Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Штурмовой батальон Страница 54

Сюрприз для всех нас был исключительный. Смесь радости, удивления, восторженного изумления охватило всех стоящих в строю. Вот ведь я как бы вроде из другого времени и века и должен относиться ко всеми критически, а его вид и имя на меня подействовало, как и на всех присутствующих. Волновался и орал «Ура» вместе со всеми и порой казалось громче всех (чуть голос не сорвал). Обида на «ФСОшников» за все их придирки и недоверие практически сразу улетучилась. Я стал свидетелем прибытия ВОЖДЯ на фронт. Чтобы потом не говорили по этому поводу. Кто вообще прокричал славицу Сталину мы так и не смогли найти. Хоть Серега и Григорьев специально его искали, чтобы поощрить при всем честном народе. Спас он нас, дал выход эмоциям, охватившим бойцов и командиров. Ведь никто к такому заранее не готовился. А Сталин принимал все происходящее как необходимый элемент отношения к нему. Улыбался и приветливо махал рукой. Стоящие за его спиной остальные руководители страны аплодировали…

Все дальнейшее прошло как во сне. Командовал парадом полковник Третьяков. Награждение было долгим и утомительным для членов Ставки. Слишком много надо было вручить наград отличившимся, минимум по паре штук (именно после этого вручение наград от имени Верховного Совета СССР было поручено командирам соединений). Я боялся что возбуждение, охватившее личный состав сыграет с ним злую шутку, но был не прав. Все проходило четко и организованно по заранее отрепетированному сценарию. Накладок как таковых не было. Никому из вручавших бойцы, принимая награды и поздравления, не пережали руки (особенно Калинину, о чем всех строго предупреждал Третьяков). Оркестр, сверкая медью инструментов, наяривал изо всех сил. Все было празднично и неплохо смотрелось со стороны. Пара «хроникеров» в военной форме (в т. ч. и от нас) запечатляло все на фотоаппараты, был среди них и целый комиссар ГБ. Мне показалось, что они старались в первую очередь снять тех, кто стоял на трибуне и вручал награды. Оно и понятно. Там был Вождь.

Всем (в т. ч. и мне) удостоенным Звания Героя Советского Союза орден Ленина и медаль Золотая Звезда Героя вручал сам Сталин. Представлял нас Вождю полковник Третьяков. Награждение проходило от меньшей награды к высшей. До того как подойти за своей Звездой я успел пообщаться с Калининым, получить свои ордена и даже часть из них закрепить на гимнастерке (не зря с Иван Михайловичем все заранее промерили и дырки в нужных местах проделали). Поэтому к встрече с Иосифом Виссарионовичем сверкал как новогодняя елка. Вручив мне коробочки с наградами и грамоту Верховного Совета и поздравив с награждением Сталин, заинтересовавшись внешним видом бойцов и командиров, спросил у меня об этом. Пришлось объяснять.

После вручения наград было прохождение торжественным маршем и показуха. Если до этого нас удивлял Сталин с остальными, то тут уже оторвались мы. Для начала была марш — песня, украденная мной у будущих авторов Дудина и Соловьева — Седова «Путь далек у нас с тобой», они ее должны были бы написать лет через десять, но я решил, что она нам сейчас больше подходит. Проблема возникла, как говорится почти на пустом месте. Какую музыку и когда, что играть оркестранты знали и без нас, у них был свой давно отработанный репертуар, но мне хотелось чего-нибудь особенного, запоминающегося. Поддержал меня в этом и Третьяков. Перебрав репертуар оркестра, мы сошлись на «марше Гренадерского полка» для торжественного прохождения, а вот с песней для батальона было плохо. Не было ее, а те, что были нам не подходили. Вот тогда то и пришла на память ротная песня со «срочки». Дальше была сплошная импровизация на гитаре. Народ, когда я выдал стихи и музыку принял их на «ура», даже с учетом того что использовалось старорежимное «солдат». С согласия Третьякова мы ее и исполнили многотысячной колонной, уходя с плаца. Получилось очень даже неплохо.

Потом гостей удивили на полигоне и стрельбище, показав действия штурмовых подразделений в наступлении и обороне, захвату и удержанию отдельных зданий и укрепленных пунктов противника, проведение диверсии на жд. дороге, засада и разгром колонны врага, «захват языка», действия снайперских групп, рукопашный бой. За немцев играли ранее провинившиеся бойцы. Все было как в настоящем бою со стрельбой, взрывами гранат, дымом, действиями танков и имитацией действия артиллерии. Рядом с трибуной была организована выставка обмундирования и вооружения как трофейного, так и нашего — модифицированного в батальоне. Пояснять действия бойцов, рассказывать об оружии и отвечать на вопросы гостей пришлось мне. Тогда же всем гостям были вручены комплекты обмундирования батальона. Сталину, Калинину и Берии подарили краповые береты, а Булганину с Ворошиловым цвета фельдграу.

