Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович Страница 64

– Здравствуйте! – тоже протянул руку вставший Хомяков. – В данном случае не только спортобщество, но и его председателя, начальника УКГБ по Свердловской области Алексея Александровича Хлесткова. Алексей Александрович – большой поклонник бокса. Он прочитал заметку в местном издании о вашем удачном выступлении в Кутаиси, попросил выяснить о вас побольше. И вот я имею честь предложить вам отныне представлять спортобщество «Динамо».

Я почему-то посмотрел на Репьёва, словно тот мог помочь с выбором ответа, но Пётр Александрович моментально сделал вид, будто он тут совершенно постороннее лицо и к происходящему не имеет ни малейшего отношения.

– Я вижу, вы колеблетесь, – между тем продолжил Хомяков. – Но поверьте, от перехода в «Динамо» вы только выиграете. Знаете, сколько получает чемпион СССР, представляющий «Буревестник»? Триста рублей. А «Динамо» выплачивает тысячу. За второе место – пятьсот, а за третье – как раз триста рублей. А также своим лучшим спортсменам общество ежемесячно платит стипендию. Хорошую стипендию! Не говоря уже о том, что они имеют возможность, например, получать квартиры и автомобили без очереди.

– Заманчиво, – вздохнул я. – А тренироваться где я буду?

– Можете у нас, в «Динамо» есть неплохие тренеры, можете у своего прежнего наставника. Для нас это непринципиально, лишь бы был результат.

– И ещё слышал, что все динамовцы вроде как должны служить в органах…

– Ну это глупости, – наконец-то выдавил из себя улыбку Хомяков. – Далеко не все динамовцы числятся в МВД или КГБ. Пока достаточно будет платить членские взносы. Хотя в дальнейшем, если наше сотрудничество продолжится…

– Подумать можно?

– Думайте, но в течение месяца желательно определиться. Нам бы хотелось, чтобы на чемпионате страны вы уже выступали с литерой «Д» на груди. Но о деталях нашего с вами разговора попрошу не распространяться. А вот мой рабочий телефон. Как надумаете – звоните.

Он извлёк из внутреннего кармана пиджака картонный прямоугольничек сероватого оттенка, на котором не было ничего, кроме отпечатанного машинописным способом номер телефона, и протянул мне.

О том, что органы интересовались моей персоной в институте, я узнал от нашего декана. К Борисову заявился мужчина, похожий на Хомякова и, не объясняя причин визита, попросил написать характеристику на студента II курса Евгения Покровского. Что тот и сделал, а теперь осторожно интересуется у меня, что я мог натворить. Я успокоил декана, объяснив, что всего-навсего мне предлагают поменять одно спортивнее общество на другое. Как просил Хомяков, без подробностей.

Казакову тоже рассказал о предложении со стороны силового ведомства.

– И что ты думаешь? – спросил тот.

– Да вот думаю, – отшутился я. – Нет, в самом деле думаю, мне на размышления дали месяц.

– Понятно… Так-то «Динамо» – организация серьёзная, сам понимаешь. К тому же в «Буревестнике» ты только до тех пор, пока являешься студентом, а там, наверное, перешёл бы в «Трудовые резервы». Или в то же «Динамо», если бы работал в каком-нибудь «почтовом ящике». Смотри сам. Но всё равно приятно, что хочешь тренироваться у меня… К врачу ходишь?

– Вчера только ортопед смотрел в диспансере. Опухоль спала, наступать на ногу почти не больно. Говорит, можно уже и без тросточки ходить, разрабатывать связки. Так что на следующей неделе, если всё пойдёт по плану, ждите на тренировку.

На размышления мне хватило пары недель. Я позвонил по напечатанному на «визитке» номеру телефона, и три гудка спустя на том конец провода раздался чуть искажённый, но знакомый голос:

– Хомяков слушает!

– Добрый день, Виктор Степанович! Это Покровский. Мы с вами общались в кабинете…

– Как же, как же, – прервал меня Хомяков, – я прекрасно помню нашу встречу. Смею надеяться, вы определились с выбором и приняли верное решение?

– Не знаю, верное или нет, но я согласен стать динамовцем.

– Что ж, отлично! Когда сможете появиться у меня и забрать свой членский билет?

– А у вас – это где?

– Ах да, я же не говорил… Областное управление КГБ знаете где находится?

