Держиморда (СИ) - Путилов Роман Феликсович Страница 6

— Разрешите отрекомендоваться, Петр Степанович Котов, правовед. — я шагнул вперед, щелкнул каблуками сапог (галоши я уже успел снять) и энергично мотнул головой, как ловко это проделывали всевозможные бело- и прочие гвардейские офицеры в виденных мной фильмах про гражданскую войну.

— Мария Андреевна Пыжикова.

— Если бы не печальные обстоятельства нашего знакомства, сказал бы, что весьма счастлив, но… Примите мои искренние уверения, что я все сердцем разделяю вашу тревогу и приложу все человеческие усилия, чтобы отвести беду от вашего дома.

— Ефрем Автандилович, а господин Котов может нам чем-то помочь? — несмотря на мою гвардейско-гренадерскую выправку, мадам Пыжикова, всем своим видом, демонстрировала здоровый скептицизм

— Простите, что вмешиваюсь, Мария Андреевна, но разрешите мне самолично прокомментировать ваш вопрос. С Ефремом Автандиловичем мы познакомились на пепелище местного полицейского участка, и таки да, по моему мнению, в этом городе, на настоящий момент, способен и желаю вам помочь только я. Но, в принципе, я не навязываюсь и, если вас гложет сомнение, уважаемая Мария Андреевна, я тут же откланяюсь. — я еще раз мотнул головой, демонстрируя, что не очень хотелось растрачивать свои таланты на поиски купеческого отпрыска.

Себе я, в данный момент, напоминал мелкого мошенника, «впаривающего» бабульке-пенсионерке медицинский прибор «от всех болезней», стоимостью, «со скидкой, только для вас, вы оплачиваете только доставку» в сто тысяч рублей. Наверное, Мария Андреевна таких людей так же встречала, и я ее обоснованные сомнения, относительно меня, полностью разделял.

— Машенька, я действительно не знаю, к кому еще обратится…- жалобно пролепетал купчина, мигом растерявший всю свою авантажность: — А Петр Степанович видится мне человеком ловким.

И в Австралии он был. — веско добавил Ефрем Автандилович, как будто выбросил козырного туза.

— Это имеет значение? — изогнула тонкую бровь строгая «Машенька», очевидно, знавшая экономическую географию бывшей всебританской каторги, несколько лучше, чем ее супруг.

— Очевидно, что мой австралийский опыт в этом вопросе особого значения не имеет. — я открыто улыбнулся даме: — Там людей мало, в основном кенгуру бегают, но вот опыт пребывания в Сиаме может пригодиться. Там, как и у вас, на улицах сплошной бардак, толпы народа, все куда-то бегут, орут и ничего не понятно.

Очевидно, что у Марии Андреевны на Сиаме закончились аргументы, она холодно мне улыбнулась и наконец пригласила в свой дом:

— Прошу проходить, господа. Проследуйте в столовую.

Имя: Петр Степанович

Раса: Человек

Национальность: вероятно русский

Подданство: Российская Империя

Вероисповедание: православный

Параметры:

Сила: 3

Скорость: 2

Здоровье: 2

Интеллект: 6

Навыки:

Скрытность (1/10)

Ночное зрение (0/10)

Достижения: нет

Активы: две винтовки, револьвер неизвестных систем, носимый запас патрон, одежда, вещмешок, пальто, сапоги, галоши, шапку

Пассивы: Обязательство найти пропавшую девушку Анну Ефремовну Пыжикову.

Глава 4

Российская Империя. Ориентировочно начало двадцатого века.

Глафира что-то невразумительно пискнула, но приняла у хозяина пальто и шапку, затем, с некоторым колебанием, взяла и мои вещи. Я сделал шаг вперед, но затем вернулся:

— Одну секунду, барышня.

Когда я доставал из кармана пальто, свой огромный револьвер, умудрившись еще и зацепится шпорой, что торчала из дужки спускового крючка, за подкладку кармана, девица побледнела, и закатив глаза, повалилась мне на плечо. Пришлось усаживать Глашу на, бывший тут же, в прихожей, венский стул, сомлевшую прислугу и приводить ее в чувства.

Ружья я, от греха подальше, поволок с собой, наверняка, нарушая все мыслимые правила поведения гостя в приличном доме.

