Сергей Трищенко - Я – начальник, ты – дурак (сборник) Страница 22

Останавливаясь для отдыха и еды, Монт каждый раз с надеждой поднимал голову: не брезжит ли свет? И с досадой убеждался, что ни малейшего проблеска не наблюдается. И продолжал движение в кромешной темноте, одну за другой нащупывая неровности каменных ступеней.

Так продолжалось довольно долго. Монт уже начал подумывать, не прилечь ли отдохнуть, но относительно ровной площадки достаточного размера не попадалось. И он продолжал ползти наверх.

Но воздух… воздух менялся. Влага почти ушла из него, и он лился сверху свежий, чистый, пахнущий какими-то травами.

Монт чувствовал, что цель близка, близка настолько, насколько он раньше не мог и желать. И ему очень не хотелось ещё раз ночевать во тьме на скальном уступе. И он всё лез и лез, стиснув зубы и упираясь в близкие стены расселины всем телом.

Неожиданно рука провалилась в пустоту. «Ещё одна терраса, – устало подумал Монт. – Придётся отдохнуть. Может, на ней и заночую».

Вокруг оставалась прежняя тьма, но, выбравшись на предполагаемый уступ, Монт не обнаружил поблизости и признака стен.

«Подземная пещера?» – подумал он и поднял голову. Вверху мерцало множество ярких точек.

«Светлячки, – догадался Монт. – Они живут в подземных пещерах».

Но светлячки сидели на месте, и не собирались отправляться в полёт, как время от времени делали в пещерах: тогда в воздухе появлялись красивые спирали и дуги.

«Почему они не переползают, а сидят?» – растерянно подумал Монт.

Дышалось необыкновенно легко. Монт, вытянув руки, сделал несколько шагов на дрожащих ногах, повернулся, чтобы осмотреться… И замер.

Вдали, у горизонта, горели огни.

Прокричала какая-то птица. Подул ветерок. И, в довершение ко всему, со стороны горящих огоньков послышались человеческие голоса.

Должно быть, Монт на несколько мгновений потерял сознание, но остался стоять на ногах, не упал, потому что когда вновь пришёл в себя, люди приблизились. Они несли горящие факелы, громко разговаривали и смеялись.

Свет факелов выхватил неподвижно стоящую фигуру Монта, и голоса замерли. Группа обступила Монта полукругом.

– Снизу? – спросил кто-то, и Монт кивнул:

– Снизу.

Среди людей, столпившихся вокруг, Монт вдруг узнал Парэля, парня из соседней деревни, который бесследно исчез три года назад, и окликнул его. Говорили, что он ушёл на Запад, в рудокопы, и там его завалило горной породой. А оказывается…

Парэль долго всматривался в перепачканную грязью фигуру, но вспомнил, узнав Монта по голосу:

– Монт! Ты? Наконец-то ты выбрался из этой дыры!

– Так ты не погиб? – пробормотал Монт. Ну конечно, как Парэль мог погибнуть, если тело так и не нашли?

– Я здесь уже три года! – важно произнёс Парэль и прижал к себе смеющуюся девушку. – Женился! Её зовут Вира.

– Поздравляю, – машинально произнёс Монт, и, вспомнив, тихо сказал: – Твой отец умер.

Парэль умолк на минуту, потом проговорил:

– Знаешь, я уже всех забыл. Мне кажется, прежняя жизнь в Ущелье была не со мной. Я вспоминаю всё, как во сне.

– В Ущелье? – удивился Монт.

– Так зовут нашу Долину здешние жители, – пояснил Парэль. – Она смотрится отсюда, как ущелье. Когда взойдет солнце, ты сам увидишь.

– А ты поднимался здесь? – кивнул Монт на выпустивший его провал в почве. В дрожащем свете факелов провал смотрелся, словно жующий рот.

– Нет, – покачал головой Парэль и махнул рукой, – там, далеко отсюда, севернее. Там тоже есть трещины. Но там скалы выходят на поверхность, и там никто не живёт. Я побрёл наугад… и набрёл на селение.

– На мой огород, – добавила жена Парэля. – Я пропалывала ростки.

Девушки принесли откуда-то воды в больших прозрачных кувшинах, и принялись со смехом поливать Монта, чтобы тот смог умыться.

Монту показалось, что одна из них глядит на него более внимательно, чем остальные.

Да и почему бы ей не выделить его? Монт разительно отличался от местных парней: постоянно лазание по скальным Стенам налили его мышцы той же несокрушимой крепостью, какой обладали и сами скалы.

Монт распрямил плечи – и девушки прыснули, поняв, для чего он это делает, но с любопытством и уважением ещё раз оглядели мощную фигуру.

