Системная нежить (СИ) - Тимофей Кулабухов Страница 7

… и через секунду оказываюсь впечатанным в неё. Покрутил головой. Перестарался. Представление о том, как я исчезаю в одном месте в пространстве и тут же появляюсь рядышком, было вмонтировано в моё сознание так, как будто я умел это всегда, как езда на велосипеде.

Ещё раз, аккуратнее к обратной стене номера. Мгновение и оказываюсь прямо перед ней. Круто, в этот раз не шарахнулся. Ещё. Оп-па. Больше не срабатывает. Почему? Видимо, мана была, но на следующий раз её не хватает. Дьявол, восприятие нужно, чтобы узнать что-то о самом себе. Nosce te ipsum, твою мать!

Итак, буду исходить из того, что у меня 10 маны. Наверное. Крохи, но лучше, чем ничего.

Уровень мой просел до третьего. Но, спасибо, что вообще живой. То есть, не то чтоб совсем живой, а функционирующая нежить с остатками мозгов. Очков для развития нужно до хрена. С другой стороны, мои показатели как третьего уровня внушительны по сравнению с пятым человеческим. Видимо, уровень в новом мире — это ещё не всё.

Спустился в обратно в фойе, вернул себе бейджик «Алла». Время шесть утра, за окном светает. Спать не хотелось, а вот жрать да. Открыл личный статус, вроде мой волшебный голод ещё не прорезался. В такое время мой отец обычно уже вставал. Проверил мобильник. Сети нет. Глаз зацепился за стационарный телефон на стойке. Ими уже почти никто не пользуется, но всё же…

Увесистый пластик старомодной трубки соскользнул с насиженного места, озвучив тонкий протяжный гудок. Аккуратно, чтобы магия связи не прервалась, поднес к уху, с придыханием набрал номер. Сначала код, потом номер. Родители жили в сельской местности и пользовались телефоном с незапамятных времён.

Гудок. Тишина. Новый гудок. Тишина в канале. Если прислушаться, слышен далекий фоновый шум. Гудок. Родители могут быть уже мертвы. Или стать зомбированными. Не знаю, что хуже. Гудок.

В бесконечной глубине трубки гудок прервался на тихое и скромное:

— Алло?

— Батька? — тихонечко спросил трубку.

— Сына, ты?

— Ага.

— Ты живой?

— Что мне сделается? — уверенно и чуть громче ответил я и осекся от мысли что вопрос отношусь ли к живым, скорее философский. Скажем, я существую.

— Гм. Скажи лучше, как ты и мама?

— У нас тут странные вещи творятся. Всех попросили сидеть по домам. Телевизор не работает, а вот радио не умолкает. Объявлений много. В Москве вспышка нейрозаболевания, там бойня, войска ввели.

— А в деревне?

— Несколько десятков семей взбесились. Говорят, новый вирус, очень заразный. Их не лечат. Ездит команда росгвардейцев и отстреливает. Нас Бог миловал. Участковый новый, Гафаров, ты его не знаешь, забегал проведать на пять минут. Сотовые тоже не работают. Молодец, что на проводной набрал. Не спали, переживали за вас.

— Как там младший?

— Жив. В его спальном районе десантники. Мэр Москвы пропал, кто-то из военных генералов командует. Бешеных было много, вроде перебили. Баррикады строят, квартиры проверяют. Ты сам как?

— Держусь, из общаги сбежал, там опасно. Поселился в гостинице. Тут никого, заборы высокие, у меня безопасно. Сижу, никого не трогаю.

— Бешеных видел?

— Ага. — Вспомнил о горе трупов за воротами. Солнышко взойдёт, они ещё и завоняют.

Про свой внезапный «гулизм» решил пока не говорить, не к чему родителей беспокоить.

— Ты получил награду за первичное задание, батька?

— Были какие-то надписи, появились кругляшки, карты. Такие, наподобие игральных.

— Это оружейные карты. Научитесь с мамой их извлекать, чтобы если что валить бешеных. Бейте по голове. Но лучше вообще на улицу не ходите, чуть что звоните участковому. Держитесь там, за ворота не выходите, чтобы я за вас не переживал.

— Ты приедешь?

— Нет. Транспорт не ходит, опасно это. Посижу пару дней взаперти, пока всё наладится. Если связь пропадет, не смогу звонить, но вы там знайте, что со мной всё хорошо.

* * *

В действительности я не собирался сидеть на жопе ровно. Проверил подвал, с разочарованием понял, что если рассматривать гостиницу «Бристоль» как своё условное жилище, то запас полотенец феноменальный, а вот жратва отсутствует как класс. Еда нужна прям край. Внутри подвала ощущения сделались странными. Во-первых, даже в кромешной тьме, я вижу силуэты. Во-вторых, буквально ощущаю очертания помещений, комнат, коридоров, ходов. Как мышь в знакомом лабиринте. В-третьих, мне тут спокойно и уютно. Не стал забивать себе голову.

Небо за окном ощутимо посветлело. Вернулся на ресепшн. Бессистемно закидал в ящики всё, что стояло на столе, оставил только небольшой блокнот и ручку. Ладонью смахнул кусочки мусора.

Итак, начнём с ревизии карт.

Раскидал их в три стопки. Оружие, навыки, дурацкие советы. Очков для навыков нет, начнём с оружия.

Три меча, катана, глефа (что бы это не значило), копьё, двуручный топор, два круглых щита, два боевых топора, шлем-морион, несколько ножей, меч-дайто, моргенштерн, молот-клевец, кортик, аж пять системных дубинок, лук (но без стрел).

Всё первого уровня, кроме пехотного ножа 3 ур. (редкий), который как я недавно выяснил, отлично вскрывает консервы, а также моего первоначального меча, который незаметно для меня успел стать 2 ур.

Меч системный, 2 ур, прочность 84 %. Дополнительный эффект — кровотечение.

Мда.

Встал, потянулся. В глубине фойе есть зеркало. Встал напротив него с мечом. Поскольку никого, чтобы оценить, насколько я дурак, не было, разделся до пояса. Попозировал, как недокаченный Конан Варвар.

Меч как меч. Безликий, непримечательный. Кровотечение против зомби тоже шляпошное дополнение. Другой вопрос — моя внешность. В принципе, я себя вполне узнавал. Ну, с некоторой натяжкой. Морда лица стала чуть шире, кожа с отчётливым красноватым оттенком, только не как от солнечного загара, а неестественного цвета. Мои от рождения серые глаза стали нечеловечески кирпично-кровавыми, ещё и зрачок вертикальный. Бляха. Причёска осталась моя, нечто вроде ёжика, только в карие волосы добавился металлический серый оттенок. Как седина. Мда. Открыл пасть. Так и думал. Зубы ровные, крепкие, заостренные и совершенно «нелюдские». Улыбка производила пугающее впечатление, которое усиливалось синеватыми (как будто перекупался) губами.

На человека я походил только с приличного расстояния, скажем с пятидесяти метров. Или впотьмах.

Ладно. Имеем то, что имеем. Не зомбировался — уже хлеб. Пойду, погуляю. Только меч не оружие, а херня. Вообще оружие не бывает лучше или хуже, оно должно отвечать тактике, ситуации, боевым приемам и, в первую очередь — особенностям противника. Никитин говорил про древних славян: «с топором против леса, с саблей против степи». Кого я собрался забарывать? Зомбированных злыдней. Доспехов ноль, резанных и колотых ран не бояться, страх отсутствует как явление, действуют напролом, валят толпой. Слабое место — череп и шея.

Значит, подходит мне, как ни