"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна Страница 97

Лакеи моментально уставили стол закусками и бульонами, вежливо помогая выбрать наиболее лакомое блюдо почетным гостям. Наконец все отвлеклись на свои тарелки и я тихонько вздохнула с облегчением: может, удастся проглотить кусочек-другой.

Во время первой перемены губернатору удалось нас приятно удивить – его повар знал толк в изысканной кухне и не стремился залить блюда сытными мучными соусами.

Я выбрала горячий бульон с пирожками и лепешками, начиненными рубленым яйцом и творогом. Вайнор предпочел суп с копчеными колбасками и тонкие блинчики с зеленью и мягким сыром.

На вторую перемену блюд предлагали рыбные шарики в сливочном соусе, мелких птичек, запеченных в виноградных листьях и местное кушанье из овощей в кисло-сладком остром соусе.

Только подумав о том, что все блюда подозрительно напоминают список афродизиаков из знаменитого кулинарного трактата маэстро Виалдо, я поперхнулась и, схватив бокал с вином, незаметно оглядела стол.

Угадала! За столом сидели пары. Довольно пожилые, почтенные и совсем юные, едва ли разменявшие третий десяток, но все с обручальными браслетами. Так что меню не случайно. Но ведь о присутствии королевской невесты никто не знал!

Забыв о еде, я тщательно проверила стоящие перед нами блюда, хотя до меня их тщательно проверял Камил. И угадала вновь! Все кушанья были приправлены толикой вполне безобидных возбуждающих средств. Чуть-чуть в супе и капелька в морсе, один глоток в вине и две капли в соусе, но за целый парадный обед с пятью переменами в крови заполыхает настоящий пожар!

Я суетливо дернулась, пытаясь сообразить, как предупредить Вайнора, но он уже сжал под скатертью мою руку и осторожно склонился к уху:

– Что случилось?

– Возбуждающие приправы, везде! – так же тихо ответила я улыбаясь, словно услышала от него комплимент.

– Зелья? – уточнил король, поднося к губам кончики моих пальцев.

– Нет, просто травы и пряности, но есть везде, даже в вине и морсе, – ответила я чуть-чуть краснея от неожиданно приятных ощущений прокатившихся по руке до плеча.

– Не едим и не пьем? – спросил Вайнор, подкладывая мне на тарелку кусочек запеченного в травах кролика.

– Только целые фрукты или яйца в скорлупе, – ответила я, размазывая по тарелке соус.

– Так нас хотят возбудить или что? – Король вернулся к разговору, лишь оказав любезное внимание своим соседкам и их довольному отцу.

– Не берусь предсказать… – Я улыбнулась юнцу и поднесла к губам бокал, делая вид, что пью.

Остаток ужина для нас прошел вяло: до десерта мы продолжали любезно улыбаться и беседовать. Десертом стала огромная пирамида из фруктов и пирожных, поданных на серебряном блюде.

Вайнор, блюдя традицию, выбрал самое красивое пирожное на макушке пирамиды, вложил в крем колечко и с любезной улыбкой вручил сладость хозяйке дома. Женщина зарделась от всеобщего внимания: такой дар почетный гость преподносил даме, тронувшей его сердце. Но градоправитель вдруг вскочил со своего кресла, подскочил к жене и вышвырнул пирожное в открытое по случаю летней духоты окно.

– Лорд Бамелло, извольте объясниться! – Вопрос короля прозвучал подобно звону оружия во внезапно наступившей тишине.

– П-п-простите, сир, – взмокший лорд опустился в ближайшее кресло и распустил тщательно повязанный шейный платок. – В пирожном был яд.

– Яд? – В голосе Вайнора равно клокотали гнев, любопытство и еще кое-что, пока мне неясное.

– Не совсем яд, – градоправитель покраснел еще больше. – Просто трава, вызывающая прилив крови…

Я все поняла! И, судя по мрачному лицу короля, он тоже все понял: возбуждение сопровождается приливом крови. Малые дозы вызывают румянец, чувствительность кожи и будоражат пульс. А потом подается сладкий десерт, наполненный безобидной с виду засахаренной травкой – наперстянкой. И королевская невеста умирает от разрыва сердца или от кровоизлияния, а, может, просто от желудочной колики. И никто не виноват: яда в кушаньях нет.

