Третий лишний - Игорь Черемис Страница 58

— Да бог их знает, — я пожал плечами. — Отказываться в любом случае неудобно, они для нас очень много сделали, да и не по-человечески это… покатаемся, вкусно покушаем, выпьем приличного вина… для субботы очень неплохое времяпрепровождение. Ты лучше позвони своему Диме — вдруг сможем с ним пересечься по дороге? Дело к нему есть, на сто миллионов.

— Диме? — удивилась Алла. — А что за дело?

— Я же тебе рассказывал, что меня в комитет комсомола хотят двинуть… вот это первое комсомольское задание — хотят концерт у нас организовать. «Кино», скорее всего, пригласить не разрешат, хотя мне те ребята понравились, но вдруг у Димы есть ещё кто на примете?

— О, это классная идея! Позвоню, конечно.

Она подскочила и унеслась в прихожую, оставив недоеденный тост, на который я немедленно наложил лапу.

* * *

Встречаться Врубель отказался — у него были какие-то дела, в которые я не стал вникать, — но согласился переговорить со мной по телефону.

— Привет, — поздоровался я. — Дим, тут такое дело — Наш комсомол хочет под конец сессии организовать что-то типа небольшого рок-концерта. Лучше всего одну группу и чтобы она не слишком сомнительной была… ну, ты понимаешь. Обычная музыка, обычные тексты. Сразу предупрежу — «Машину» они не примут. Я бы им «Кино» подсунул, если бы у ребят полный состав был, но в нынешнем виде их завернут за непрофессионализм.

Про запрет на продукцию ленинградского рок-клуба я решил не упоминать.

В трубке на какое-то время повисло молчание.

— М-да, задачку ты задал… — наконец сказал он. — А там как, бесплатно выступать?

— Это в понедельник будет понятно, — ответил я. — Или позже, бюрократия же… но предварительно я их предупредил, что бесплатный сыр водится только в мышеловках. Так что какие-то ставки по договорам ребята, думаю, получат.

— Если за ставку, то попроще будет, — чуть более радостным голосом сказал Врубель. — Знаешь, есть одни ребята, образовались в прошлом году, но уже опытные, играют хорошо, песни сами пишут и состав у них полный. Недавно магнитоальбом записали…

— Что за группа и что за альбом? — уточнил я.

— Альбом «Рок-чемодан» называется, — в трубке раздался смешок. — Но не бойся, там действительно рок.

— Да я и не боюсь… — вернее, этого не боюсь, а вот другого очень опасаюсь. — А что за команда?

— «Гулливер», — Врубель засопел, видимо, приготовившись давать мне отповедь по поводу несерьезного названия. — Там Лёшка Айдоницкий и Серега Галанин… они с Женькой в одной группе раньше играли, но потом разбежались[16].

— С каким Женькой?

— Да из «Браво» же, вы на их концерт ходили. Поет там девчонка, а он…

— Постой-постой… Хавтан… а как фамилия второго — Галанин? Я правильно услышал?

— Да, точно так. Галанин, Серёга.

Я никогда не слышал про группу «Гулливер» и вряд ли был знаком с их творчеством. Но Галанина я знал — всё наше поколение знало. Во время перестройки они на пару с Сукачевым создадут «Бригаду С» и будут выдавать неплохой хулиганский рок-н-ролл; правда, чуть позже испортятся, как и все рокеры советского времени. Сукачев, кажется, будет тащить эту «Бригаду» очень долго, а Галанин создаст группу имени себя, «СерьГа», в которой споет свой чуть ли не единственный хит — «А что мне надо? Да просто свет в оконце!».

В общем, я перестал волноваться по поводу этого «Гулливера». Скорее всего, они тоже поют что-то глубокомысленно-роковое без всякого политического подтекста, как многие представители русского рока этого времени. В принципе, поначалу я собирался выпросить у Врубеля какую-нибудь кавер-группу, которая развлечет студентов западными хитами, но и такой вариант был вполне приемлем.

— Дим, думаю, они подойдут, — сказал я. — Нужны текстовки песен, которые они будут петь — штук десять хватит… а альбом я поищу в звукозаписи. Как он называется — «Рок-чемодан»?

— Да, так… — подтвердил Врубель. — Но лучше не в звукозаписи, а в киосках у трех вокзалов, там они точно должны быть. Насчет текстов — сделаем, попрошу знакомых подготовить, требования известны, так что оформим всё по высшему разряду. Завтра вечером уже можно будет забрать.

На этом мы и порешили.

* * *

Врубель, похоже, редко заглядывал в звукозаписи — в знакомой мне комнатке на Соколе «Гулливер» имелся. Правда, тратится на импортную пленку я не стал — не ради русского рока, — так что их музыку я слушал с советской «МК». «Романтик» ради такого случая я потащил с собой, а место для прослушивания мы с Аллой нашли в небольшом скверике рядом с церковью за станцией метро — там было относительно тихо, шум от Ленинградки туда пока не добивал, а никаких служб у монахов сегодня, кажется, не было.

В принципе, «Гулливер» был тем, что нужно комсомольцам для их отчета. Наверное, какие-то песни они исключат из концертного плейлиста как сомнительные с идеологической точки зрения, но не обязательно, потому что в целом группа ничего особого не делала. У них, правда, была тяжеловатая гитара, но в основном именуемый музыкой шум создавали популярные сейчас синтезаторы и какие-то приглушенные ударные. Если убрать из уравнения гитару, этих поклонников Джонатана Свифта будет не отличить от «Ласкового мая» или «Миража» более позднего времени. Впрочем, влезать в продюсирование этой команды я не собирался — разберутся как-нибудь и без меня. Главное, чтобы райкомовские тетушки не возмутились продвигаемым мною непотребством — я про «Гулливера» действительно ничего не знал, а они могли, например, уже сотворить какую-либо жуткую для комсомольцев крамолу.

Но я надеялся на лучшее.

— Пусть цветет зимой и летом наш веселый хеви-метал… — пробормотал я и повернулся к Алле, которая слушала «Гулливера» очень внимательно: — И как тебе?

— Знаешь, кажется, я была на их концерте… в прошлом году, зимой, — она смешно наморщила лобик. — Да, точно была, с Иркой, они в Долгопрудном выступали, мы туда часа два добирались. А потом ещё и обратно. По мне — нормально… громковато, наверное, но тогда нам понравилось.

— Зрители тоже напивались?

— Нет, там строго с этим было… хотя все выпили… мы тоже тогда с Иркой бутылку напополам распили в туалете и ещё одну девчонку угостили. Поэтому и танцевали, как угорелые.

Я представил, как будут танцевать под весьма бодрый рок выпившие заборостроители, и подумал, что будет хорошо, если после этих плясок меня не распнут