Сапер (СИ) - Вязовский Алексей Страница 54

На подъезде мы сначала увидели Узин. Довольно-таки большое село, по крайней мере, издалека мне так показалось. Сам аэродром находился гораздо ближе. Егор попросил высадить его возле КПП, и показал нам на стоявший чуть поодаль Ли-2. Или он еще ПС-84? Не помню, когда их переименовали.

— Вот это ваш, вчера прилетел. Спасибо, что подвезли!

На самом аэродроме всё было скромненько. Три ангара, несколько хлипковатых с виду домиков, казарма. Всё, что только можно, накрыто маскировочной сеткой. В транспортник что-то грузили, с того места, где мы остановились, чтобы высадить Егора, видно не было.

Еще минута — и мы приехали. Стоявший у трапа военврач первого ранга, грузный мужчина в возрасте сильно за пятьдесят, обрадованно шагнул навстречу Вере, не обращая на нас внимания.

— Наконец-то, Вера Андреевна, я уже переживать начал! Доброе утро! Тут вылетать пора бы, а вас всё нет.

— И вам здравствуйте, Николай Дмитриевич, — ответила Вера. — Познакомьтесь, это мой муж, Пётр Николаевич.

Военврач кивнул, не глядя на меня, и пошел от нас к самолету. Наверное, на его начальственном языке это значило, что он милостиво разрешил какому-то старлею, случайно оказавшемуся мужем Веры Андреевны, попрощаться с этой замечательной женщиной.

— Всё, Петя, уезжай, — сказала рыжая, обняв меня. — А то я сейчас рыдать начну. Помни только, что я тебя люблю. И… спасибо за всё! — она быстро поцеловала меня в губы, оттолкнула слегка и пошла, не оборачиваясь, к трапу.

Мне тоже не нравятся все эти сырости при прощании, так что, запрыгнув на заднее сиденье «эмки», захлопнул дверь и бросил Григорию:

— Поехали, нечего нам здесь больше делать.

— Эх, хорошая у тебя жена, Петя, — с легкой завистью в голосе сказал Охрименко. — Сразу видно, что вы для друг дружки. Вот прямо без щелочки и зазора. Редко такое бывает.

— То-то я смотрю, ты копытом землю рыть начал, как ее увидел, — улыбнувшись сказал я. — И дверь открыл, и вещи подал, и вёз как царицу.

— Дурак ты, Петя, — обиженно ответил Гриша. — Я ж уважение показать, а не абы что!

— Спасибо тебе за уважение и добрые слова, — попытался я успокоить его. — Сам видишь, весь на нервах, вот дурь всякая и лезет.

— Ладно, давай, ложись там, покемарь, пока едем, — немного помолчав, сказал Охрименко и прибавил газку, от чего наша «эмка» еще сильнее затряслась на грунтовке.

Как ни странно, пристроить Пирата удалось практически мгновенно. Хорошо известно, что от бдительных соседей не получается скрыть даже самый тихий пук, не говоря уже о более громких вещах. Вечером, буквально через несколько секунд после моего прихода, в нашу дверь тихонечко постучались. Скорее, даже поскребся кто-то, робко и несмело. Я открыл, для чего мне пришлось переступить через разлегшееся на половину прихожей тело Пирата, который на стук если и среагировал, то совсем незаметно. На пороге стоял сосед, алкоголик Миша. Вымытый, свежевыбритый (на подбородке остался приклеенный на место пореза небрежно оторванный кусок газеты) и даже в чистых, хоть и мятых, темно-синих диагоналевых брюках.

— Здравствуйте, — произнес он и замолчал, уставившись в мои сапоги.

— На выпивку не дам, я же говорил, — сказал я и собрался закрыть дверь.

— Нет, товарищ старший лейтенант, я не про то! — выпалил он. — Я в завязке, правда, вот верите, после нашего разговора, ни капли! Я по поводу собачки, Пирата!

— Что не так с нашим псом?

— Нет, нет, ничего! — поспешно замахал руками Миша. — Вы извините меня за моё поведение, ну, тогда, как я в дверь ломился. Просто я… услышал, что хозяйка ваша уехала… вот, такое дело… а вы же на службе день при дне… а Пират ваш, получается, один всё время… Отдайте его мне, пожалуйста! Я же собаководом в армии был, я ж их люблю, вот поверьте! Вы не смотрите, товарищ старший лейтенант, я ж не всегда такой был… Просто… одно к одному… собаку мою, Ладку, на службе японцы подстрелили, я… ну как водится, бухлом глушил. Домой приехал, вроде очухался, а тут жена возьми да и помри… роды тяжелые… Я и дал слабину… А Пирату вашему со мной хорошо будет, вот увидите!

— Наверное, надо у Пирата спросить, — подумав, сказал я. — Особенно насчет такого дела как новый хозяин.

Я оглянулся. Наглый мешок с блохами стоял прямо за мной и, похоже, был рад возможности уйти в свободное плавание. По крайней мере, он вовсю лыбился, глядя на пьяницу, а хвост его мотался из стороны в сторону с такой силой и частотой, что, подключи к нему динамку, наверное, электричества хватило бы на весь наш дом.

— Пойдешь ко мне? — спросил Миша, садясь на корточки.

Пёсель шагнул вперед, оглянулся на меня на миг, и пошел к проклятому алкашу! Больше в мою сторону даже глаз не скосил! А ведь сколько тушенки было скормлено гаду! Ладно, не особо много той тушенки на него пошло, но всё равно! Чёрная неблагодарность, дорогие друзья! Пират ему чуть глаз не вылизал от радости, представляете?

Миша встал, погладил пса по голове, виновато улыбнулся и пошел вниз по лестнице, сопровождаемый гнусным предателем. На самом деле я, хоть и взгрустнул немного, но рад был, что удалось пристроить собаку. Всё лучше, чем просто оставить его на улице. Да и Миша этот, может, за ум возьмется. Потому что выпивать сейчас ой как недешево будет, особенно под немцем.

А потом понеслось. Не служба, а марафонский бег. Что днем, что ночью, командующий носился по частям и проводил кучу совещаний в управлении фронта. По примеру Аркаши я домой ходить перестал. Да и что там делать? На стены смотреть? Белье постирать и у нас можно организовать, поесть что придется, поспать в машине, пока едем, или пока Михаил Петрович совещания проводит.

Как-то незаметно, по капельке, но обстановка не совсем совпадала с тем, что было в той жизни. Там на день позже отошли, там держались вместо отхода. А в иных местах — наоборот. Но общая картина от этого не менялась. Точно так же уцепились зубами на Днепре, да и Гудериан с фон Клейстом никуда не делись. Надвигалась та самая большая жопа, застила собой всю Украину. А я всё никак не мог улучить момент для того, чтобы дать совет, который сможет перевернуть всё в нашу пользу. Ждал возможности и старался не утонуть в текучке.

А повседневные заботы затягивали не хуже болота. Иной раз я даже не помнил, какое сегодня число. Только и грел душу конвертик с письмом от Веры, в котором она прописала, где живет, да в каких краях ее можно найти, случись мне оказаться рядом.

Двадцать пятого июля, уже вечером, Кирпонос вызвал меня в кабинет.

— Два часа тебе на сборы, Пётр Николаевич. Вылетаем в Москву, на совещание у Сталина!

Дорогие читатели, огромное вам спасибо за то, что были с героями нашей книги до этого места.

Первый том закончен, но события продолжают развиваться. Всем, кто хочет узнать, что же было дальше — милости просим, второй том "Сапёра" ждет вас!

https://author.today/work/160413/