Сели ужинать. Монт обратил внимание, что у здешних были не только факелы, у них имелись и какие-то маленькие штучки, которые, однако, испускали сильные лучи света.

– Это фонарики, – пояснил Парэль. – Тут много всяких штучек. Факелы – это для экзотики. Мы решили устроить вечеринку на природе.

– У Ущелья! – подхватила его жена. – Пока оно ещё есть.

И она щёлкнула по маленькому деревянному ящичку, который держала в руке. Из ящичка зазвучала негромкая музыка.

– Это радиоприёмник, – Парэль предупредил возможный вопрос Монта. – Далеко-далеко играет оркестр, а звуки переносятся сюда.

За едой Монт то и дело ловил на себе украдкой бросаемые на него взгляды девушки, которую звали Аэла.

Больше на него никто не обращал внимания – лишь парни слегка хмурились, видя в нём непрошенного конкурента. Но ни они, ни девушки не расспрашивали ни о чём – наверное, из деликатности. Да и что он мог рассказать нового? А Парэль наверняка успел нарисовать такую картину жизни в Ущелье, что каждый из верхних считает, будто оттуда люди просто обязаны сбежать. И радоваться, что оказались наверху.

– Что, парень, – нарушил молчание самый крепкий на вид парень, его звали Радл. – Небось, рад, что выбрался сюда?

Он был, пожалуй, даже покрепче Парэла: тот ощутимо сдал, три года не занимаясь скалолазанием.

– Рад, – кивнул Монт и отложил в сторону недоеденный кусок. Как объяснить те чувства, что обуревают его? В них не одна радость. – Понимаете, мы столько лет мечтали выбраться наверх! Искали разные места для подъёма, пытались из поколения в поколение… Первую часть пути я прошёл по крюкам, которые вбивал ещё мой дед!

– Да, – перебил его Парэль. – Предки здорово помогли нам!

– Так потихоньку все и выберетесь! – подхватил другой парень, Нурт.

– Если успеете, – усмехнулся Парэль.

– А что такое? – насторожился Монт.

– Края ущелья смыкаются, – пояснил Радл. – Через несколько лет, а может и меньше, трещины не станет совсем.

– Жалко! – надула губки одна из девушек. – Через что же мы станем прыгать?

Ошеломлённый, Монт замолчал. Ущелье закроется? Неведомый процесс, начатый столетия или тысячелетия назад – потому что никто не помнил, когда появилась Долина, – завершится, похоронив под толщей земли всех, кого знал и любил Монт!

«Они задохнутся!» – подумалось Монту. Но ещё раньше умрут от голода: если воздух ещё будет проникать сквозь трещины – не может быть, чтобы Ущелье сразу сомкнулось столь плотно, как человеческие губы – то свет солнца очень скоро исчезнет, и в Долине воцарится тьма. А тогда перестанут плодоносить растения… и все умрут.

– Раньше трещина была шире, – повторил Радл. – Края смыкаются. Старики говорили, в дни их молодости через неё боялись перепрыгивать, а теперь есть места, где это легко делают даже дети.

– А… – Монт замолчал, вспомнив, как однажды дед рассказывал, что нашёл в поле разбившегося человека. Он выглядел так, будто упал с большой высоты. Если бы труп лежал у подножия Стены, было бы понятно: свалился скалолаз. Но у человека не нашлось никаких причиндалов для скалолазания, и никто не смог понять, откуда он взялся. Человек был совсем чужой. Сначала подумали, что кто-то кого-то убил и отнёс в поле. Но пропавших без вести не обнаружилось даже среди скалолазов в дальних селениях. Так ни до чего и не додумались. А, оказывается, вон оно что…

– Надо идти, – Монт вскочил.

– Куда? – удивлённо посмотрел на него Парэль. – Ты что, собираешься вернуться?

– Да, домой, вниз! Надо предупредить их, рассказать… Ты пойдёшь со мной?

– Никуда он не пойдёт! – Вира схватила Парэля за руку.

Парэль покачал головой:

– Я разучился лазать по скалам. И покрываюсь холодным потом, когда представляю, что придётся не только спускаться вниз, а и возвращаться обратно.

– По однажды пройденному пути идти гораздо легче! – с жаром возразил Монт.

Парэль вновь отрицательно покачал головой, но ничего не сказал.

– Как ты можешь оставить их погибать? Там ведь твои братья и сестры! – возмутился Монт.

– А что они мне? – поднял на него глаза Парэль. – Я помню, как они попрекали меня куском хлеба, потому что я все дни проводил на скалах. Да и тебе, наверное, это знакомо.

Монт промолчал.

– Что они мне? – повторил Парэль. – Моя родина здесь, – и он прижал к себе Виру. Та счастливо засмеялась.