Владимир Чистяков - Попадают по-разному (СИ) Страница 58

— Бойцов — сто двенадцать, нестроевых сорок два.

— У них благородных, то есть тяжелобронных тоже сто, но может быть и плюс-минус пятьдесят в зависимости от спеси и богатства командира. У каждого — оруженосец, как минимум, в облегченной броне, тоже благородный но более низкого происхождения. Ещё трое-четверо конных слуг, легковооружённые, часто боевые рабы и один-два лучника, но эти против нас плохи совсем, да и свои их презирают. Положены по указу великого кого-то там, вот их и держат. Наёмники. К ним ещё слуги. Но те не для боя, а чтобы господам на привалах хорошо было. Во всех смыслах. Если есть возможность — ещё и обоз большой будет. С посудой, мебелью, если повезёт, ещё и девками.

— В общем, драгуны против псов-рыцарей. Будет весело.

От Рэндэрда много слов появилось. В основном ругательных, вроде любимого Динкиного блина. Ещё додумался разные вещи называть, как никто до него. Додумался конные сотни, вооружённые ружьями и пистолетами в облегчённой броне называть драгунами. Вроде слово значит «драконы» на каком-то мёртвом языке. Слово я узнала от Маленького Чудовища. Говорила, дядя генерала сначала побить хотел, но, выслушав объяснение, остался доволен, и сам на следующем докладе Верховному сказал: «По драгунским сотням: лошадей столько-то, людей столько, раненных…»

Слово понравилось. Рэндэрд внимания обратил меньше всех.

Госпожа права, как всегда, где их сотен хорошо если две встанет, наших и десять разместится легко.

— В бою — славятся таранными ударами. Действительно, могут. Некоторые хвастаются, пеших проткнуть могут пять за раз. Впрочем, копья легко ломаются. Но и давать им врубаться в ваши порядки я не советую. У вас затем и ружья дальнобойные. Обстрел — и отходить для перезарядки. Лучше — в стороны.

— Точно! — хохочет Чудовище, — Огонь — наше всё. После трёх залпов врубаться уже некому. Вон эти — все застрелены. Один, правда, пытался меня седельным мечом достать — да не знал, сколько у меня пистолетов.

Ты дай мне ещё сотни три. Погуляю по окрестностям. Попалю монастыри да замки.

— Нет. Рыбка тут мелкая больно. Союзников пошлю. Заодно, им проверка будет, велю церковную утварь да попов ко мне стаскивать. Ты-то любой храм спалишь, а вот они… Знаешь, что с ними по старым законам будет.

— Ага. Сожгут. Но, мам…

— Без но, и без мам. Город в осаду надёжно возьмём — пошлю тебя дальше на восток. Там самые большие и богатые церковные владения — порезвишься.

Глава 16

Рэндэрд. Весна 278 г

Чувствую себя персонажем аниме. Сижу рядом с Диной на крыльце её загородного дома, выстроенного вполне в японском стиле со всеми этими раздвижными стенами и матами на полу. Великая воительница не слишком умело скрывает, как любит приморскую кухню, где преобладает рис и всяческие морепродукты. Двойные бутылки с подогретым рисовым вином только усиливают сходство. Пьём из не расписанных фарфоровых чашечек.

Сейчас воительница прервалась. Сидит, посасывая длинную тонкую трубочку и задумчиво-весело глядя вдаль. Поднимается белый дымок. Никогда раньше не видел, как она курит. Да и вообще, курящих не встречал. Кажется.

Подсознательно ожидал, закуривая воспользуется спичкой или, даже, зажигалкой. Но нет. Принесено что-то вроде прямоугольной чёрной пепельницы. В одном отделе тлеющие угольки лежат, в другой пепел стряхивает. Нет, может и не попадал никуда, а лежу на самом деле в реанимации. Дина же и всё происходящее — дьявольски сложный глюк от наркоза. Голова и прочее болит — ну, так рухнуло на меня с крыши энное количество килограмм.

Просто, сцена натурально из аниме, что пред самым попадаловым смотрел. Сюжет дико комедийный и одновременно, столь же дико укуренный. Изобразили генералов гражданской войны XVI в. в виде пресловутых красноволосых и зеленоглазых девушек. Вот как раз там в похожей позе сиживала местная Ода Нобунага. С такой же трубочкой. Меч волшебный рядом лежал. Фигура во всех смыслах, в фильме была самая впечатляющая. К тому же, не слишком одеждой, прикрытая. Тут с одеждой всё нормально, в смысле кроме головы и кистей рук всё остальное прикрыто. Хотя и видно, как ту Оду художник, так и эту Дину природа вниманием не обделили. Только, несмотря на дарованное, художники всё равно изображают ей груди куда больше оригинала, весьма неплохих, размеров. Вот только ростом она откровенно не удалась.

