Таль 10. Путь (СИ) - Егорова Наталья Страница 54

— Вероятно, он рожден уже на этом континенте и не желает афишировать свою принадлежность к роду Владык. Это позволяет ему одновременно собирать вокруг себя недовольных моими решениями, но не притягивать заговорщиков.

— Если только эти самые заговорщики не планируют сменить правящую династию.

— Это невозможно, Таль, пока жив хотя бы один представитель рода. Правда, сейчас ситуация с претендентами на титул, безусловно, напряженная. Но мы с тобой это обязательно исправим, — попытался сгладить последнее заявление эльф, но добился прямо противоположного эффекта и поспешил сменить тему: — Расскажешь, что именно тебе снилось?

— Путь. Точнее арка выхода с него и дом Айна. А еще мне было куда-то нужно, но не срочно. Не знаю, может это действительно был просто сон, и я зря переживаю.

— В любом случае второй раз попасть туда невозможно, — пожал плечами эльф.

— Ты уверен?

— Конечно.

— Раньше и рассказать о нем не получалось.

— Как бы то ни было, я категорически против, чтобы ты туда отправлялась, — нахмурился Владыка. — Один раз я тебя уже чуть не потерял. Пообещай мне, что не сделаешь этого.

— Не могу. Ты ведь знаешь, что со мной начинает твориться, если я не следую за предчувствием. Но если будет возможность этого избежать, рисковать не стану, — абсолютно честно заверила я.

На этом обсуждать тему Пути мы закончили, но ощущение, что приснился он неспроста, не оставляло меня еще несколько дней, а впереди нас ждала целая череда разочарований.

Первым из них стал Орк, который хоть и вышел из транса, но общаться с нами не желал. Он ел, пил, слушал, читал все, что ему давали, но сам отвечал односложно, да и то не всегда. У меня сложилось впечатление, что шаман чего-то ждет, но чего именно понять не выходило, а на прямой вопрос он никаких пояснений давать не стал, просто проигнорировав его, как и все остальные. Зато никогда не отказывался поиграть в хедрес, как называлась та самая стратегия с разбитой на сектора и клетки круглой доской, мне напоминавшая помесь шахмат, го и детской игры в ножички. Освоил ее шаман на удивление быстро и даже начал давать мне фору в несколько фигур, чтобы наши с ним партии не заканчивались в первые же минуты.

Я навещала его почти каждый день, не стараясь получить какую-то ценную информацию, а просто пытаясь наладить контакт и понять, что же, по его мнению, идет не так. Но успехов на этом поприще не добилась, хотя во всех подробностях расспросила Крона о деталях его контакта с орком. Из-того, что показал мне аркшарр, складывалось впечатление, что его сородичи являются у орков неким объектом поклонения, наподобие египетских богов. Но образы были очень обрывистыми и нечеткими, то ли из-за передачи через разум аркшарра и особенностей из восприятия чужих мыслей, то ли и сам шаман имел о данном вопросе крайне смутное представление, основанное на чужих рассказах.

Следующую неудачу мы потерпели при попытках получить от Майлса информацию о межмировых порталах. Нет, вампир сведениями делиться не отказывался, просто и сам практически не разбирался в этом вопросе. За переброску их в этот мир отвечал другой измененный, а его познания ограничивались парой лекции общего курса, прослушанных еще в бытность адептом. Единственное, в чем Майлс был непоколебимо уверен — присутствие перемещенной материи ведет к наращиванию пересечения пластов реальности и, при достижении некой критической массы, спонтанному образованию проходов между такими мирами. Влияет ли концентрация такой материи в одной точке на вероятность открытия портала поблизости, он сказать уже не мог, а о расчетах места и времени появления спонтанных проходов знал только то, что они в принципе возможны. Не знаю как остальных, а меня в свете полученной информации вопрос количества призванных в Остию землян заметно нервировал. На какой-то миг даже показалось, что это очередное предчувствие, но что-то мне частенько последнее время так казаться стало.