Дальше был показ техники, поэтому я предложи гостям переодеться и оценить наше обмундирование. Ворошилов, Булганин и Калинин этого не сделали, а вот Сталин и Берия зашли в палатку и быстро переоделись. Форма на них смотрелась неплохо. Петрович молодец расстарался, всем без примерки подобрал форму по размеру. Паршин с Алексеевым и Козловым показали технику в лучшем виде. Гостям понравилось, они все облазили, попробовали и осмотрели.

Праздничный обед на свежем воздухе им и нам тоже понравился. Петрович и его повара, правда, обиделись, что им заранее не сказали о приезде Сталина, а то бы говорят, не обед был, а настоящий пир со всеми необходимыми причиндалами. Хотя обижаться не стоило, кто же знал и так все отлично получилось. Обед, накрытый ими, был хорош даже по меркам ХХ1века. Было много поздравлений и пожеланий. Побыв немного с нами, отведав блюда и похвалив поваров, гости уехали.

ГБшный генерал, что ходил с фотоаппаратом и все снимал, оказался Власиком Николаем Семеновичем — начальником личной охраны Сталина. Сколько раз приходилось видеть его фотографию в прошлой жизни, а тут не узнал. У нас с ним после «показухи», пока гости переодевались, а потом в ходе обеда состоялся очень интересный разговор с большими последствиями. Из-за которых мы сейчас не фронте, а в Москве, в нескольких минутах ходьбы от Кремля. Власика как настоящего профи охраны первых лиц интересовало противодействие штурмовым группам. Пришлось объясняться на пальцах, а через два дня к нам для обмена опытом прибыло несколько его подчиненных. Профессионалы в самом лучшем смысле этого слова. Они посмотрели на наши тренировки, показали, что могут сами, плотно пообщались за рюмкой чая, обсудили насущные проблемы и решили, что наше общение надо продолжить. Вот и продолжаем, хотя подготовленные нами парни в большинстве своем сражаются под стенами города…

Личный состав, прикомандированный к нам из дивизий НКВД, в начале октября в связи с обстановкой на фронте не закончив обучение был отозван к своим соединениям и только нас с бойцами из истребительных батальонов никто не трогал. Мы продолжали совершенствоваться, готовились к боям и получали новую технику. После памятного показа техники, значительную часть наших образцов приняли на вооружение. Так из Коломны, где при помощи эвакуированных из Ленинграда инженеров из имеющихся корпусов, запчастей и двигателей, в течение сентября-октября развернули сборку и производство самоходных 120 мм. минометов на шасси танков Т-28. Делали там и танки Т-28М (только с одной артиллерийской башней) с 57 мм. орудием (стволы которых были найдены на складах). Готовилось производство самоходок на той же базе с 76 мм. зенитным орудием. Были другие новинки. Козлов, кстати, очередной кубик получил за разработку новых образцов вооружения. Не зря они с группой бойцов истребительного батальона (бывших студентов «Бауманки») трое суток потратили на создание рабочих чертежей своих новинок.

Рано утром 16 октября батальон со всеми прикомандированными подразделениями подняли по тревоге и ввели в город. Располагались мы в самом центре Москвы, охраняли несколько объектов, несли дежурство и патрулирование на улицах непосредственно примыкавших к Кремлю. Нам часто приходилось согласовывать свои действия с комендатурой Кремля, тем более что часть моих рот поступило в ее распоряжение. Именно поэтому следующие мимолетные встречи с Вождем были в Кремле, куда нас с Акимовым приглашали сотрудники Власика для обсуждения некоторых специальных вопросов. Сталин шел к машине, когда увидел нас. По-моему узнал и кивнул. Примерно так же мы с ним увиделись еще раз. Мне показалось, что по сравнению с тем, каким я его видел полтора месяца назад, он немного постарел.

Крайний раз я Сталина видел на торжественном заседании, посвященном 24-й годовщине Октябрьской революции, которое состоялось 6 ноября 1941 года на станции метро «Маяковская». Пригласительные и пропуска нам с Акимовым и Григорьеву передали из канцелярии Берии за несколько часов до заседания и предупредили, чтобы мы были в повседневной форме с орденами. Пришлось бегом переодеваться и спешить на собрание. О торжественном собрании много написано, поэтому описывать его ход не буду.