М-дя, начав пить с женщиной, достаточно быстро все мысли переключаются на её физические достоинства. Тем более, она по-хорошему весела, и вопреки обыкновению, совершенно не орёт.

Почти уютно тут, если не считать того, что дело происходит в маленькой, но самой настоящей, крепости.

Знают про крепость явно не все. Поворот с дороги легко не заметить. Не скажешь, что на тропу. Тоже дорога, только малоезженая. Вполне мостилась в своё время. Сейчас за ней мало следят. Скакали-скакали, очередной поворот. Я чуть не влетел в невысокую белую стену с треугольными бойницами. Над стеной — черепичная крыша. Ворота чуть подальше. За ними Г-образный коридор, тоже с бойницами.

Похоже, это как раз то, с чем Дина усиленно борется — частная крепость. Её собственная, а не Еггтов вообще. Встречающих было немного — человек двадцать-двадцать пять. Примерно пополам солдаты и слуги. Объект явно не используется для военных целей, гарнизон тут можно держать в несколько раз больший. Дина даже не пошла в главную. Сразу направилась к этому дому. На площадке пред входом уже всё приготовлено.

Давно уже сидим.

Градусы выпитого сказываются всё сильнее. Всё сильнее подозреваю, происходящее вокруг не реальность, а сложнейшая галлюцинация. Слишком уж вокруг много всего анимешно-японского.

— Чего так? — Дина смотрит прямо на меня. Говорит не разжимая зубов и не выпуская трубочку. Совсем, как мультяшная Ода. Лицо… Но нет, лицо вполне человеческое, живое. Раскрасневшееся от выпитого.

— Ничего, Од… Дина…

Смеётся в ответ, словно тот персонаж.

— Что, плохо? Совсем раскис после ранения. Стареть стал?

— Не знаю. Наверное

Раскатисто хохочет. Что-то мелькнуло в волосах. Но нет, малиновыми они не стали, да и глаза не покраснели. Это у одной из девок Динки волосы ярко-алые, точно помню. Или же она рыжая? Нет, кажется это всё не реально. Но тогда, если рядом сидит галлюцинация, она по определению, не может знать ничего из того, что знаю я.

— Память отшибли. Но вижу и дом, и замок этот — какие-то не такие. Других таких не видел. Кто их строил?

— Ха! Мусумуне смотрю, тоже забыл?

Чуть не хватаюсь за сердце. Значит, всё-таки шизофрения! И всё происходящее творится у меня в голове!

— Мусумуне! Дате! Одноглазый! Кавалерист!

Дина смотрит с искреннем удивлением.

— Спятил что-ль? Какой из него кавалерист? Да и глаза у него на месте были. И фамилия была не Дате.

Здравствуй, белочка! Надеюсь, не вслух? Значит, всё нереально? Тогда что, можно тормоза обрубать, пускаясь во все тяжкие? Или же не стоит, ибо тогда провалишься в такую кому, что не выйдешь уже никогда? Работа мозга даже в начале двадцать первого века — не самая изученная функция организма. Тут ещё эта галлюцинация порывается в моей черепушке покопаться.

— Что с ним стало?

— Живот вспорол, как матери не стало. Думаю, успей она приказать, он бы так делать не стал.

Час от часу не легче! Но, с другой стороны, мог же до меня тут побывать попаданец-японец. Эти ребята и в двадцатом веке случалось, сепуку совершали. Если это реальность, а если нет? И это часть распадающегося сознания выдаёт известную в общем-то, информацию?

— У него герб был?

Раскатистый хохот.

— Конечно. Такой же, как у тебя, наша змея. Или контур звезды в круге.

— Это я помню, — вру. Вопрос, кому, самому себе-то невозможно. Если же она — живой человек, надеюсь, вышло убедительно. Тем более, полотнищ с изображением звезды в городе предостаточно, — какой-нибудь личный символ у него был?

— Конечно. Какой-то жёлтый цветок с пятью лепестками.

Легче не стало. Хуже. Как раз герб Оды Нобунаги и описала. Видимо, она тоже что-то почуяла. Насторожилась. Трубочку из зубов так и не выпустила. Она безоружна. Вроде бы… Спятил, тут же охрана. Да и в волосах, только сейчас заметил, не заколки, а явные стилеты.

Бью по неповинной деревяшке. Схватив бутылочку, опустошаю залпом и отшвыриваю в сторону. Чёрт! Не разбилась.

Смотрю на Дину щуря левый глаз и склонив голову на бок. Она смотрит аналогично без малейшего удивления. Сейчас почему-то кажется, лицо воительницы (или галлюцинации) приобретает монголоидные черты. Глаза становятся раскосыми, волосы и так чёрные. Или это я окосеваю? Только последнее имеет значение только если всё происходит в реальности. Кулак от удара болит вполне правдоподобно.

— Что с тобой? — интересуется тоном врача, пытающегося диагностировать редкое заболевание.