Теотль Сухоруков (СИ) - Кленин Василий Страница 71

— В свой дворец, — поправил его странник, но свистульку все-таки дал.

На шум сходились взрослые.

— Пусть солнце светит вам на вашем пути! — величаво обратился к ним жрец. — Если кто хочет помолиться Золотому Змею Земли, попросить его о чем-то — мой алтарь будет стоять тут до завтра. Приходите с любыми дарами или вовсе без них — Даритель услышит каждого. Главное то, что у вас в сердце. Но помните: никакой крови!

Дородная женщина вынесла страннику маисовую лепешку, на которой горочкой лежала разваренная фасоль.

— О, благодарю! — искренне обрадовался пожилой жрец. — Змей щедро одарит тебя за заботу о случайном путнике.

— Наш дом с радостью примет тебя на ночь, — возле женщины уже нарисовался старейшина. — Прошу: благослови нашу деревню! Уже двадцатку дней никто из вас не приходил сюда.

— И благословлю! — подмигнул жрец, дожевывая лепешку. Потом омыл руки в кадке, стоявшей подле колодца, засучил широкие рукава, словно, перед работой и заговорил совершенно иным голосом.

— Благословенны чтущие Золотого Змея Земли! Те, кто слушают волю его — идут по его следам! А значит, идут дорогой спасения! Змей учит верному почитанию богов — и боги радуются вам! Не лейте кровь, свою или чужую! Ведь это самый ценный дар богов! Берегите их дар, не оскорбляйте Сильных такими поступками! Помните: сила богов неизмерима. Не в силах люди ни прибавить ее, ни отнять. Взгляните на солнышко: такое махонькое, а весь мир греет. Могучий Тонатиу! Сил его хватит и на 52 года, и на двадцать раз по 52! Не слушайте лживых пророков, жаждущих пролить божий дар на сомнительных алтарях! Отвернитесь от них! Ибо расстроите вы богов, слушая лжецов! А богов надо радовать!

Старый жрец луженой глоткой напевал свою молитву, настукивая в маленький барабанчик. Кто-то из детей попытался подыграть ему свистулькой, но взрослые тут же отобрали игрушку.

— Но не всё так лучезарно в нашем мире. Ибо много Кругов Лет назад, еще во времена Четвертого Солнца, был наш Тонатиу — Нанауатцином. Полным Язв прозвали его и неспроста. Был он за северным морем, и прокляли его тамошние жители. Поразили болезнью, которую только божественный огонь и исцелил. Но все эти годы, пока Солнышко-Тонатиу светит нам, народ из-за моря ищет его. Ищет, чтобы убить! И обречь наш мир на гибель.

Жрец воздел руки, ветерок вздул его хламиду — словно, пламень опалил селян.

— Слушайте, что говорит Змей Земли! Придут, воистину придут чужие люди! Вида они чудного, роста высокого, кожи бледной, с волосами на лице. Оружие их ужасно, дивные звери служат им, а дыхание изрыгает болезни. Помни каждый: не заговаривай с чужаком из-за моря! Не подавай ему руки и не принимай подарков его! Не пей питья его, не ешь пищи его! И ни за что! Никогда! Не вкушай его крови! Ибо проклятье и болезни несет всё, чего касаются чужаки из-за моря. Вещи их очищай огнем чистым! А что очистить нельзя — храни под луной, от новорожденного месяца до полулуния!

Жрец стих.

— Змей говорит: чужие люди из-за моря уже недалеко. Скоро они придут за Тонатиу. И никакая кровь на алтарях не спасет от этого.

Глава 39

Развязывание Лет

— Третий караван отправился, мой Бог! — радостно отчитался вестник, примчавшийся из горных лагерей. — Завтра мы выступаем…

И голос воина плавно стихал, по мере того, как тот осознавал сказанное. Уже завтра. Завтра мы выступаем. Замыкающий отряд.

И всё.

Последний год (с хвостиком) казался таким длинным! Казалось, у нас куча времени. Для того, чтобы вооружить почти четыре тысячи воинов, сплотить их в единое войско. Чтобы насытить пропагандой всю восточную долину. Каждую самую маленькую деревню пропитать идеей отрицания кровавых жертв, и ожиданием опасных чужаков из-за моря. Я по-прежнему не знал, когда припрется Кортес, а потому готовил народ (и войско Бога) к обоим вариантам будущего. Мои жрецы-странники даже в Анауак пробирались и пытались читать свои проповеди… Мало кто из них вернулся оттуда живым.

