Великий диктатор. Книга вторая (СИ) - Alex Berest Страница 9

О-ля-ля, как говорят итальянцы. А про это я вообще не думал. Ну, про то, что рано или поздно придётся принимать в организацию и девочек. Как же вовремя она здесь появилась! Как раз за два дня до приезда обещанных Ээро Эркко делегатов.

— Понимаешь, Элли? Ничего, что я на ты? — и дождавшись её смущённого кивка, продолжил. — У нас в организации все равны. И вступают в неё на общих основаниях с одинаковыми для всех требованиями.

— А я ей говорил, — пробурчал Ялмар, так и не повернувшись к нам спиной. — А она не поверила.

— Но я ведь девушка! А у вас там надо бегать, прыгать и приседать. Это же невместно для девушек, — растерялась Элли Каура. — А может, можно как-то без всего этого? Без всяких испытаний?

— Боюсь, что нет. Но! Учитывая, что в будущем к нам в пионеры захотят вступить и другие девочки и девушки, я думаю, что список нормативов нужно урезать вдвое. Ялмар, возьми лист бумаги и запиши половинные нормы для нашей гости.

— Пф, — фыркнула девочка и внезапно перешла к угрозам. — А я думала что ты, Матти, умнее. Вот я расскажу всё своему брату, и он тебе так всыплет, что сам прибежишь принимать меня в пионеры.

— Ты совсем дура, Каура? Ты сейчас, здесь, в присутствие свидетелей угрожаешь мне расправой? — заорал я на неё, отчего она чуть не свалилась со стула. — Во-первых — твой брат Петер это не сделает, а во-вторых, из-за твоих действий твоего отца могут выгнать с завода и отобрать у вас заводскую квартиру. Ты готова такое сделать со своей семьёй? А? Не слышу?

— Ты. Вы. Не сделаете такого! — в глазах девочки появился испуг осознания, что я не простой поселковый мальчишка, а сын владельца завода, на котором трудится вся её семья, и живут они в квартире, предоставленной заводом.

— Почему? Ты приходишь ко мне и начинаешь угрожать расправой. Что мне остаётся? Только пойти к своему деду, который по документам и является главой пионерской организации. И посоветоваться с ним. Ты представляешь, что будет? Хотя бы последствия для себя, после того как о твоей выходки узнают твои родители? А?

— Я… Я не хотела. Извините меня, мастер Хухта! — девочка, явно осознав что её может ожидать, скрючилась на стуле и разрыдалась в полный голос.

Ну, вот. Наорал на ребёнка. Довёл до слёз. И зачем? А чтобы не было прецедентов. И Ялмару урок будет, судя по его поведению, он сам чуть не повелся на девчоночьи ухищрения и только в последний момент догадался свалить решение проблемы на меня. За что его надо будет похвалить отдельно. Но потом. Сначала надо дожать девчонку. Хотела в пионеры — пусть постарается. Подождав несколько минут пока Элли выплачется, продолжил.

— Нэити Каура, вот у шеф-пионера Стрёмберга список того, что вам надо сдать, чтобы стать пионером-стажёром. Кроме всего прочего, вам необходимо найти штаны, потому что в юбке сдавать нормативы неудобно и небезопасно. Если вы справитесь со всеми заданиями, честь вам и хвала. Если нет, то я буду считать вас взбалмошной и глупой девчонкой, — подколол напоследок её я, отчего она опять воинственно засверкала своими глазками. — И тогда я точно расскажу о том, что здесь случилось. Так что в ваших интересах постараться и пройти все испытания. Вот тогда мы подумаем принимать вас или нет. Вы меня поняли?

— Да, мастер Хухта, — просипела Элли и часто-часто закивала головой. — Я справлюсь, я обязательно справлюсь.

— Ну, что же, время покажет. Ялмар, проводи гостью и покажи ей где проходят испытания наши стажёры.

Дождавшись пока эта парочка покинет дом, я опять начал попытки, вспомнить как выглядит этикетка с пузырька с зелёнкой. Вчера вечером, когда мы с Миккой приехали из города, я обнаружил в своей комнате две двадцатилитровые бутыли из мутного коричневого стекла. Что за содержимое было в них, я так и не понял, но не жидкость, однозначно. Какие-то комочки чего-то. Этикеток на бутылях тоже не было, а пробки были густо залиты сургучом.

— Ма, а что за бутылки у меня в комнате? — поинтересовался я у неё за ужином.

