Дом, который будет ждать. Книга вторая - Александра Шервинская Страница 6

стоял возле кровати и молча смотрел на разложенные на ней чистые и даже новые рубашку, жилет и брюки. После нескольких месяцев, проведённых в камере без окон, я воспринимал выделенную мне комнатушку практически как императорские покои. По ней, о счастье, можно было даже свободно ходить, а моя камера была ровно пять шагов в длину и четыре в ширину. И, главное, в комнате было окно, которое можно было распахнуть и полной грудью вдохнуть свежий летний воздух, напоённый ароматами, на которые я прежде никогда даже внимания не обращал.

Лишь оказавшись в каменном мешке, я понял, как мало ценил то, что меня окружало и казалось совершенно обыденным, не стоящим моего драгоценного внимания: солнце, траву, свежий ветер, синеву неба…Мне казалось, что самое страшное, что может со мной произойти – это смерть от случайной (или не случайной – это как повезёт) пули или удара шпагой. О нет! Теперь я знал, что может быть хуже смерти, гораздо хуже: это существование в тёмном замкнутом пространстве, куда не проникал ни единый луч солнца, а отверстие для поступления воздуха находилось под самым потолком и было вырублено так, чтобы через него не было видно ничего кроме малюсенького кусочка мрачной стены напротив.

Раз в день отодвигалась заслонка, расположенная в двери чуть над уровнем пола, и через неё просовывался поднос с более чем скромной тюремной едой. Нас кормили не для того, чтобы мы выживали, а для того, чтобы продлить агонию, в которую превратилось наше существование. Порой у меня мелькала мысль – перестать есть, чтобы ускорить приход неизбежного конца, но я почему-то продолжал держаться, загоняя пораженческие идеи в самый дальний угол сознания. И, видимо, боги оценили моё упрямство, так как однажды в мою камеру вошли двое. Я решил, что император, да припомнят ему боги на страшном суде все его прегрешения, решил, что мои проступки всё же тянут на высшую меру, и приготовился к смерти.

Когда меня отвели в помещение, где стояла бочка с горячей водой и сунули в руки кусок мыла и мочалку, я почти уже не удивлялся: мало ли, может, у его императорского величества Максимилиана III такая причуда – казнить только мытых преступников. Появление цирюльника тоже более или менее вписывалось в выстроенную мной схему, поэтому я спокойно подставил голову умелым рукам. Но когда меня отвели не на плаху, а в комнату, где меня ждали двое, я понял, что недооценил коварство и мстительность императора.

Одного из них я узнал сразу: это был комендант тюрьмы, человек, искренне верящий в то, что безгрешных людей не бывает, и что каждый рано или поздно окажется у него «в гостях»: это исключительно вопрос времени и степени везения. Человек он был при этом честный и, насколько это возможно при его паршивой должности, порядочный.

При взгляде на второго я почувствовал, как в сердце поднимается чёрная волна удушающего гнева: когда-то достаточно давно любимчик императора Каспер Даргеро, тогда ещё никакой не магистр, решил, что восторженная влюблённость юной дочери барона, в замке которого он случайно остановился по пути в столицу, – это прекрасный повод развлечься. Мимолётная интрижка, о которой столичный щёголь наверняка сразу забыл, имела предсказуемый последствия, в результате чего моя юная сестра, сосланная разгневанным отцом в дальний монастырь, умерла родами. Её дочь так и осталась при обители, и я по возможности навещал её: она выросла прелестной малышкой, и скоро собиралась принять постриг.

Тем временем комендант наконец-то прояснил ситуацию: среди узников отобрали несколько человек, задачей которых будет проникнуть в заповедный и овеянный жуткими легендами Франгайский лес и добыть там какой-то артефакт. В случае удачи узнику гарантировалось императорское прощение, определённое денежное вознаграждение и возможность начать жизнь с начала.

Я даже не сразу понял, что комендант спрашивает, согласен ли я. Странный вопрос: разумеется, согласен. Комендант перевёл дух и с облегчением передал слово Касперу Даргеро.

Магистр скользнул по мне равнодушно-оценивающим взглядом и, разумеется, не узнал: с тех пор, как мы виделись, я изрядно переменился, а месяцы, проведённые в тюрьме, сделали меня почти неузнаваемым. Я стиснул зубы и постарался успокоиться: мне бы только выбраться на свободу! Месть – не рыба, не протухнет…

– Я магистр Каспер Даргеро, – холодно произнёс он, – назови себя.

Я представился и даже не удивился, когда магистр не отреагировал на моё имя: сколько их, по чьим судьбам он прошёлся, всех не упомнишь. Поняв, что мой секрет остался при мне, я даже смог произнести приличествующие случаю слова благодарности, хотя только боги знают, чего мне это стоило.

Стараясь держаться так, как это сделал бы на моём месте любой другой, не отягощённый мыслями о возмездии, я отвечал в меру смело, в меру почтительно, а сам уже лихорадочно просчитывал, как смогу распорядиться неожиданно свалившимся на меня подарком судьбы. Но когда магистр назвал артефакт – легендарное Око Тьмы – я мгновенно понял две простые вещи. Первая – это мой шанс, так как, став обладателем такой вещи, уже я смогу диктовать свои условия. И вторая – этот артефакт никогда не должен попасть в руки нашему императору, никогда!

Значит, моя первоочередная задача проста: выжить в первые несколько часов в Франгае, познакомиться и подружиться с загадочной хозяйкой странного охотничьего домика. И дальше действовать уже по обстоятельствам. Даже если эта дама страшна, как демон, и стара, как сам Франгай, я уверен, что смогу подобрать к ней ключик.

На следующий вечер я подошёл к портальной колонне вполне отдохнувший и полный решимости так или иначе, но добраться до великого артефакта и с его помощью если уж не восстановить вселенскую справедливость, то хотя бы отомстить одному конкретному мерзавцу. Я, конечно, и сам далёк от идеала, но чужие жизни не разрушал никогда и к женщинам относился пусть и эгоистично, но по-человечески. Их крови на моих руках нет.

Магистр обнаружился возле каких-то двух достаточно больших и даже на вид тяжёлых мешков. Он внимательно слушал невысокого толстого человечка, в котором без труда можно было признать трактирщика или лавочника: есть в этой породе людей что-то особенное, позволяющее сразу узнать торгаша. Не люблю я это племя, хотя и понимаю, что без них не обойтись.

– Магистр, – я вежливо поклонился, пряча взгляд, но вполне мог обойтись и без этих предосторожностей: Каспер Даргеро был выше того, чтобы обращать внимание на вчерашнего заключённого.

– Возьмёшь с собой и оставишь возле портала, – не сочтя нужным ответить на приветствие, проговорил он, – там есть, кому позаботиться об этом. От портальной колонны до охотничьего