая рожа появилась в щели.

— Да Ферзь, задрал ты уже своей конспирацией, я тут курить, на обоссанной площадке, и ждать, пока ты насмотришься на пласты не собираюсь — зло сказал я и развернувшись, сделал шаг вниз. — Хочешь брать пласты, бери и весь шмот, а не хочешь, не трать моё время, оно нахер денег стоит.

Сделав ещё несколько шагов вниз, я уже подумал, что дверь, которую можно выбить только специальным тараном, сейчас навсегда захлопнется, но едва дойдя до середины лестничного пролёта, позади послышался звон цепочки и скрип раскрывающейся двери.

— Ладно, заходи. Только учти, я тебя не знаю, так что все дела делаем в прихожей.

— И что, даже пятьдесят грамм кофе с коньяком не накапаешь? — делано недовольно проворчал я, медленно возвращаясь к двери.

— Если пласты не палевые, а фировый шмот нормальный, то вечером встретимся в Арагви и я тебя там коньяка накапаю хоть литр. А тут точка рабочая, нечего кофеин распевать — выговорив, он придирчиво осмотрел мою рожу, на которой оставались едва заметные следы недавнего избиения, и только после этого отступив в сторону, пропустил.

А едва я зашёл внутрь совершенно пустой прихожей с одинокой вешалкой, дверь за мной захлопнулась. Внутри кроме Ферзя обнаружился молодой парень, небольшого роста, но серьёзного вида. Судя по сплюснутому носу и характерной внешности, скорее всего боксёр. Правую руку он зачем-то держал в широком кармане летней ветровки. Чисто на автомате я сконцентрировал внимание и почувствовал, что там находится нечто массивное и явно металлическое.

Это осложняло ситуацию, но не критично.

— Ну показывай — тут же потребовал Ферзь и я, поставив чемоданы протянул ему руку. Он машинально пожал её, а я вполне естественно сделал два шага к боксёру, протянул руку ему и поприветствовал: — Привет чел.

Тот немного растерялся и на автомате едва не вытянул из кармана пальцы с зажатым в них металлическим предметом. Я же, воспользовавшись его коротким замешательством, сжал кулак, и влив в удар те крупицы силы что успел накопить, врезал снизу в квадратную челюсть. А затем не дожидаясь результатов, резко развернулся и схватив за цветастую рубаху Ферзя, потянул его на себя и сделал подсечку.

Вова рухнул на паркетный пол как подкошенный и громко заверещал, но я сразу наклонился и коротко, без злобы, воткнул кулак ему в нос. Затем резко поднял его за шкирку и прижав к металлической пластине, укрепляющей дверное полотно с внутренней стороны.

— Вовочка, не ссы — это милиция — коротко объявил я и начал быстро вращать длиннющий ключ, воткнутый в самопальный замок.

А едва дверь приоткрылась, как стоявший с той стороны Сева, ворвался внутрь. Его цепкий взгляд быстро прошёлся по прихожей с длинным коридором и остановился на парне, лежавшем на полу. Увидев его, он зло зыркнул на меня и нахмурился.

— А чо? Братка, по-другому никак — отбрехался я и виновато пожал плечами.

— И что с ним теперь делать? — поинтересовался друг и от него явственно повеяло неестественным холодком.

Я указал взглядом на открытую дверь кухни, где присутствовала мебель.

— Привяжи его к стулу, и только смотри поаккуратнее, у него в кармане ветровки что-то нехорошее лежит. А я пока Вовочкой займусь.

Услышав мой нехитрый план, Сева взял лежачего за шкирку и словно он мешок муки, потащил его на кухни, при этом я услышал, как друг тихо меня материт. Тяжко вздохнув, я закрыл дверь и начал толкать Ферзя вперёд, при этом вытирая его лицом обшарпанные обои.

— Ну Вовочка Али-Баба, показывай где твои сокровища? — проговорил я ему на ухо, и он указал рукой на двойную дверь, ведущую в зал.

Походя пнув двери, я затолкнул его внутрь, завалив на персидский ковер и остановился на пороге, ибо передо мной предстала следующая картина. Вдоль всех стен стояли вполне современные шкафы и старинные шифоньеры, а выход на балкон и окно были завешаны плотными шторами и заложено картонными коробками.

А ещё тут присутствовали два кресла для клиентов, журнальный столик со стопками иностранных журналов, включенный цветной телевизор, двухкамерный холодильник ЗИЛ и ростовое зеркало.

— Ну что Вовочка мы с тобой делать будем? — поинтересовался я, отлично понимая, что бить его точно не хочу, ибо даже его молодую копию я не мог воспринимать как врага, в виду долгого и плодотворного общения с его двойником.

— Мусор, зови понятых, делай что хочешь. Всё равно не докажешь, что эта хаза моя. А зато я расскажу, как ты меня сюда силой затолкал и избил.

— И ты Вовочка думаешь, что твоих отпечатков мальчиков тут не найдут?