Узник Гримуара - Михаил Сазонов (АТ) Страница 7

Бросок вышел не особо точным. Я целился в грудь. Но кинжал прилетел в левое плечо. И его рука, из которой шел поток, сразу повисла плетью. Раздался крик полный боли. Сектант пошел волнами, становясь все более прозрачным. Он споткнулся и начал заваливаться набок. Я же почувствовал небывалое облегчение и без давления ряби смог приподняться. А ещё я заметил одну деталь. Клинок, что попал в плечо сектанту, все сильнее пылал. Явно выкачивая ту самую энергию из самого сектанта. Он упал на раненое плечо. Взвыв еще сильнее. А я не растерялся и, оттолкнувшись здоровой ногой, прыгнул на него сверху.

Приземлившись на него, стал подниматься, ухватившись в посох. Мои две руки против него одной. Его левая рука так и лежала без движения. Борьба за посох была недолгой. Сектант на глазах бледнел и слабел. Стоило мне вырвать посох из его рук, как я почувствовал силу. Нет, неправильно. СИЛУ! Она вошла в меня потоком из посоха. Боль в ноге исчезла, словно ее и не было. А сектант вконец ослабел и перестал сопротивляться. Он стал почти прозрачным, лежал, сжавшись в комок, скуля на одной ноте. Не теряя времени, я занес над собой посох и ударил острием прямо в грудь своего врага. Одного раза не хватило. Пришлось провернуть и опустить второй раз. Только после этого он с тихим пшиком исчез.

В тот же момент снова прогремел голос.

— ХОЗЯИН ОПРЕДЕЛЕН! ЖЕРТВА ОПРЕДЕЛЕНА! СОХРАНЕНИЕ ЛИЧНОСТИ И ПАМЯТИ ХОЗЯИНА В ПРИОРИТЕТЕ СОГЛА…

На этом моменте все в очередной раз померкло. Единственной моей мыслью было: «Вырубаюсь за один день чаще чем за год. Еще и помер к тому же…» На этой позитивной ноте я погрузился во тьму

Глава 4

Сознание вернулось, но я ничего не чувствовал. Казалось, что все произошедшее было сном, а я никак не могу проснуться. Сейчас я лежу… Или не лежу? А если лежу, то где? Осмотреться не получается, вокруг кромешная тьма.

Я не чувствовал даже того, что вокруг меня, словно я в пустоте. Отсутствие боли после нескольких колотых? Это было явно ненормально.

Наконец я вспомнил последние эпизоды своей саги. Я все же умер. Хм… А щас где нахожусь? Чистилище? Но меня, точнее мою душу вроде куда-то затянуло. Помню эту книгу и странный водоворот, что засасывал меня. А потом победа, весьма сложная. Я победил и получил жизнь? Точно что-то слышал про сохранение моей жизни. Все как в тумане.

— Где я? — попытался задать вопрос в пустоту, но не услышал своего голоса. Меня окружала непривычная тишина. Абсолютная, пугающая, пожирающая изнутри пустота. Что вообще происходит, что за дерьмовый день?! Абсурд и сюр в одном флаконе. Я решил посмеяться над своими глупыми фантазиями, но мне вдруг показалось, что я не дышу. «Так, где я? Что я?» — очередная мысль ушла в никуда.

Сейчас бы начать плакать и рвать на себе волосы, но эмоции были какие-то приглушённые. Я вообще-то привык встречать все дерьмо с кривой ухмылкой, когда на нее хватало сил, в первую очередь моральных. А то жизнь, бывает, подкидывает такое дерьмо, что окунувшись, на выходе получаем лишь оскал.

«Возьмем за базис, что меня вальнули. Потом я уже дохлым, второй раз вальнул сектанта. Или не вальнул? Что дальше? Нечто говорило о сохранении мне жизни. Я вернулся обратно в тело? Или я призрак и не видать мне ни ада, ни рая, вечно оставаясь в великом НИЧТО? Или как это еще назвать? Чистилищем? Это место ни на рай, ни на ад не похоже. Хотя, возможно, за ад может сойти, но с натяжкой. Но ведь не настолько я грешен был, а? Ведь и добро творил. Твою ж дивизию, что за хреносрань мне лезет в голову?!»

Успокоиться получилось только через… А хер его знает через сколько. Считать время было весьма затруднительно. Внутренние часы решили послать меня в далекое пешее эротическое путешествие.

«Ладно, пусть будет час или два или… Да без разницы! Я в полной и беспросветной ж…».

На губах появился оскал: «Ну нет, так легко я не сдамся!». Я попытался напрячься и пошевелить руками. И что-то стало чувствоваться. Пришли ощущения, сначала весьма глухие. Словно отлежал руку. Только я видимо каким-то образом отлежал все тело…

«Не парализован» — промелькнула мысль и стало спокойнее. Всегда боялся остаться инвалидом. Смерть, хрен с ней, а вот стать овощем и инвалидом было моим страшнейшим кошмаром. Я, как поклонник силы, просто боялся стать *растением*, уж лучше сдохнуть. Еще меня угнетало бессилие, оно единственное могло вогнать меня сначала в депрессию, а потом в агрессию. Как хищника, что загнали в угол.

Убедившись, что руки меня слушаются, я стал массировать виски. Эта старая привычка всегда помогала мне спокойнее обдумать ситуацию.

«Я был на жертвенном столе. Или камне? Да вообще похер! На жертвенной хрени! Так? Так. Меня пырнули… Эм-м-м… Пусть будет пару раз. Я пырнул в ответ. Хорошо, кстати, пырнул, не зря отслужил в мышках и прошел веселый жизненный путь. Кажется, этот мудак сдох. И я тоже. И нас куда-то затянуло. Прям как говно в унитаз, ага. Потом был бой за жизнь. Там мне пришлось столкнуться с каким-то колдовством, но я превозмог, как герой боевика и грохнул утырка во второй раз. За что заслужил вроде как жизнь. В итоге я все еще существую. Как сказал какой-то великий крендель, раз я мыслю — значит существую. Или как-то так, не суть важно. Исходим из лучшего варианта. Я не в великом НИЧТО, мою душу не сожрали демоны. Допустим, если я выжил, то по идее я сейчас валяюсь где-то. Возможно на том же месте. Почему тогда так темно? Свечи потухли… Времени много прошло, вот в чем дело! А почему я там же? Парни, видимо увидев, что я окочурился, не стали тащить труп в дом, и пошли решать вопросы. Кстати, чувствительность тела может пропасть из-за клинической смерти или… А хрен знает почему у меня может пропасть чувствительность, вот ни разу не медик. Так что надо лишь достать из кармана зажигалку и да будет свет! А там можно и выбираться куда-нибудь».