Сергей Гончаров - Спящие (СИ) Страница 41

— Да про какую жизнь, мать твою, ты говоришь?! — Руслан подскочил с кровати, подошел вплотную к Виктории, она видела по глазам, что руки он сдерживал невероятным усилием. Почему-то вспомнился Ян. Он вел себя похожим образом. — Пощупай, — приложил ее пальцы к своему запястью. — Разве здесь пульсирует? А здесь? — переложил на сонную артерию. — Разве у живого человека такое может быть?! Разве может живой человек не есть и не пить много месяцев?! Разве может столько не спать?! Может? — Руслан кричал Вике в лицо. — Ты сдохла! Я сдох! Она сдохла! Мы лишь немного задержались. Обожрались какой-то химической дряни, вот и не гнием. А так бы черви нас уже с огромным удовольствием приговорили! И о какой Сибири ты говоришь?! Мы не протянем там и года. Что, будем как Маугли бегать среди волков? А может медведей? Как ты вообще это представляешь?! Предположим, случилось нечто невероятное и мы смогли добраться до твоей Сибири. И что потом? Сидеть целыми сутками у костра и рассказывать друг другу байки? Да мы или поубиваем друг друга, или разойдемся в разные стороны. У нас не будет общего дела, потому что нам ничего не нужно. Пойми, у нас ничего нет и нам ничего не нужно! — с ударением повторил Руслан, а Вика поняла как любая девушка, по-своему. — Мы будем существовать в постоянном страхе, что завтра нас могут найти и вновь засадить в клетки, как подопытных крыс. Засадить и ставить эксперименты. Ты этого хочешь? Такой жизни ты хочешь?

— Ты глупее, чем я думала, — Вика смотрела на брызжущий слюной рот Руслана и впервые задумалась, а не ошиблась ли в выборе спутника.

— Огромное спасибо за комплимент! — Руслан сделал шуточный поклон. — Я польщен!

— Ты даже не понимаешь, что у нас забрали свободу, — продолжила Вика. — Единственное, чего мы не потеряли это свободы. Ее у нас отобрали. Раз мы говорим, мыслим, значит, мы имеем право на свободу.

— Опомнись, Вика, — сказала Алиса. — Мы живем на планете людей. Мы живем на планете, где царствует жизнь. Пока мы были частью этой системы, у нас была свобода. Но сейчас, когда мы являемся мертвецами, у нас не осталось ничего. Свободу у нас не отобрали. Мертвые и так свободны. Свободны от всего. Вот и мы… Мы разве платим налоги?! — улыбнулась она.

Руслан вернулся на кровать. Лег, но в следующую секунду вскочил.

— Пойду я. Поваляюсь в какой-нибудь другой комнате, где нет бредовых идей про Сибирь.

Бывший напарник вышел. Вика вновь повернулась к окну. Сильно хотелось плакать от обиды на несправедливость, но слезы отказывались капать, лишь губы искривились, да в носу защекотало.

— Не расстраивайся, — Алиса подошла, положила руку на плечо. — Твои рассуждения не лишены смысла…

— Оставь меня, — попросила Виктория.

— Хорошо. Если захочется поговорить, зови.

Вика, Алиса и Руслан сидели в креслах очень похожих на стоматологические. В лицо бил свет. К ним подцепили какие-то датчики соединенные в изголовьях с компьютерами. Профессор подходил к каждому по очереди и с серьезным выражением лица вглядывался в экраны мониторов.

— Превосходно! — наконец заключил он. — Потрясающе!

Его лицо засветилось улыбкой, Вике даже показалось, что он помолодел лет на пять.

— Вы, конечно, молодцы, — сказал Филипп. — Мне бы очень не хотелось вызывать охрану, чтоб вас приковывали к креслам… Мешают они. Понимаете? Хотя… Чего вы там понимаете?!

— Да собственно ничего, — пожал плечами Руслан. — А что превосходно-то?

Через час после того, как Алиса с Русланом разошлись по комнатам, за спящими пришли четверо здоровенных мужчин с надписью на черных майках «ОМОН».

— Вы ведь не ОМОНовцы. Ваш патрон ведь сказал, что лаборатория частная. Правильно? — спросил у одного из них Руслан. — Это так, чтобы мы боялись.

— Не твое дело, — буркнул один из них. Но по его тону стало понятно — бывший сотрудник спецхрана попал в точку. Сам ведь когда-то носил форму, которая должна была лишь производить эффект.

На этот раз спящим не завязывали глаза, не надевали маски, а просто вывели из жилого сектора, провели по коридору и запустили в комнату, где стояли четыре стоматологических кресла (как показалось вначале), непонятные приборы, да огромное количество всевозможных колбочек и прочих медицинских принадлежностей. Псевдоомоновцы остались за дверью. В комнате кроме профессора находился лишь его ассистент, рыжеволосый Артем. В его обязанности входило: «Принеси, подай, не мешай».