Поиски следов пребывания личей в замке также не дали никакого результата. Эльфы излазили его вдоль и поперек, но никаких особенностей магического фона или других признаков присутствия сильного мага не обнаружили. Только в крохотной комнатушке в дальней части подвала нашли что-то вроде алтаря с углублением в форме гуманоида, но кроме него самого и там ничего и никого не было, как и признаков каких-либо жертвоприношений. Странно было то, что хозяйственный Дарт, проверявший в свое время содержимое всех комнат, об этой даже не помнил. Как будто и не было тут ее раньше.

Вскоре все жившие там вампиры вернулись обратно в замок, с него сняли защитные контуры и восстановили телепортационную связь. Майлс вел себя не то чтобы дружелюбно, скорее нейтрально, но главное что никакой агрессии не проявлял, большую часть времени проводя за чтением книг и поглощением кулинарных экспериментов Миры, чему та была несказанно рада. Текст договора вампиров с Остией он внимательнейшим образом изучил и внес официальное предложение по его изменению аж на четырнадцати листах. Тэль, сумевший первым ознакомиться с данным документом еще перед его отправкой в королевскую канцелярию, только хмыкнул и с заметно возросшим уважением посмотрел на вампира.

А еще за время вынужденного пребывания в деревне Мира сдружилась с Лимией и теперь частенько уходила к ней в гости. Как-то раз и я увязалась с ней, с удовольствием послушав очередную рассказываемую селянкой историю, больше похожую на сказку. Детвора внимала ей буквально с раскрытыми ртами, благо и сюжет оказался занимательным и рассказывать Лимия очень даже умела. Я не осталась в долгу и тоже рассказала историю про кота в сапогах после с чего с меня взяли обещание обязательно прийти на следующей декаде с новой историей. Вскоре это уже превратилось в традицию и раз в декаду я появлялась в доме Лимии, помимо очередной истории принося с собой гостинцы для детворы с дворцовой кухни. При этом никаких странных ощущений в присутствии хозяйки дома у меня больше не возникало и со временем я забыла о своих изначальных подозрениях, привыкнув улыбчивой и всегда доброжелательно настроенной женщиной, которую тетушкой Лимией именовали все, даже староста. Постепенно и я привыкла звать ее именно так, а от нас с Мирой и остальные обитатели замка подхватили эту привычку.

Несмотря на невозможность использовать знания Майлса в области межмировых перемещений, магов его знания заинтересовали. Вампир специализировался на ментальной магии, которая в этом мире была развита крайне слабо, и в группе разработчиков отвечал за создание той самой сущности, которая и превращала человека вампира, а также за узконаправленный ментальный контроль, впоследствии названный зовом. Сама сущность представляла собой особым образом запрограммированную на повышение выживаемости магически измененную ауру. В замке то и дело появлялись эльфийские и человеческие маги, что-то обсуждавшие с Майлсом, тем более что в вопросе межмировых перемещений они тоже не сдались и тщательно законспектировав все, что удалось припомнить вампиру, занялись собственными разработками. Постепенно на территории вампиров стали все чаще проходить научные обсуждения между магами двух рас на самые разные темы. Райн не возражал, но за каждую активацию портала требовал с посторонних залитый кристалл архимага, в результате накопив неплохой их запас. Я тоже частенько сидела у них в гостях, слушая рассуждения людей и эльфов, хотя и не всегда понимала, о чем они говорят. У меня даже появился специальный блокнот, куда я записывала все, что требовало пояснений, и когда выдавался удачный момент, приставала к магам с вопросами. Мне не отказывали, по-видимому, считая это своеобразной частью платы за возможность свободного общения с коллегами, организовывать встречу с которыми нередко приходилось именно мне.

Межрасовая идиллия продолжалась несколько месяцев, пока в замке не появился еще один новообращенный и тот не закрыли для посещения, сделав исключение только для боевых магов. Инициировал его Стерх прямо в походе и к моменту, когда обращенного удалось доставить в замок, уже начались изменения, делавшие его опасным для окружающих. С психологической составляющей тоже все оказалось непросто. Дело в том, что многие гвардейцы рассудили, что не стоит упускать подобный шанс выжить, и носили подвеску с согласием, но одно дело рассматривать такую возможность теоретически, а совсем другое испытать желание впиться в шею своего товарища, с которым сражался бок о бок несколько лет. Если бы новообращенного удалось изолировать раньше, наверное, все прошло бы легче, но получилось все так, как получилось.