Красным по белому - Константин Константинович Костин Страница 57

— Ты тоже, Джонни, развлекайся в свое удовольствие. Ты сказал, что ты игрок? Кинг? Фейт? Мост?

«Мост?» — чуть было не переспросил Дженкинс, еле-еле удержавшись от вопроса. Ковета перечислял карточные игры и было бы удивительно, если б игрок не знал названия одной из них, возможно, очень популярной.

— Я предпочитаю кости.

— Тебе крайне повезло, друг мой Джонни! Вон за теми занавесками прячутся несколько комнат, в которых можно без помех сыграть во что захочешь. И один из моих людей, ты его помнишь, добряк Билли Логан, он просто обожает крепс! Я сейчас распоряжусь, чтобы вам туда принесли кости, виски и табак! Только уж смотри, не обдирай Билли до нитки.

Ковета шутливо погрозил пальцем.

— Я… не азартный человек.

По невозмутимому лицу Дженкинса пробежала легкая тень, как если бы он соврал. Или специально создал впечатление, что соврал.

— Это и не страшно. В моем игорном доме даже азартный человек не проиграется до последнего, — заверил Ковета с искренне доброй улыбкой. Настолько искренней, насколько и стоило ожидать от мошенника по прозвищу «Мыльный Гарри».

Джонни вежливо раскланялся и уже шагнул было в сторону той самой комнаты — должен же он, в конце концов, отыгрывать роль Дженкинса, заядлого игрока, который ни за что не упустил бы шанс катануть партию в крепс — но Ковета его придержал.

— Прости старика за назойливость, но, Джонни, не мог бы ты ответить мне на один маленький, я бы даже сказал — крохотный вопросик… Если б мне вдруг пришла в голову блажь попросить тебя назвать мне цифры, то сколько их ты бы назвал?

Дженкинс посмотрел на Ковета все с тем же спокойным выражением лица:

— Четырнадцать.

Глава 36

4

Джонни флегматично собрал со стола ставки.

— Да ну их, эти кости… — с досадой воскликнул Билли Логан, добавив еще пару выражений, безусловно его не красящих, да к тому же с костями ничего подобного проделать было физически невозможно. За неимением у них как входных, таки выходных отверстий пищеварительного тракта.

Фамилия Билли, кстати, действительно, была Логан, но ни к городку, ни к его основателям он отношения не имел, просто вот такое совпадение. Отец Билли, Джеймс Логан, жил где-то далеко на севере, то ли охотился на росомах, то ли пытался их разводить — перегринцы же, от них всего можно ожидать — в общем, к судьбе своего беспутного сына никакого отношения не имел.

— Ай-я-яй, Билли, что бы сказала твоя старушка-мать, если бы услышала тебя? — заметил Дженкинс.

— Ну, — Логан пожал плечами, — сначала бы она дала мне подзатыльник, а потом сказала: «Сколько раз я тебе говорила, дрянной мальчишка⁈ Не умеешь играть в крепс — не берись! Это вон, Вилли, мастер бросать кости, а твои пальцы прямо созданы для карт, вот и не гневи Бога!».

— Вилли? — приподнял бровь Джонни, — У твоих родителей, я смотрю, небогато с фантазией. Билли и Вилли — это ж одно и то же имя.

Логан расхохотался и хлопнул Дженкинса по спине:

— Вообще-то да, и то и другое — Уильям. Но из нас двоих Уильям — только я, а малыш Вилли — он Уилфорд. У нас, в Калисоте, многих так зовут. А у вас, в Новом Канарси, не так?

— Я ж не родился в Нью-Ка, — Джонни хлопнул собеседника в ответ, — Кто его знает, как там кличут детей. Может, там в ходу какие-нибудь Уилберфорты…

— У нас, в Твейне, — вмешался в разговор еще один из игроков, тоже человек Ковета, — детям в качестве имен вообще что попало выбирают. Я в детстве играл с мальчишкой, которого звали Черника.

— Не повезло бедолаге, — развел руками Дженкинс. Он не очень был знаком с перегринским жаргоном, однако это словцо знал. На жаргоне «черника» — мелкий, незначащий человечек, пустячок, никто.

Логан и остальные ребята Ковета незаметно переглянулись. Ну, это они думали, что незаметно — все ж таки кукурузный виски, который лился рекой во время игры, давал о себе знать. Джонни и сам чувствовал, что в голове у него шумит и поддерживать маску весельчака и раздолбая Джонни Дженкинса становилось все труднее и труднее.

Забавно, подумал он. Все должно выглядеть так, как будто он — веселый и открытый парень, в обычном состоянии притворяющийся суровым и немногословным типом. А на самом деле он — немногословный тип, который притворяется веселым и открытым. Парни Ковета думают, что под воздействием игры и выпивки он снял маску, а на самом деле он ее надел.

Впрочем…

«Несерьезный весельчак» — маска, но и «Хмурый стрелок» — маска не менее. А есть ли под этими масками настоящее лицо, или оно навсегда пропало после того, как он открыл глаза в своем доме Небельвассере и увидел кровь, кровь повсюду…

— Так чем ты, говоришь, занимаешься в Новом Канарси, Джонни? — Логан снова хлопнул его по плечу и наклонился поближе.

— Я и не говорил, — маску Джонни все же не удержал, нахмурившись, но для собеседников это, можно поспорить, выглядело как «Парень, упорно скрывающий правду о том, кто он такой, чуть не проболтался и от этого даже почти протрезвел».

— Да ладно тебе, Джонни, здесь все свои, мы никому не расскажем.

— Никому?

— Никому.

— Ну, тогда слушайте…

Парни снова «незаметно» переглянулись и притихли, вслушиваясь в глосс Дженкинса. Надо сказать — не очень разборчивый. Что за привычка у перегринцев, постоянно хлебать это кукурузное пойло, да еще и без закуски?

— Я… — притворяться, что он пытается справиться с заплетающимся языком почти и не пришлось, — Я езжу. Туда езжу… Сюда езжу… Нет, сюда я не езжу, сюда я уже приехал… А потом — только тссс! — я забираю то, что нужно и отвожу туда, куда нужно.

— Кому нужно? — встряхнул головой тот, что в детстве был знаком с Черникой, как там его… Том? Джон?

— Тому, — Дженкинс веско поднял палец вверх, — кому нужно. А теперь, когда вы узнали мою тайну…

Палец сместился с потолка на Логана, неприятно напоминая ствол револьвера.

— … мне придется вас убить.

5

Все в игровой комнате замерли, ситуация застыла в том положении, после которого обычно раздаются