— Вы превосходны! — ответил Филипп. — Вы нечто новое! Хотя вам этого и не понять.

— Обрадовали, — хмыкнула Вика. — А теперь-то что?

— А вам-то какая разница?! — искоса глянул на нее профессор. — Будто вы что-то в этом соображаете?!

Артем тем временем подошел к Виктории.

— Ну что, — сказал он. — Пообедаем сегодня вместе?

Вика в недоумении посмотрела на племянника профессора. В памяти сразу всплыли оброненные Алисой слова об охранниках и их венерических болезнях.

— Слышь, Буратино, отвали от нее, — ответил вместо подруги Руслан. — Тебе что, скучно здесь? Так я устрою тебе веселую жизнь!

Руслан оборвал датчики, хотел подняться, но профессор удержал.

— Спокойно, — попросил он. — Не надо делать из мухи слона…

— Вот это да! — Артем нагнулся и зашептал Вике в ухо. — Зачем тебе этот патлатый болван? Если не знаешь, могу сообщить, что у спящих эрекции не бывает. А наслаждения-то хочется!

Вика хотела ответить, но не знала, что. В голове все перемешалось. Хотелось одновременно послать его туда, куда даже самые храбрые исследователи не заходили, но при этом захотелось и согласиться.

— Артем, тебе делать нечего?! — Филипп боялся отойти от Руслана. — Иди делом занимайся! Принеси образцы, например.

— Так что, мне прийти сегодня вечером? — Артем обращался к Вике, но смотрел на Руслана. — Обещаю, что хорошо проведем время. И подружку твою взять можем, — кивнул в сторону Алисы.

— Какие страсти! — улыбнулась Алиса. — Ромео с Джульеттой отдыхают. Они хотя бы живые были. Поначалу.

— Артем, выйди! — приказал профессор.

— Сейчас, сейчас, — ответил парень. — У вас завтра тяжелый день, может быть последний, — хитро подмигнул он Вике. — Потому я решил скрасить здесь твое содержание. Учти, больше некому!

— Артем, ты совсем оглох? — Филипп подошел к племяннику. — Или у тебя крыша поехала?! Ты понимаешь, что ты делаешь?

Артем перевел взгляд полный удивления на профессора.

— А что я делаю? — глупо улыбнулся он. — Что тут такого? Назначаю свидание.

— Конечно же! Но кому, бестолочь? — Филипп отвесил такой подзатыльник, что Артем стукнулся подбородком о грудь. — Трупу назначаешь свидание?! Ей-богу, позвоню матери и пускай она тебя определяет куда хочет.

— Да звони! — Вика видела, что ассистент очень хотел ударить дядю, но сдерживался. — Устал я от твоих правил. От тебя даже люди все сбежали! С тобой же невозможно работать! Всем недоволен! Всем указываешь! За дегенератов держишь! Все и всегда должно быть по твоим правилам… Здесь в округе ни одной женщины! Что прикажешь делать? Давать обет безбрачия, как ты? Они, — указал на Вику. — С нормальными мышцами, только холодные. Ну, ничего, перетерплю. Тем более ты сам говорил, что спящих можно безбоязненно…

— Я говорил в шутку, — покраснел профессор. — Ты же всерьез собрался. А это уже отклонение в структуре…

— Сам ты отклонение! Нормальная баба. Красивая. Почему бы и не доставить себе удовольствие?!

Алиса рассмеялась настолько громко, что дверь открылась и заглянул один охранников.

— Все нормально? — поинтересовался он.

— Жди меня, — шепнул на ухо Вике Артем, а после скрылся за дверью, буркнув псевдоомоновцу «Нормально».

Филипп остался стоять, безучастными глазами глядя на дверь.

— У вас чокнутый племянник, — сказала Вика.

— Обычный мужлан, — Алиса чуть успокоилась, но смешки продолжали сотрясать тело.

— Его, конечно, придется простить, — пробормотал профессор. — Очень и очень подозреваю, что он ворует морфий. Сестре, конечно, надо позвонить. Родила от наркомана, теперь пускай мучается с ним сама. Хватит, — профессор продолжал смотреть на дверь и говорить, ни к кому конкретно не обращаясь. — Устал я! То собаку сожжет, то в писсуары по большому ходит, то над спящими издевается. Охранники, конечно же смеются уже надо мной! Не беспокойся, — посмотрел на Вику Филипп. — Я прослежу, чтоб он ночью не пробрался к тебе.

— А я и не беспокоюсь, — блеснули ледяной сталью глаза Вики, на губах застыл хищный оскал. — Пускай пробирается.

На ночь спящих заперли в комнатах. Вика немного полежала на кровати, встала и принялась ходить. Ее волновала мысль о том, что возможно сбежать. Зачем сидеть, словно звери в клетке? Зачем быть подопытными мышами, когда можно жить полной жизнью?