В поисках забытого источника - Александр Юрьевич Хиневич Страница 97

Когда мы наконец-то приехали в кафе, при «Ритуальных услугах», там ещё находилось около двух десятков человек. Среди них были пятеро женщин, которые оставались убираться в квартире Степана и Евдокии. От них мы узнали очень неприятные новости.

Оказывается, как только мы уехали на кладбище, к соседнему подъезду подъехала машина «Скорой помощи». Через некоторое время, две женщины мывшие изнутри окна увидели, как из подъезда выскочила испуганная дамочка, с медицинской сумкой в руках, и заскочила в «Скорую». А спустя минуту, дверь соседнего подъезда вновь открылась, и оттуда появился Михаил, который тащил за шиворот врача. Оба кричали друг на друга, но женщины смогли разобрать только мат, и последнюю фразу Михаила: «Чтоб я вас, тварей, больше не видел у своей квартиры».

«Скорая» быстро уехала, но где-то через полчаса, вновь вернулась, но уже в сопровождении микроавтобуса с надписью «Полиция». Сначала в соседний подъезд забежали трое полицейских с автоматами, а затем туда же зашли врачи, которых прогнал Михаил. Что происходило дальше в квартире Михаила, женщины не знают, но минут через десять, из соседнего подъезда выскочила заплаканная Настя, и забежала в ихний подъезд. Вскоре она уже была в квартире Степана, и сразу стала спрашивать свою бабушку и других женщин: «Где мой деда?».

Женщинам сразу стало понятно, что в квартире Михаила и Оксаны произошло что-то очень плохое. Поэтому, первым делом, женщины как смогли успокоили Настю. После чего, закрыли все окна и дверь на замок. Спустя пять минут, из соседнего подъезда вышли два полицая, они отвели Михаила с Оксаной, к полицейскому микроавтобусу, и очень грубо запихнули их вовнутрь. На их руках женщины увидели наручники. А третий полицай зашел в ихний подъезд. Через минуту все услышали настойчивые удары кулаком в дверь, и громкое требование: «Немедленно откройте, полиция». Это продлилось не очень долго, так как вскоре раздался голос соседки, из квартиры напротив: «Молодой человек, вы зря так шумите. В квартире никого нету. Все уехали на кладбище, хоронить хозяина этой квартиры».

Вскоре машина «Скорой помощи» и микроавтобус с надписью «Полиция», уехали.

Услышав рассказ женщин, Никита спросил свою жену:

— Почему ты мне сразу не позвонила?

— Я пыталась до тебя дозвониться, но твой телефон был «вне зоны действия сети». Видать в деревне, куда вы поехали, нет вышки сотовой связи.

— Я понял тебя, Лизавета. Меня сейчас в первую очередь интересует, где Настенька, и куда полиция увезла Мишку с Оксанкой?

— Настю мы закрыли в квартире Степана, она там мультики на компьютере смотрит. А Мишу и Оксану скорее всего отвезли в наш отдел полиции. Ведь «Скорая» очень быстро вернулась назад.

Никита красный от злости, отошёл в сторонку, и начал кому-то названивать по телефону. Ему вскоре ответили, я слышал лишь голос подполковника:

— Савелий, бери всех своих бойцов и наведайся в отдел полиции, в том районе, где мой сын живёт… Туда увезли моего Мишку с женой… Можешь там всех поставить в позу пьющего оленя… Да вот ещё что… Узнайте, кто их забирал с квартиры, и пройдитесь им дубинками по почкам… Все что на моих состряпали изъять и мне на стол. Не подведи меня, Савелий… Да, всю ответственность я беру на себя… Держи меня в курсе всего… Действуй…

Поговорив по телефону, подполковник подошёл к столу, и налил себе почти полный стакан водки.

— Не стоит ентого делать, Никита, — сказал я ему. — Водка тебе не поможет, а навредить может очень прилично. Сейчас тебе нужна ясная голова. Тем более, тебя ждёт любимая внучка, которую напугали до слёз.

— Вы правы, — согласился с моими доводами Никита, и отставил наполненный водкой стакан в сторону. — Извините, нас так никто и не познакомил. Я даже не знаю, как к вам обращаться.

— Меня Иван Демидыч зовут. Я был командиром разведвзвода, в котором служили Степан, Петро и Родион, во времена Великой Отечественной войны.

— Очень приятно познакомиться, с легендарным командиром разведчиков. Степан мне про вас очень много рассказывал. Правда я кое-чему тогда не поверил.

— Это чему же ты не поверил, Никита? — спросил присоединившийся к нам за столом Пётр.

— Степан мне сказал, что Иван Демидыч знает четыре или пять иностранных языков, помимо русского. И вообще не пьёт спиртного. Насколько я знаю, товарищ полковник, на войне пьют все, даже трезвенники и язвенники.

— Насчёт спиртного, Степан говорил тебе чистую правду, — ответил я Никите, — а вот насчёт других языков, он немножко ошибся. Я знаю их больше десятка и всеми владею в совершенстве. Даже рыськи меня понимают и енто не шутка. Ты лучше не сиди сиднем, а постарайся выяснить у своей жены, брали врачи у твоей внучки кровь на анализ или нет?

Хотя подполковника и удивил мой резкий переход с одной темы на другую, но он быстро уловил командирские нотки в моём голосе. Никита сразу отвёл свою жену в сторонку, и несколько минут её расспрашивал. После чего, вернулся к нам с Петром.

— Настенька сказала Лизавете, что «дядя доктор у неё полный шприц крови из руки набрал, и отдал его пришедшей с ним тётеньке». Ей это очень не понравилось, поэтому девочка крикнула отцу: «Папа, мне делают больно». Мишка тут же ударил врача в голову, и тот упал на пол. Полицаи накинулись на Михаила, а Настёнка этим воспользовалась, и быстро убежала в квартиру Степана, где думала нахожусь я.

— А вот енто уже очень плохие новости, Никита. Скорее всего, врачи со «Скорой» уже отдали кровь на анализ в лабораторию.

— Чем это может нам грозить, Иван Демидыч?

— Да чем угодно. Мою дочку чуть не убили, когда увидели результаты её медобследования. Она тоже принимала енти лекарства. Так что, запоминай на будущее, Никита. Ты меня не знаешь. Видел только на похоронах, но тебя со мной никто даже не познакомил. Как ты сам понимаешь, енто соответствует действительности, и любой «полиграф» однозначно подтвердит правоту твоих слов. Ты можешь говорить, что от людей узнал, что я фронтовой друг Степана, и приехал откуда-то с Алтая. Слушай далее… Узнав от людей, что твоя внучка болеет, я дал тебе сбор из лекарственных трав собранных на Алтае. Больше тебе ничего не известно. Ежели