Орден Архитекторов 2 - Олег Сапфир Страница 9

— И больше сюда не возвращайся, щенок! В следующий раз я спущу на тебя собак.

Весёлое хихиканье девиц было ему наградой. Да он, походу, дешёвый позёр.

— Извините? — повернулся я и широко улыбнулся я. — Что вы сказали? Спустите на меня собак? На аристократа? Просто так?

— Да, ты всё правильно услышал.

— Мне кажется… или это повод для дуэли? — спросил я как бы в никуда, задумчиво глядя чуть вверх.

— Да, ты прав… — Иванов, кажется, обрадовался. Вот только незадача: наушник из уха он так и не вытащил, поэтому, кажется, кто-то ему там кое-что просуфлировал, поэтому он сбился. — Но я сегодня добрый, поэтому вали отсюда.

— Хмм…

Я открыл дверь джипа и спросил у Бориса, махнув на видеорегистратор.

— Видеорегистратор работает, всё снимал?

— Да, всё снимал, ваше благородие.

Боря был напряжён и держал на руках свою огнестрельную дуру, стараясь не показывать её наружу, но явно он нервничал.

— А скажите-ка мне, неуважаемый, а какой срок вызова на дуэль, согласно нанесённому оскорблению чести и достоинства?

— Эээ… — подвис Паша.

И снова его спас невидимый суфлёр.

— Везде по-разному, — буркнул он.

Я тихонько засмеялся, понял, что суфлёр почему-то не хотел усугублять.

— Да нет, не по-разному — везде на территории Империи одинаково. А мы сейчас на территории Российской Империи. В общем, у меня есть неделя, чтобы поразмыслить — нанесено ли было мне оскорбление или нет. Так что ждите ответа.

И не дожидаясь ответа, я сел в машину и захлопнул дверь, услышав только возмущённое:

— Да что он себе…

И снова заткнулся.

Боря развернул машину и поехал. Видно было, что его правый глаз слегка подёргивался.

— Это было… — он задумался, чтобы правильно сформулировать слова.

— Волнительно? — предположил я. — Прекрасно и остроумно?

— Ну, вообще-то, не эти слова я хотел сказать, но пусть будет так, — сказал Борис. — Вы реально хотите бросить вызов герцогу Иванову просто из-за того, что он вас оскорбил? Да он так со всеми разговаривает.

Тут я внезапно посерьёзнел.

— Он может так разговаривать с кем и чем угодно. Если у него плохое воспитание — это его проблема. Вот только я привык, что за ошибки нужно платить. Я заставлю его заплатить.

— Вызвав его на дуэль, серьёзно?

— Не знаю ещё, — честно сказал я. — Неделя — не такой большой срок, чтобы я успел подготовиться. Но… — тут я улыбнулся. — Ничего ж не мешает мне оскорбить его самого по прошествии срока?

Боря смотрел на меня. Судя по всему, у него в голове вертелся один вопрос. Подозреваю, что он звучал бы примерно так: «Ты дурак?»

— Ладно, — решил я не нервировать Бориса. — Мы только начинаем работать. Я думаю, ты ещё привыкнешь. Давай двигай к магазину, будем разбираться, где тебя поселить и где ставить твою ласточку.

— Так у меня свой дом есть с гаражом, — сказал Борис.

— Не-а… Мы должны жить рядом, а то мало ли что. Да, для твоей ласточки мы кое-что придумаем… Думаю, будешь доволен.

Город Вадуц

Центральный офис компании «Импорт и Экспорт»

Кабинет генерального директора

Герцог Сергей Никифорович Иванов получил странный звонок из своей усадьбы. Звонил управляющий, и он сказал, что только что через КПП проехал внук покойного графа Вавилонского — Теодор. Едет он, чтобы посмотреть свой участок.

Не то, чтобы это его напрягало. Прошло уже пять лет, как Сергей Никифорович заключил сделку с Вавилонскими. Да, немного в обход закона, ведь он действовал через его сына, так как старый гордец не соглашался ни на какие деньги. Так что деньги он честно заплатил сыну графа — Аристарху, у него была расписка. Совесть у герцога была чиста. Он не просто отжал, он купил. Да, пусть не у законного владельца, но тем не менее у законного наследника. Вот так, стараясь лавировать между полным криминалом и чистым бизнесом, Род Ивановых и поднялся. Правда, иногда были перекосы, как с этими наследниками Варламовых. Но там уж Сергей Никифорович должен был защищать честь сына, а следовательно, честь Рода.

В случае с Вавилонскими он полностью был в своём праве. Вот только, пока он наводил справки, управляющий доложил, что его сын Павел, который сегодня развлекался в усадьбе, празднуя какой-то красный день календаря, поехал разбираться с Вавилонским лично.

Хорошо, что он успел вовремя, перехватив через сержанта нить разговора. Пока он разговаривал, его секретарь отрабатывал запрос. И тут же на экране показалась надпись, что Теодор Вавилонский уже вступил в право наследства официально. Это действительно была его земля. Ну, этот кусок мусора. Но тем не менее. Поэтому граф, не теряя нить разговора, отправил указание секретарю, и буквально через секунду был зарегистрирован и правильно оформлен судебный иск.

Почему так быстро? Да потому что готов он был достаточно давно. Стыдно признаться, но Сергей Никифорович просто забыл про этот кусок земли. Его всё устраивало. По крайней мере, сейчас он даст этому делу хоть какой-то ход.

Отправив Вавилонского и положив трубку, он понял, что секретарь ждал его за дверью. Точнее, ждал, пока он закончит разговор.

— Ещё информация по Вавилонскому, Ваша Светлость! — он протянул свой планшет.

Герцог заинтересованно заглянул туда и хмыкнул.

— Надо же, оказывается, на этом можно заработать. Так, где тут у меня эта жадная скотина… — порылся он в записной книжке телефона, пока не нашёл контакт «Вавилон-младший. Поместье», оставшийся ещё со старых времён.

Он набрал телефонный номер, и с той стороны через некоторое время раздался удивлённый, но радостный голос.

— Ваша Светлость! Какими судьбами?

— Приветствую, Ваше Сиятельство… — вежливо сказал Иванов. — У меня есть информация по поводу вашего пропавшего наследника.

Глава 4

Офис Тундрева Геннадия Петровича

г. Вадуц

Княжество Лихтенштейн

Тундра положил трубку и улыбнулся. Прямо сейчас ему звонил коллега. И рассказал, что Иванов пытается подкопаться под него.

Да, да, они были лично знакомы. Но герцог Иванов не имел дел с Тундрой, потому что последний, скажем так, отрицательно относился к идее их сотрудничества. При том, что раньше они проворачивали кое-какие дела вместе. Однако, в один прекрасный момент, Ивановы накосячили. Тундра взбрыкнул, последовало некоторое короткое противостояние.