– В общем-то да.

– Зайдёте, скажете дежурному, что к майору Хомякову. Пропуск на вас уже будет готов.

– Так могу хоть сейчас подойти, я сейчас в общежитии, только с занятий вернулся.

– Прекрасно! Я у себя ещё часа два точно буду, так что приезжайте.

От общаги до здания КГБ на улице Вайнера я добрался за четверть часа. Ещё пять минут спустя открывал дверь кабинета Хомякова. Он и на этот раз был в гражданском, но уже в другом костюме, так же ладно сидевшем не его стройной фигуре. Интересно, сколько у него этих костюмов? Вот у меня один, в котором и пришёл. Озаботиться, что ли, покупкой ещё одного… Ну а что, деньги-то имеются, смотреть на них, что ли?

Хомяков после обоюдно крепкого рукопожатия предложил присесть, поинтересовался, точно ли я решил стать динамовцем, и что сыграло в этом главную роль?

– История спортивного общества «Динамо» – это летопись славных побед…

– Понятно, – уголками губ улыбнулся собеседник. – Молодец, что выучили методичку. А если своими словами?

– Да что тут юлить… «Динамо» – это сила! И быть составляющей этой силы почётно. К тому же я с детства болею за футбольное «Динамо», а Лев Яшин – мой любимый футболист. Ну и, как вы говорили, я всегда смогу рассчитывать на помощь… хм, разного рода.

– Принимается, – снова улыбнулся Хомяков.

Он выдвинул ящик стола и вынул из него синие корочки с серебристой литерой «Д» в таком же серебристом ромбике.

– Что ж, поздравляю с принятием в ряды Всесоюзного физкультурно-спортивного общества «Динамо»! Уверен, вы с честью будете нести знамя динамовского спорта. Держите! А заодно и распишитесь.

Надо же, уже и фотокарточка моя вклеена, и печать на месте, и подпись председателя совета стоит. И пустые прямоугольники для вклеивания 10-копеечных марок для вступительного взноса и последующих, ежеквартальных, имеются, причём марка со вступительным взносом уже была наклеена. И тут же получил зачётную классификационную книжку спортсмена в мягком переплёте, в которую уже были вписаны мои данные об участиях в соревнованиях с результатами, а также моё новое звание КМС указано, включая все доселе выполненные ступени ГТО. Получается, были уверены в том, что я приму предложение. Ну на то они и Комитет, чтобы просчитывать на несколько ходов вперёд.

– Спасибо! Постараюсь оправдать оказанное доверие.

– Да уж постарайтесь. Надеемся, на чемпионате страны вы выступите достойно. В «Буревестник» я сейчас позвоню, скажу, чтобы вычеркнули вас из своих списков… А с ресторанными песнями, Евгений Платонович, лучше завязать, – неожиданно сменил тему Хомяков.

Увидев, что я пребываю в лёгком замешательстве, объяснил:

– Вы теперь член общества «Динамо», ни к чему, чтобы ваши песни распевали в разного рода злачных заведениях.

– Так они же не пошлые, тем более прошли цензуру, да и деньги я за них официально получаю.

– Всё равно, лучше не надо, – чуть поморщился майор. – А вот патриотические песни, вроде той, что вы Силантьеву отдали – такие можно.

– Всё-то вы знаете – не сдержавшись, мотнул я головой.

– На то мы и органы, – на этот раз без улыбки подтвердил мой недавний вывод Хомяков.

Я уж хотел было принять это указание как должное. Но тут во мне что-то взыграло.

– Виктор Степанович, но всё же почему рестораны, где отдыхают трудящиеся – злачные места? Люди там могут отмечать юбилеи, справлять свадьбы, встречаться с друзьями, да и просто прийти поесть. В чем крамола, если народ отдыхает под хорошую музыку?

Вот вы, товарищ майор, когда в ресторане бываете, допустим, с женой, вы же, наверное, танцуете? И под какую музыку? Не под «Партия – наш рулевой», верно? Если вы слышали мои песни, которые исполняют в ресторанах, то объясните мне, в чем там неправильность? И какое это все же имеет отношение к тому, что я буду выступать за «Динамо»?

Впервые вижу Хомякова немного смущённым и, даже не побоюсь этого слова растерянным. Однако он быстро берёт себя в руки.