Путь Короля. Смерть - Фантом Страница 54

Приглядевшись чуть внимательнее, маг увидел своего давнего преследователя — Скверну. И её было в этих Материях так много, что он даже удивился, как такое вообще можно скрыть? Он лишь немного посмотрел на символы, начерченные Скверной, и почувствовал чей-то взгляд. Такой, от которого по спине пробежал холодок.

Смотрели с той стороны портала, но сколько он не вглядывался, разглядеть никого не мог. Обычный пустой коридор, кого-либо он там не видел. Но взгляд прожигал в нём дыру, как будто уставившееся на него существо знало, что только он заметил Скверну в символах портала. Из ладони непроизвольно выделилась Материя Тьмы, и, тут же сформировавшись в Астральный Удар, устремилась в стену. Никого.

Но вот только добавилось ещё ощущение чьей-то мощи. Как будто совсем рядом стоял маг, от которого несло невероятной силой, как будто он снова тот маленький мальчик, которому три года и в котором нет ни капли Тьмы, и который нечаянно забрёл не в тот переулок. Точно так же сейчас себя чувствовал Астерот. Не туда он зашёл...

Лира вскрикнула, но её голос быстро затих, сменившись оглушительным свистом. Прямо из портала вдруг вырвалось четыре щупальца, тут же схвативших героев и утянувших в портал. Магическая арка пару раз мигнула, из камня вылетел сноп искр, и портал исчез.

Осталось только четыре ровные линии накапавшей с щупалец Скверны, но и они скоро с шипением исчезли, оставив после себя только длинные борозды в каменном полу.

***

— Эй, Зелёный! Ты там как?

Пустота. Абсолютнейшая пустота, которую прорезал только один голос. И нет, голос принадлежал не тому, за кем вы так долго следовали. Голос был того существа, которое, несмотря на собственную силу, не могло жить в собственном мире, но, тем не менее, продолжало о нём заботиться. По крайней мере, оно так думало.

— А, слышу, живой.

Конечно же, живой! Видимо, сие порождение мира лишилось разума, решив двинуться вслед за своим мирком?

— Нет, всё-таки контакты с обитающими у меня Осквернёнными для тебя даром не проходят.

Серьёзно? А то я не знал!

Но мне по должности положено, и здесь можно обойтись и без ваших оборотов «так сказать» и тому подобных. Я обязан, — о боги, как же я не люблю это слово, — жить среди них. И среди Светлых. Мои посланники есть и в Тёмном мире, и в Ином, есть пособник в Инферно, помощники у остроухих... Как ты знаешь, меня много, хоть я и один.

— А ты можешь говорить ещё страннее? Слишком мало глубоких сравнений и прочих словесных кульбитов?

Я обязан, — я же уже говорил, что ненавижу это слово? — говорить так, как завещал мой... Наставник. А ещё, если ты не заметил, у нас... гости.

— Снова тот, меченный?

Нет, Астерот — я же не исказил его прозвище, да? — сейчас немного занят. Но, правда, не знаю, чем, надо посмотреть, что с ним творится. Гости у нас другие, подслушивают наш разговор. Кыш!

***

Пустота. Бескрайнее море Великого Ничего, в котором не было, как бы коряво и некрасиво это ни звучало, буквально ничего. Если бы вы были Душой, или бесформенным сгустком Материй, или кем-то вроде меня, вы бы, наверное, сразу увидели то, что заставляет ваших собратьев дрожать в страхе, а некоторых в полном экстазе. хотя, пожалуй, вторые последнее время стали встречаться чуть реже, чем первые, но они ещё есть.

В Великом Ничто существовал кто-то. Его личность давно истёрлась, оставив только неясные образы, смутные воспоминания. Отвергнутый. Забытый. Жестокий. Он не помнил даже, кем он был, но знал всё.

О, какая неожиданная встреча! Я так смотрю, Частица уже подготовил благодатную почву, полив её щедрым рассказом о моём бурном прошлом? Нет? О, а я ведь вас знаю...

Стоит ли упоминать громогласный смех, сотрясший пустоту вокруг этого... существа? И почему я здесь?

Молчи, Осколок. Говорить буду я. Ты итак сказал достаточно.

Вам, наверное, до ужаса интересно, что произойдёт с Астеротом дальше. Или вы не столь сильно прониклись его судьбой. Человеческие оценки субъективны, ведь так? (в скобках, пожалуй, замечу, что я не человек, но тем не менее — «прошлое», к сожалению, влияет и на меня, не только на вас.) Каждый судит со своей точки зрения, с высоты собственного опыта, пропуская все события своей жизни через призму собственного мнения и так называемой «индивидуальности».

И тут голос, звучавший до этого из всех уголков пустоты, начал наполняться злобой. Непонятно, правда, на что, но ему, наверное, понятнее...

Молчать! Не смей вмешиваться!

Когда же вы поймёте, что все вы — лишь частицы, которые по каким-то совсем уж приземлённым причинам вынуждены жить так, как живёте вы. Лукавя, обманывая, изредка источая добродетель, а порою злобу, убивая, грабя, принося в мои миры ту же самую Скверну? Принося новые истины, провозглашая себя Королями, Императорами, даже не представляя истинного веса этих слов и почему я назвал их так... И пусть сейчас вам это кажется вздором, пусть вам кажется, что эта бренная оболочка бредит, помните, что... Нет, теперь это больше на проповедь похоже. Но мы же пока не новую религию создаём, да, Осколок?

Мне описывать мой подхалимистый смех? Нет? Вот и я так думаю. Все итак прекрасно всё поняли, ведь так?

О, знаете, а как на самом