Король задал лишь один вопрос:

– Кто?

– Л-л-лорд Астон… – Градоправитель уже покачивался, обхватив себя руками, как будто ему было холодно.

Побелевшее лицо его жены маячило рядом с ним, словно полная луна.

– В камеру, – коротко распорядился Вайнор Вадерский. Обернулся к приглашенным: – Простите, господа, у меня пропал аппетит. Увидимся завтра на королевском суде. Ваши петиции я постараюсь рассмотреть к обеду.

Гости градоправителя тотчас откланялись, хозяина дома увели люди лорда Иана, а домочадцев глава СБ распорядился запереть в их комнатах.

Дом немедленно наполнился выскочившими из всех углов людьми в синих мундирах. Я устало откинулась в кресле, наблюдая за их осмысленной суетой. Пожилым гостям срочно вызванный лекарь предложил пустить кровь. Остальных быстро допрашивали, разведя по комнаткам прислуги.

Я не вмешивалась. Вайнор быстро и решительно раздавал приказы. Он не повышал голос, но одного взгляда на его нахмуренные брови хватало для немыслимой скорости выполнения.

Когда столовая опустела, мы переместились в кабинет. Кажется, король собирался работать всю ночь. Гора бумаг занимала уже не только стол. Корзина, полная свитков, стояла на полу, коробка громоздилась в кресле, а на подоконник нельзя было взглянуть без страха.

Однако Вайнор бестрепетно взялся за разбор бумаг, велев графу Радолену приготовить три корзины:

– Так делает мой секретарь, мэтр Фаллю. В первую корзину складываем те бумаги, которые могут разобрать местные власти. Во вторую те, решение по которым можно принять на месте. В третью те, которые требуют особого разбирательства.

– Понял, Ваше Величество. Что-то еще? – спросил граф, демонстрируя бодрость, достойную истинного аристократа.

Вайнор уже пробегал глазами свиток, но ответил, не отвлекаясь:

– Подайте напитки и закуски, но сами проследите за приготовлением.

Граф немедленно испарился, и мы остались втроем: король, Камил и я. Лорд Иан обещал присоединиться к нам позже.

Несколько часов, до полного одурения мы вместе разбирали прошения и жалобы. Основная масса бумаг сводилась к прошению милостей. Я читала все подряд, раскладывая на кучки жалобы, прошения, иски в королевский суд. Последнюю стопку Вайнор велел отнести главному судье Паэта для подготовки публичных разбирательств.

Прошения по большей части получали краткую резолюцию «отказать». Я прочла пару свитков и поразилась железной выдержке короля. В самых жалостливых и трогательных выражениях некто испрашивал для себя «малую долю» в королевских рудниках, припоминая доблестные заслуги предков. Судя по гримасе Вайнора, человек был ему знаком и с «просьбишками» обращался регулярно.

Жалобы просматривались по диагонали и почти все шли в корзину с резолюцией: «Разобраться местным властям». Не королевское дело – решать спор о двух курицах или забравшейся в сад свинье.

А вот корзина для свитков «разобраться позднее» стояла почти пустой. Туда попадали либо серьезные доносы, требующие проверки, либо просьбы о помощи от людей, лично знакомых его величеству.

Завершился разбор бумаг поздравлением от местного дворянства: в кипе свитков с прошениями обнаружился пергамент, наполненный самыми лестными словами. Вместо печати к ленте крепилась коробочка из тонкого сафьяна. В коробочке обнаружились две красивые броши в виде корон.

Камил, открывший коробочку, поводил руками над украшениями и пожал плечами:

– Чисто. Небольшое заклинание, укрепляющее, хм, мужские силы, – и все.

Несмотря на усталость, мы смутились.

– На сегодня хватит, – сказал король, обозрев кучи бумаг, разложенные по корзинам. – Граф, распорядитесь отправить свитки по адресам.

Радолен поклонился и вызвал стражу – помочь вытаскивать корзины. Вместе с усатыми дядьками, стоящими у дверей, вошел и лорд Иан.

Он кратко доложил королю о том, что было сделано.

Едва раскрылся заговор градоправителя, лорд Иан немедленно отправил в Половинец своих людей, чтобы задержать пособников герцога Астона. А через час после начала допроса, в Паэт был вызван гвардейский полк. Игры кончились – король собирал вокруг себя верных подданных.