Да придёт взрыватель! - Михаил Сурин Страница 9

Нас встретил плечистый смуглокожий темноволосый мужчина с густыми бровями над глубоко посаженными маленькими глазками. Карл помахал перед ним кошельком и половину фабрики отдали в нашем распоряжении. Оказалось, винодельня сейчас работает в половину своей мощности.

— Работники у меня поувольнялись, — сетовал хозяин, — многие записались в первую экспедицию, хотят себе немного земли урвать в той стране, которую император осваивать рвётся.

— А вы чего? Не хотите себе лишний кусок земли? — зачем-то спросил я.

— Мне без надобности, у меня прибыльный бизнес. А как завоюем те территории, ещё и рынок сбыта побольше станет. Производство развернуть можно и тут.

Вот и ещё один наивно верящий в победу императорской армии. Так захотелось крикнуть: «Беги отсюда! Вас разобьют, поработят и винодельню твою отберут!», но вряд ли он меня послушает. Императорские пиарщики работают профессионально и метко. В общем, остаётся только мне самому убедить императора не переть на наш мир с оружием. У нас оно круче.

— Мне нужна будет горелка, несколько пустых бутылок, сахар и уксус.

— Мешок сахара вам принесут, — сказал хозяин, открывая массивную деревянную дверь, — Горелка там есть, и вино, перебродившее в уксус, там найдёте. Если пустых бутылок не хватит, не стесняйтесь — выливайте.

— Сейчас должен подойти мой слуга, — встрял в разговор Карл, — проводите его сюда,

Карл достал ещё одну купюру и сунул в руку хозяина.

— И можно нам ещё красного креплёного.

— Хорошо, и вино вам тоже будет, — заверил владелец фабрики и удалился.

Мы зашли в просторный цех. Вдоль стен стояли большие, на сотню кубов, деревянные чаны, над которыми нависали огромные круглые крышки — прессы с пневмоприводом. В проходах между ними стояли ряды полных и пустых бутылок, большинство глиняные, но много стеклянных. Я прошёл в другой конец помещения, а вот и некое подобие лаборатории.

Большой стол, заставленный бутылками разных размеров, от маленьких, на стакан до десяти-пятнадцатилитровых сосудов, со свисающими трубочками на пробках. Тут же стояла и горелка — подключенный к баллону агрегат, напоминающий консервную банку, который работал по неизвестному мне принципу. Если повернуть небольшой кран, внутри раздавалось шипение и верхняя часть, из тёмного металла разогревалась добела. На такой горелке можно было даже готовить.

— О, нам тут даже стаканы оставили, — Карл хозяйничал на столе, поочерёдно открывая бутылки и принюхиваясь к аромату их содержимого.

— Давайте я сначала дело сделаю, — запротестовал я, хотя винцо бы сейчас не помешало.

— Вот принесут тебе сахар, и займёшься, — Карл налил нам по стакану тёмного красного вина, — А сейчас поддержи меня, не хочется пить в одиночку.

Вино было терпким, сладким и ароматным. Совершенно не обжигало горло и не сводило скулы. Но изнутри по телу начало подниматься тепло.

Парень в робе принёс нам мешок сахара, сбросил его на пол, потом достал из-за пазухи две бутылки и поставил их на стол.

— Спасибо, голубчик, — Карл выдал ему монетку, — можешь идти, дальше мы сами.

Как только работник ушёл, Карл откупорил одну из принесённых им бутылок.

— Подожди, — надо всё-таки сделать дело, — мне надо найти уксус.

Я, так же как и Карл перед этим, начал по очереди открывать бутыльки и принюхиваться к содержимому. Вот это похоже на уксус, я отхлебнул совсем каплю, прямо из горла. От кислоты свело язык, пара капель попала в горло и огнём прокатилось по пищеводу. Я зашёлся кашлем.

Карл стоял с наполненным стаканом и ждал, пока я прокашляюсь.

— Вот ты и нашёл уксус, — проговорил он, — теперь можно и выпить.

Я сначала собрал ингредиенты, смешал их и запустил реакцию. Только после этого поднял стакан.

Славное, тёплое чувство ностальгии охватило меня. Прям как в студенческие годы — реакция идёт, а мы бухаем, смеёмся и болтаем о бабах. Я завёл разговор о местных девушках, Карл его поддержал, и так на расслабоне прошло несколько часов.

Джордж уже вернулся, принёс покупки и ещё одну бутылку. Пить с нами он отказался, мы и не настаивали.

Тем временем глицерин уже был готов, и я добавил в него немного селитры, которую мы с риском для жизни добыли в канализации. Смешно-то как звучит, надо выпить за тех, кто рискует. Нет, стоп. Сейчас опасный момент.

— Дж-жордж, — с трудом выговорил я, — Я видел у входа в цех кучу песка. При-принесси пожалста. Только быстро.

Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Голова прояснилась, руки вроде не дрожат. Джордж как раз принёс песок и высыпал на расстеленный на столе лист бумаги.

Вливаем в песок нитроглицерин… Аккуратно, чтобы весь впитался. Вот так. Я смахнул оставшийся сухим песок и завернул уже готовую взрывчатку в бумагу. Осталось пропитать верёвку раствором селитры, чтоб получился фитиль, и всё — динамит моего собственного производства готов.

Я полюбовался на получившийся у меня аккуратный цилиндр. Я повернулся к Карлу и с гордостью сказал:

— Вот! Динамит Померанцева. Можно использовать для демонстрации нашей военной мощи. Когда император это увидит, он наверняка свернёт свою военную программу.

Карл налил нам ещё по стакану.

— За победу науки!

— Давай, — согласился я и поднял, наполненный до краёв стакан.

Вино было вкусным, компания приятной, настроение приподнятым.

Я поднялся с дощатого пола и привалился спиной в полукруглой стенке. Что-то не так, пол в цеху был залит чем-то типа бетона. И стен таких там не было. Я огляделся.

Я стоял внутри огромной деревянной бочки, рядом со мной на полу лежал и посапывал Карл. До верхнего края метров пять, и лестницы в поле зрения нет.

* * *

Снаружи стук, грохот и шипение пара. Я несколько раз во всю глотку позвал на помощь, но тщетно. Удары кулаками, локтями и пятками в стенки, тоже не произвели никакого эффекта. Ну да, эта хреновина должна выдерживать много тонн воды или что там в неё наливают, от моих жалких постукиваний даже не дрогнула.

— Карл, вставай!

— Ещё… пять минуточек… — промямлил мой товарищ по несчастью, и попытался закрыть глаза и уши руками.

— Карл, нас сейчас засмолят и в море океян пустят!

— Что, уже тысяча триста пятьдесят восьмой? — он, наконец, открыл глаза.

Я не стал ничего объяснять, а просто помог ему принять вертикальное положение.

Ещё минут пять мне пришлось наблюдать, как он проделывает поочерёдно все те же бессмысленные попытки сообщить людям снаружи о нашем существовании, которые уже проделал я. И это максимально красноречиво свидетельствовало о