Король арены 3 (СИ) - Сергей Александрович Богдашов Страница 62

Если бы я не сидел чуть в стороне, с удовольствием наблюдая за всей царящей здесь суетой, то наверняка ничего бы не заметил, так ловко он это исполнил. Но вышло, как вышло. Я увидел.

Представляю себе, какие ощущения можно получить, танцуя шаффл даже с одной горошиной в ботинке! А самое смешное — кто это сделал! Какие-то напудренные мушкетёры. Да они ни разу не соперники моему клубу, а вот на тебе!

План созрел, как только я взглянул на наши сумки.

Ну, да. Не рассчитали мы немного с Федром время, возвращаясь из города, оттого и притащились на сбор клуба прямо с покупками.

Так-то в планах на вечер у нас сегодня, после концерта, шашлык и вино. Ребята имеют право отпраздновать свой последний звонок в этом году. И всё бы ничего, но добирая недостающее к шашлыку, я сегодня докупил целый мешочек душистого белого перца.

Глянув на парики мушкетёров, сейчас надетые на деревянные болванки, я тут же родил план возмездия.

Мушкетёры уже готовились к выходу, накидывая на себя бордовые мантии с большими белыми крестами. А их припудренные парики, выполненные в стиле аналогов у вельмож времён Петра Первого, ожидали своей очереди на подоконнике.

Дальше всё было в лучших традициях иллюзионистов. Отвлекая внимание мушкетёров сумкой, поднятой над их головами, я протиснулся поближе к своим ребятам, успев по пути высыпать пригоршню перца на их парики.

Кто виноват, что им захотелось подшутить над моими танцорами. Я тоже люблю шутки. В конце концов я клоун, пусть и не из самых добрых.

— Парни, вы что, голодные? Зачем горох себе в ботинки насыпали? — громко спросил я у своих, когда мушкетёры принялись надевать парики.

Вытащенную из ботинка горошину я щелчком направил в голову вслед уходящему мушкетёру. Тому самому, который этот горох и сыпал. Он вздрогнул, попытался развернуться, но потом передумал и не стал этого делать. Просто неуклюже вывалился в коридор, гремя ботфортами и шпагой.

— Надеюсь, вы там глаза друг другу не выколете, — напутствовал я их добрым словом.

А потом, убедившись, что ребята меня правильно поняли и уже проверяют обувь, я пошёл вслед за шпагоносцами. Финал этой шутки я обязательно должен видеть собственными глазами.

Глава 23

Глава 23

К моему удивлению выступление у мушкетёров было задумано неплохо. Видно было, что кто-то опытный с ними поработал. Даже удивительно, где они такого режиссёра себе подыскали.

Для начала восемь парней изобразили бой стенка на стенку, ровным строем то наступая друг на друга, то отходя обратно.

Веселуха началась, когда они разбились на четвёрки и встали в два квадрата. Тут у них расстояние между собой стало поменьше, да и шевелиться им пришлось побыстрей. Сначала мушкетёры начали чихать, но как и положено отважным защитникам короля, они стойко держались, почти не смахивая скупые мужские слезы, набегавшие на их мужественные лица.

Перец их достал окончательно, когда они разбились на пары. Двое из мушкетёров, самых ближних ко мне, вошли в клинч, и обнявшись, чихать хотели на продолжение выступления. Чихалось им просто от души и получалось громко. Неловко потоптавшись, словно неуклюже танцуя танго, они зацепились за кулису, оборвав её, и умудрились завернуться в упавшую на них ткань, чем несомненно добавили друг другу эффект от контакта лиц и париков, которые какая-то сволочь щедро сдобрила душистым перцем.

Так они и уползли со сцены единым червяком, в получившемся кулисном коконе, теряя во время передвижения свои шпаги, парики и ботфорты.

Я хохотал до слёз, впрочем, как и большая часть зрителей в зале.

Девушкам — целительницам пришлось даже задержаться с выходом, дожидаясь, когда зал успокоиться. Кстати, номер у целительниц оказался довольно милый. Какая-то напевная народная песенка, под которую они искусно водили довольно сложные хороводы.

А потом вышел мой клуб.

Я сегодня обеспечиваю нашим танцорам музыкальное сопровождение.

В оркестровой яме, что перед сценой, стоит здоровый гроб. Это техномагический аналог патефона. Что характерно, управляться с ним может только маг. Именно он должен дозировано подавать необходимый поток Силы, с помощью которого регулируется громкость.

А она тут ого-го. Недаром от этого чуда маготехнической мысли отходят две толстенные бронзовые трубы, которые своими раструбами направлены в зал.

Если что, сами раструбы, изготовленные на манер патефонных, на выходе метра четыре в диаметре. Они задрапированы лёгкой тканью и их не сразу разглядишь, но я сумел это сделать, и масштаб местной аппаратуры меня изрядно впечатлил.

Я уже успел на репетиции опробовать сей славный девайс и должен сказать, что в пустом зале он рявкает очень внушительно.

Чтобы полностью использовать все возможности данного артефакта, надо быть магом Воздуха. Именно эта стихия передаёт звуковые колебания, воспринимаемые ухом человека. Так что лично у меня есть шанс использовать те примитивные настройки, которые предусмотрены на этом аппарате. Попросту говоря, я могу кроме регулировки громкости, в разумных пределах воздействовать на высокие и низкие частоты, как в их плюс, так и в минус.

При полностью заполненном зале это важно. Музыка должна звучат ярко и в меру громко, а тот же народ, в его одеждах, просто съедает высокочастотную составляющую звука, делая музыку глухой и невыразительной. Впрочем, это тонкости, которые в данный момент никому, кроме меня, больше не интересны.

Наш номер объявлен.Вижу отмашку Федра, подтверждающего, что они готовы.

И... Музыка!

Танцевали ребята здорово! Уже в середине танца зал начал хлопать в такт звучащей песне, и я крайне осторожно стал добавлять громкость, чтобы мои танцоры не сбились с ритма и слышали звук.

Нет, огрехи у них конечно же были. Но не такие, чтобы на это стоило обращать внимание на уровне студенческой самодеятельности.

Лучше всех выглядела Элина.

Не зря её несколько лет подряд преподаватель танцев лупцевал в детстве по голому заду. Как бы то ни было, а танцевать он её выучил преизрядно. Она на голову выше даже таких танцоров, как мы с Мари. Такая отточенность в каждом движении ведёр пота стоит. Смотрю на неё и глазам не верю — волшебство, да и только. Ни разу не видел в своём мире, чтобы кто-то так искусно танцевал шаффл. И это вовсе не механическое повторение заученных движений, какими грешат знакомые