Наставник - Екатерина Лесина Страница 68

А предчувствие крепло.

- Тебе лучше вернуться в замок, - Миха поерзал и едва не сверзся, ибо коню вздумалось шарахнуться вправо. Чудом лишь он удержался в седле. Только зубы клацнули.

- Поздно, - Винченцо прикрыл глаза. – Уже поздно.

Их ждали.

Поляна? Нет, скорее луг. Правда, траву вытоптали, и серая земля, едва прикрытая полотном тумана, казалась мертвой. Сопровождение Хальгрима растянулось полукругом.

Люди.

Кони.

Людей немного. Дюжины две. Остальные где? В лагере? Готовятся? Главное, что их не видно. А вот эти, явившиеся, при оружии. Кони в броне. И сам Хальгрим выделяется, что ростом, что этой вот броней, которая черна и зловеща. Рядом с ним леди Алисия кажется еще более хрупкой.

А девочек не видно.

Миха отметил это и выкинул из головы. Не хватало на такую ерунду отвлекаться.

- Явился, - прогудел Хальгрим, как почудилось, с насмешкой. – А я уж не надеялся.

- Надежда умирает последней.

- Посмотрим, кто тут сегодня умрет, - Хальгрим погладил рукоять меча. Меч был внушительным, причем внушал отнюдь не богатством отделки, а размерами.

Этаким приложить – мало не покажется.

Миха отвечать не стал, но спешился.

- Стало быть, нормального коня у тебя тоже нет?

Он пожал плечами.

Не объяснять же, что в пустынях с конями сложно, а в его родном мире они и вовсе по разряду экзотики проходят.

- А племянничек мой где?

- Дома остался.

- Чего так?

- Рань несусветная. Ребенку выспаться надо, - Миха поскреб шею. А ведь доспех ему честно предлагали. Он его даже примерил, после чего наотрез отказался от подобной чести. Может, оно, конечно, и защищает, но двигаться, железом обвесившись, тяжеловато.

- А ты, как погляжу, заботливый, - Хальгрим оперся на седло. – И разумным кажешься. Может, все-таки миром?

- Я бы и рад, - честно признался Миха. – Да только ты ведь не отступишь, верно? Ни от мальца, ни от девчонки.

- У меня свои планы. А тебе что за дело, если не твоя?

- Не знаю. Должно быть, гуманизм жить мешает.

- Это что за хрень? – Хальгрим явно удивился.

- Хрень и есть, да вот… можешь, честью назвать.

- Рыцарской?

Миха опять плечами пожал.

- Ты не рыцарь. И вовсе человек неблагородный. Какая у тебя честь?

- Какая уж есть, - он потянулся. – Ну… так условия какие? До первой крови?

- До смерти, - Хальгрим поправил поводья. – Сражаемся… как сражаемся. Мои люди свидетелями, что поединок будет честным. Твои вон тоже. Если болен, скажи, дам еще отсрочку.

Ложь.

И вот это Миха почуял явно. Он покачал головой:

- Не стоит.

- Добре.

- Оружие?

- А у кого какое есть. Коня, если хочешь, дам.

- Обойдусь.

- Ну сам смотри, - уговаривать его явно не собирались, впрочем, как отпускать живым. Хальгрим обернулся куда-то. – Эй вы там, кубок несите.

Кубок принесли.

Серебряный. Украшенный чеканкой и камнями, которые ярко переливались на солнышке. А туман растаял. И погода хорошая. Такой бы загорать где-нибудь на берегу реки, а не дурью маяться.

Кубок наполнили вином и поднесли барону. Тот вытащил кинжал и провел по запястью. Темные капли упали в вино, а Хальгрим торжественно произнес:

- Клянусь сражаться честно. И да услышат боги мое слово!

Кубок подали и Михе.

Поклясться? Отчего бы и нет. Хотя клятве Хальгрима он не слишком поверил.

Первым из кубка пригубил барон, явно показывая, что отравы нет.

- Пей, наставник, - произнес он с насмешкой. – Или не веришь?

Веришь, не веришь… Миха повернул кубок к себе тем же краем, которого касался Хальгрим. А то кто ж их, местных умельцев, знает.

Пригубил слегка.

Вернул.

Дальше что? Совместная объединяющая молитва?

Обошлось без неё. Хальгрим тронул бока коня, и тот сделал шаг. Блеснуло солнце на пластинах доспеха. Жеребец наклонил шею и заржал. Звук этот резкий царапнул нервы.

- Стало быть, конь тебе не нужен? – уточнил Хальгрим. – Смотри.

- Смотрю.

Миха не отрывал взгляда от человека, которого нужно было убить. И убивать было категорически нельзя. И вот что с ним делать?

- Люди пусть отойдут, - он облизал пересохшие губы. И Дикарь завозился, спеша оттеснить Миху.

Обострились запахи. Звуки стали резче. Звон металла о металл. Хриплое дыхание Хальгрима, который тоже нервничает. Не так уж он уверен в собственной силе.

Вонь розовой воды.

Прикосновение нежной ладони к доспеху. Рука,