Мы молча сидели с купцом в гостиной, заняв стулья в противоположных концах длинного обеденного стола, и тяжело молчали, не глядя друг на друга. Где-то за стенкой кто-то возбужденно и быстро говорил, пару раз что-то упала.

— Простите, Ефрем Автандилович, что я веду себя не деликатно, но в таких делах, как ваше, потеря времени не допустима. — я не выдержал уже на десятой секунде молчания: — Попрошу вас провести меня в комнату дочери и выдать мне ее фотокарточки.

— Да-да, конечно, пройдемте.

Господа, что здесь происходит? — полос «Машеньки» был таким же обжигающим и острым, как речной лед, по которому я бежал босиком сегодня утром. И опять, ее гнев я полностью понимаю. Она застала нас с купцом в комнате пропавшей дочери в тот момент, когда я, в сапогах, лежал поперек узкого девичьего ложа, и что-то усиленно пытался достать из щели возле плинтуса.

Несмотря на то, что за моей спиной, казалось, воздух превратился в жидкий азот, я, сначала уцепился двумя пальцами за маленький клочок бумаги и вытащил его из-под кровати, а теперь стоял у разворошенного ложа пропавшей девицы и, со свойственным австралийцам спокойствием, прямо смотрел в искрящиеся гневом глаза Марии Андреевны, стараясь незаметно выплюнуть, попавшие мне в рот и нос, клочки серой пыли.

— Это что, обыск? Ефрем Автандилович, как ты мог позволить! — Мария Андреевна грозно наступала на, замершего в углу, как ребенок, застигнутый за чем-то запретным, хозяина дома.

— Знаете, что, уважаемые хозяева? Мы либо делом занимаемся, либо упражняемся в вежестве и деликатности. Я действительно осматриваю комнату вашей дочери, Мария Андреевна, так как хочу убедиться в том, что отсутствует какая-либо переписка с каким-либо сердечным другом, или иное подтверждение того, что ваша, вполне взрослая, дочурка, не упорхнула с каким-нибудь поручиком на Кавказ или, упаси Бог, на фронт.

— То есть, вы бы читали чужую переписку, милостивый государь?

— Да, очень этого стыжусь, но делаю это ради того, чтобы ваш ангел вернулся в родительский дом. На этом давайте спор об этике прекратим. Если я найду вашего ребенка, мы, может быть продолжим эту занимательную дискуссию. Ефрем Автандилович, вы мне кое-что обещали!

— Наверное, небольшой аванс в счет ваших хлопот? — не могла успокоится любезная хозяйка.

— Нет, милейшая Мария Андреевна, всего лишь фотографию дочери.

— Мария, давай прекратим этот разговор, право неудобно. Пригласи, будь любезна, Петра Степановича выпить чаю, а я пока карточку Ани найду.

Чай у купца был хорош, чудо, что за чай. И колотый сахар присутствовал на столе, и несколько вазочек с какими-то вареньями. Но, этим голод мой было не заглушить.

— Прошу прощения, Мария Андреевна, стесняюсь задать вам вопрос…

Пока Мария Андреевна силилась в поисках достойного ответа, я продолжил:

— Давеча, Ефрем Автандилович сообщил мне, что Анна ушла к тете, имея с собой пирог с визигой и сахар. Нельзя ли образец пирога мне предъявить, если у вас, конечно, остались аналогичные экземпляры. А то увижу, где-нибудь, похожий пирог и мимо пройду, вместо того, чтобы там Анну начать искать или хозяев поспрашивать построже, откуда у них такой пирог взялся.

Женщина посмотрела на меня как на идиота, но, все-таки кликнула горничную и велела принести требуемое.

— Сахар, аналогичный тому, что взяла с собой Анна, перед вами, на столе. Из одной головы куски отколоты. Можете попробовать, вдруг, вам похожий на вкус попадется, а вы мимо пройдете.

— Благодарю вас, вы очень тонко подметили важность собирания улик по делу. У вас, Мария Андреевна, бесспорно есть детективные наклонности. Я с вашего разрешения возьму образец для проведения органолептического исследования. — я спокойно подхватил из сахарницы пару кусочков сахара покрупнее (подобный в моем детстве назывался литым, а этот был немного желтее, чем советский) и, с помощью специальных щипчиков положил лакомство в, найденный в кармане, не самый чистый, носовой платок.