Ниочёма 2 - Дмитрий Николаевич Матвеев Страница 61

К месту встречи Комарова подъехала чуть раньше, выждала в машине несколько минут и ровно в шесть подошла к дверям кафе. Хотела войти, но тут ей навстречу выскочил какой-то бандит, явно до смерти напуганный. Если бы она не успела отскочить в сторону, на ногах бы точно не удержалась.

Анна Ярославна припечатала бегуна в спину нежным ласковым словом и вошла в кафе. Песцова она увидела сразу. Парень был явно не в духе. Её стало интересно: как смог худощавый с виду подросток напугать такого громилу?

Она оставила любопытство на потом и, перебрав за несколько шагов разные варианты приветствия, остановилась на нейтральном:

— Здравствуйте, Олег Иванович. Я вижу, вечер начался не слишком хорошо?

— Увы, да. Здравствуйте, Анна Ярославна. Присаживайтесь. Хотите кофе? Или, может, чего-нибудь посущественней?

— Кофе.

Песцов махнул рукой, подзывая официантку.

— Будьте добры, два кофе. Эспрессо и, — он поглядел на Комарову, — американо.

Женщина согласно кивнула.

— И два пирожных. У вас есть безе? Замечательно.

— Вы интересовались моими предпочтениями? — удивилась Анна Ярославна, когда официантка ушла.

— Нет. Но думаю, что вам нравятся сильные ощущения — до известной степени, конечно. А, значит, вы не любите маскировать кофейную горечь сливками. Надеюсь, пока мы пьем кофе, подъедут мои сотрудники, и мы побеседуем. А вот, кстати, и они. Петр Семенович, начальник боевого подразделения клана и пока что сам себе командир. Наталья Степановна, мой секретарь и помощник.

Новоприбывшие расселись за столом

— Как вы поняли, это Анна Ярославна Комарова. Она хочет присоединиться к нам и уверяет, что может быть очень полезной. Я не выяснял так это, или нет. Так что вам слово, Анна Ярославна.

Глава 23

Комарова несколько секунд собиралась с мыслями, потом начала свою речь:

— Олег Иванович, я уже говорила вчера, что клан, который вы создали, это нечто революционное. Ничего подобного не случалось последние несколько сотен лет. Я не знаю мотивов, которые побудили вас совершить этот шаг. Думаю, вы рассчитывали получить некие выгоды и вы их, без сомнения, получили. Но не уверена, что вы смогли увидеть все негативные последствия.

Анна Ярославна перевела дух, отпила глоток кофе и, видя, что её внимательно слушают, продолжила:

— Вы ведь уже в курсе, что магическая печать, поставленная родовым перстнем, накладывает ограничения на человека, ею воспользовавшегося. Дав обещание и заверив его печатью, вы не сможете просто так отказаться от своих слов. Но вы, наверное, не до конца понимаете механизм этого действия. Дело в том, что родовая печать — это лишь устройство связи с эфиром, а фиксирует ваши обеты и контролирует их соблюдение ни кто иной, как предок. И раз у вас на клановом договоре четыре печати, значит, четыре Предка сейчас активны и способны выполнять свои функции. То же самое происходит, если Предка призывают засвидетельствовать договор, заключаемый в устной форме.

— Простите, что перебиваю, но откуда у вас эти сведения? — взволнованно спросила Наталья Степановна.

— У меня есть книга, доставшаяся по наследству от прабабушки. Неимоверная древность. Вот в ней это и было написано.

Олег сделал стойку, что твоя легавая:

— А кто автор, не припомните?

— Навряд ли. Что-то такое птичье, связанное с перьями.

— Крутопёров?

— Точно!

— Вы полны сюрпризов, Анна Ярославна. Если наша сделка состоится, я надеюсь прочесть ваш раритет. Можно в виде копии.

— Разумеется. Но тут больше зависит от вас.

— Не совсем. Скажите, какую роль вы отводили себе в клане? Вы ведь наверняка продумывали этот момент.

— Аналитик, — быстро сказала Комарова. — Мне нравится это занятие. Я и в академии училась на аналитика, но потом выяснилось, что спрос на них весьма невелик. В крупных родах есть свои, а мелким они без надобности.

— Что скажете, Наталья Степановна? — взглянул Олег на свою помощницу.

— Абсолютная искренность.

— У вас есть сенсор? — поразилась Анна Ярославна. — Вы серьезно подошли к формированию команды, Олег Иванович. Это лишь усиливает мое желание присоединиться к вам. Я готова заключить договор хоть сейчас.

— Замечательно. Могу предложить вам два варианта: первый — вы становитесь ассоциированным членом рода, как Наталья Степановна и Петр Семёнович. Либо, поскольку перстень у вас, я вижу, есть, можете восстановить связь с Предком и войти младшим родом.

— Вы всё-таки научились будить уснувших предков, — уверенно сказала Анна Ярославна. — Я была в этом почти уверена. Разумеется, я выбираю второй вариант.

— Тогда начинайте увольняться из своего Архива. В деньгах вы не потеряете, я вам это обещаю. В ближайшее воскресенье ваш предок станет доступен для общения, тогда и заключим договор.

Подошла официантка, приняла оплату за ужин и кофе и немного чаевых, в благодарность за устранение неприятностей. Все принялись вставать с мест, собираться. Но тут Наталья Степановна подняла со стола сложенный вчетверо листок бумаги.

— А это что?

На листе был написанный от руки номер сотового телефона.

***

В одной из недорогих пиццерий сидел десяток мужчин бандитского вида. Официантки испуганно косились на них, но напрасно: мужчины никого не обижали, мирно ели пиццу и запивали пивом во вполне умеренном количестве.

Двери распахнулись, в пиццерию влетела молодая женщина, злая, как тысяча ос, и плюхнулась за стол.

— Чтобы я еще хоть раз! — прошипела она и приложилась к ближайшей бутылке.

— Ты чего, Катюха? — спросил мужик постарше других и явно верховодящий всей компанией.

— Малолеток сраный! — вытирая губы ответила Катюха спустя полминуты. — Обозвал шлюхой и позвал вышибалу. Даже разговаривать не стал.

— Ну, наряд у тебя не самый деловой. Лучше бы в джинсах и куртке пошла. Поди ещё и соблазнить его пыталась.

— Даже начать не успела. А кто эту идею подкинул? Я сразу предлагала пойти и поговорить напрямую. И вообще, закажите мне горячую пиццу. А я пока пойду переоденусь, а то и в самом деле себя шлюхой чувствую.

Через пять минут двери пиццерии распахнулись ещё раз, впустив не слишком вменяемого парня, явно из той же группы.

— Федя, что с тобой?

Парень, не отвечая, плюхнулся на свободный стул и присосался к бутылке. Оторвался, выдохнул.

— Млин, мужики, это натуральный монстр.

—