Год Два Тростник казался таким длинным… А когда стало ясно, что вот уже всё! Уже начинаем!.. Я на миг растерялся. Но только на миг.

Про испанцев ничего не слышно — значит, наносим удар по Теночтитлану. Поскольку я четко знал время и место — план был вылизан до мелочей. Каждый шаг просчитан и подвергнут глубочайшей критике. Знали его человек десять — зато знали досконально.

Вести воинов должен я. И не потому что «не прятаться, не бояться». Просто это было мое дело. Моя миссия. Столько лет я слепым котенком тыкался наугад в поисках молочной титьки. А теперь прозрел. Понимал, куда надо идти. И для чего.

По счастью, мне не нужно идти одному.

Когда до священной ночи Связывания Лет осталось семь дней — пошел обратный отсчет. Четыре тысячи — слишком большой отряд, чтобы незаметно подойти к Колючему Холму, да еще по таким густонаселенным землям, как западная долина. А нашей задачей было не спугнуть астеков раньше времени. Поэтому я велел разбить войско Бога на четыре части. Тысяча — не так много. И самое главное, тысячу можно замаскировать под торговый караван. Первыми пошли 800 черных с двумя сотнями бесцветных. Две трети спрятали доспехи и оружие в тюках и стали «носильщиками», остальные играли роль стражей. Многовато? Возможно. Но, если ходить нелюдными маршрутами, не заходить в города и села — то особо никто спрашивать не станет. Поэтому отряд нес на себе запасы еды и воды на 10 дней.

Первая тысяча превратилась в караван из Толимеки. И не спрашивайте меня, почему «толимеки» шли в Анауак с востока.

Дорога от тайного лагеря до великого озера занимает ровно три дня. За это время лжекараван должен пройти между вулканами Тлалок и Истаксиуатль, войти в западную долину… а потом, вместо того, чтобы идти дальше на запад, к Колючему Холму, он поворачивал на север. К небольшому городку Коатлинчан. В котором уже полгода от имени великого отца правил юный Шип Солнца. Бывший Черноглазый Цветок.

Мой тайный сообщник.

Все эти полгода паренек увлеченно создавал рыбацкий флот. Делал крупные лодки с наращенными бортами (я специально послал к нему квалифицированных умельцев). Вот эти лодки и были нужны каравану. Не доходя до Коатлинчана, черных встретили люди Шипа, которые отвели их к заросшему болотистому берегу. Здесь их уже ждали более полусотни больших лодок. Воины сели в них и в ночь вышли на огромную водную гладь Тескоко.

Эту идею подсказал мне Конецинмайла. Дело в том, что озеро Тескоко уже много десятилетий перекрывает плотина. Сплошной частокол, идущий с юга на север, от Истапалапана до Тепеяка. Дамбу возвели для того, чтобы отделить более пресную западную часть озера (где и стоял Теночтитлан) от более соленой восточной. И понятно, что из-за палисада с запада на восток почти никто не плавал. А рядом с ним стоял маленький заболоченный островок, где никто не жил. Если там кого и встретишь — так только нескольких рыбаков.

К этому островку черные и плыли. Потому что от него до Колючего Холма на юге было всего несколько километров. И здесь можно незаметно накопить войско Бога.

Пустые лодки, высадив первый «караван», неспешно двинулись назад, где на пустынном участке берега их поджидала новая тысяча: 800 белых и 200 бесцветных. Это уже «сапотекский караван», и он вышел за пять дней до священной ночи. Тем же макаром их отвезли на остров, и на следующий вечер загрузили с побережья «куитлатекский караван»: 800 золотых и 200 бесцветных.

После каждого этапа, каждый командир обязан был отослать мне быстроного гонца — так что я знал о положении всех отрядов с минимальной задержкой.

За три дня до часа Х выступил четвертый и последний караван. Мой. В нем было 400 золотых, 200 бесцветных, сотня моей личной стражи и 400 бойцов «морского народа». Атотола, кстати, тоже был с нами. Я не верил, сомневался, что у него получится, но буквально дней за десять князь Пеликан добрался до меня.

— Я такое пропустить не хочу! — весело заявил он.

Уже на месте я изложил ему план в деталях, и Атотола только развел руками.