— Это твоему деду посылка пришла из Стокгольма, — поведала мне матушка и покосилась на деда Кауко. — Обещал, что до твоего приезда, уберёт из комнаты. Ну, ты его знаешь.

— Матти, а тебе что? Они мешают? — спросил дед, дожевав и проглотив кусок жареной рыбы. — После Нового года поеду в столицу и захвачу их.

— Не, деда, не мешают. А что это вообще? Порошок какой-то? Не порох? Я не взорвусь?

— Порох? Старый! Ты что в дом притащил, ирод этакий? — наехала на супруга бабушка Ютта, вычленив из моих слов самое опасное.

— Да не порох это! Краситель для тканей! Сейчас документы принесу, вы пока к чаю накрывайте, — дед выбрался из-за стола и неспешно направился в свою комнату.

— Вот, — вернувшись, он помахал какими-то бумажками и прибавил света, подкрутив фитиль в керосиновой лампе, зачитал нам. — Бриллиантовый зелёный, краситель для хлопка, шёлка, шерсти и кожи. Производства фабрики «Гиславед» (Gislaved) округ Йенчепинг, кёпинг Гиславед. Вот! Ничего страшного нет. Я заказывал на пробу для нашей швейной фабрики, но, видимо, ошибся с адресом.

Вау! Это же зелёнка! Не помню где — или читал, или смотрел — что анилиновый краситель «бриллиантовый зелёный» — это и есть основа той самой, знаменитой зелёнки, которой, сначала мне, а потом и я сам, мазал ссадины и царапины своим детям. Не, не, не, такая корова, нужна и самому.

— Деда, а можно мне отсыпать фунта три-четыре на опыты?

— Могу одну бутыль оставить тебе. Я всё равно больше у них, в этом Гиславеди, заказывать не буду. У них даже дороже выходит, чем в Германской империи. А тебе зачем?

— Ну, на всякие придумки, — начал оправдываться, но тут матушка притащила кипящий самовар, и про меня с порошком забыли, начав чаепитие.

А вот я не забыл и весь вечер силился вспомнить как из порошка сделать «ту самую» зелёнку. Но в голове, всей информации было только то, что зеленка на воде — это для обработки ран на слизистых оболочках, а на спирту — для ран на коже.

Вот и сейчас, когда Ялмар и Элли ушли, я попытался вспомнить по принципу, которому кто-то учил меня ещё в моём прошлом мире. Что надо пытаться вспомнить не сам объект, а действия связанные с ним. И, после получаса мучений, мне это удалось. Я вспомнил, как мой сын Толик, сверзившись с велосипеда разбил себе обе коленки, а я мазал ему раны ваткой с зеленкой и постоянно на них дул. А ватку пропитывал этим антисептиком из пузырька. Ну, и попутно, мне припомнились надписи на этикетке, которые я тщательно записал на лист бумаги. Правда, они меня ещё больше запутали.

«Бриллиантовый зелёный раствор спиртовой один процент, бриллиантового зеленого один грамм, спирта этилового шестьдесят процентов до ста миллилитров». И что это всё значит?

Просидел я так до обеда, ломая голову и выгоняя из домика всех, кто приходил и что-то от меня хотел, но к определённым выводам, всё-таки пришёл. Мне нужны весы аптекарские, дистиллированная вода, медицинский спирт и спиртометр, если его уже изобрели. Буду экспериментировать. А летом, когда у моих архаровцев массово начнутся порезы и ссадины, буду на них проверять то, что до этого наэкспериментирую. А затем придумаю сказку про чудесные заживляющие свойства случайно открытой мной смеси краски и спирта. И спихну кузену Томми, он химик, пусть докажет научным путём, что это работает. Глядишь, ещё и Нобелевскую премию получит за это.

……

Через два дня приехали делегаты, обещанные Ээро Эркко, тридцать один человек. Двадцать мальчишек в возрасте от десяти до тринадцати лет, десять взрослых, их, сопровождающих и Пер Эвинд Свинхувуд в качестве начальника. По его словам, пока решились организовать пионерские отряды всего в десяти населенных пунктах, которые и прислали своих делегатов.

Приём в пионеры прошёл со скрипом, так как многие приезжие дети не дотягивали до тех требований, что я предъявлял к своим мальчишкам. Но приняли всех. Так сказать, авансом. А я ещё и на Элли Кауру наезжал за то, что сам сейчас сотворил. Вот же я двуличный тип, однако. Оставалось надеяться, что к летним пионерским олимпийским играм, они подтянут свои навыки.