Вячеслав Ледовский - Матримониальная политика Страница 3

— А что я мог сделать? — всплеснул руками Вертас. — Когда король покидает столицу, я обязан выполнять приказы принца!

Вот те раз. Так сразу и откровенно. Но чем и где я успел насолить Анчину, сыну Бегана?

— Вы хотите сказать… — начал я.

— Я ничего не хочу такого говорить! — мельницей замахал короткими ручками барон. — Мы ведь с вами просто так беседуем… ни о чем… верно?

Ага, вот, значит, как. Разговор пойдет на намеках и недомолвках. Но Вертас явно показывает, что врать он не собирается, и в пределах дозволенного, с учетом многих свидетелей, расскажет если не все, но многое. Хорошо, в таких играх я себя чувствую вполне уверенно.

— Я где-то кого-то обидел? — мягко поинтересовался я. — Мне кажется, моя деятельность в полной мере отвечает интересам Зура и династии… разве я не прав?

— Так-то оно так. — Грустно согласился Вертас, присаживаясь рядом со мной. Понурился. — Будь правителем Мавика женщина… пусть даже старуха, уродина, кто угодно, проблем бы не возникло. Анчин бы согласился на такое — ради державы, мира и процветания наших земель. Всего материка. Это самоотверженный юноша. Но сочетаться браком с мальчиком?

Барон в ужасе всплеснул руками:

— Как неожиданно выяснилось, ОН к этому не готов. В отличие от Мавика и торгового Сшана, у нас к такому издавна относятся все же иначе. Старые предрассудки очень сильны. Близость между мужчинами для нас позор. Анчин на такое не пойдет.

Барон наклонился ко мне. Подчеркнул последнюю фразу:

— Ни за что не пойдет!

— А почему мне этого сразу не сказали?

— Когда об этом первый раз спросили принца, он решил, что это остроумная шутка, унижающая давнего врага. И ответно пошутил согласием. А второй раз пришелся лишь на позавчера. После того, как вы уже, к сожалению, успешно, исполнили свою миссию свата.

— Подождите, — забеспокоился я. — Это ведь чисто династический брак! Им надо будет только обвенчаться! Всего-то! Причем Анчин выступает старшим партнером, так сказать, с мужской стороны! Отнюдь не условной женщиной! В отличие от принца Саша. Ну да, по обычаю, некоторое время им придется проводить в общей королевской постели, но она достаточно широка даже для полудюжины, двое-то там могут располагаться на любом расстоянии друг от друга! Ну, и церемониальные приемы, подумаешь, посидеть часик-другой на совместном троне. Пройтись под ручку. Но зато союз Зура и Мавика с их последующим объединением — это мир на десятилетия! Или даже на века, если будет решен вопрос с последующим престолонаследием!

— Да. — Кивнул барон. — Я понимаю. Но принц заявил, что он не педрилла, и быть им не собирается. Так и сказал королю… в глаза. При мне. И в присутствии очень многих уважаемых нобилей. И если отцу нужен этот брак, пусть, как вдовец, в него и вступает.

— Понятно, — уточнил сразу же, — это тоже его слова. Буква в букву.

— Тоже вариант. — Согласился я. — Где-то так оно даже лучше. Не будет проблем с последующей передачей короны, наследник только один и уже налицо. И что Беган?

— Есть и другая традиция, — скривил лицо Вертас. — Наши короли женятся только раз. На всю жизнь. И своим супругам не изменяют. Даже когда те их навсегда покидают.

Он возвел глаза к небу:

— Беган заявил, что он уже несет жертвы, позволяя пресечься своему роду. Он идет на это только ради мира и спокойствия на земле. И этого вполне достаточно. И если Анчин его ослушается, то лишится трона. Который будет передан его кузенам. Тому из них, кто согласится на подобный брак. Вот такие дела. И теперь ни король, ни принц не могут отказаться от своих слов. Потому как это означает потерять лицо. Пусть только в глазах друг друга, никто иной, понятно, их судить не имеет права. И это тупик. Я их обоих знаю. Они не отступятся.

— Ага. И потому было решено избавиться от меня? Как от главного организатора этого брака? С надеждой, что без меня все расстроится?

— Я предупреждал, что это бессмысленно. Но я обязан исполнять приказы. Уточню, Беган к этому никакого отношения не имеет.

— Ясно. — Я насупился. Ситуация развивалась в очень неприятную сторону.

Такая передача трона означала начало смуты в Зуре, а затем и по всей Зее. Кузенов по отцу было с десяток. Еще больше их было по линии матери. А ну как кто из обойденных заявит свои права на корону? А такие наверняка найдутся. Кроме того, после смерти папы Анчин обязательно вспомнит про то, что именно он — прямой наследник. А это очень решительный юноша. Пользующийся поддержкой армии и уважением всех сословий.

Задуманное мной благое дело оборачивалось своей противоположностью. Вместо прочного мира — гражданская война. И не только.

— И главное, с той стороной практически договорился! — выдохнул я. — Теперь отказ Зура от брака будет оскорблением и поводом для Мавика предъявить ультиматум о принуждении к этой свадьбе!

— И такой риск имеется, — согласился барон. Грустно усмехнулся. — Говорят, принц Саш — личность со своеобразной внешностью и наклонностями. Не исключаю, что этот союз привлекал его и, так скажем, по чисто физиологическим причинам. Но ему не повезло. Анчин к мужеловству испытывает непреодолимое отвращение.

Быстро добавил:

— К нашему всеобщему огорчению.

— Я общался только с регентом. Но про Саша нечто подобное слышал. — Согласился я.

— Н-да.

— Люди, они разные.

— Знаете что, мессир, — осторожно поинтересовался Вертас, — вот вы у нас вроде посланец высших сил?

Уточнил чуть подобострастно:

— Будучи в курсе многих сверхспособностей, которые вы ничуть не скрываете, лично я в это верю. Но главное для меня, что ваша деятельность, пока, по крайней мере, служила добру — в моем понимании. Я, конечно, циник. Трудно им не быть да на моей-то должности. Но мне все же хочется оставить этот мир в лучшем состоянии, чем когда я в нем появился. Иначе, зачем мы вообще на этом свете?

— Хотя, кому я это пытаюсь объяснить… — спохватился барон и смущенно замолчал.

В галерее за бойницами уронили меч. Завозились, поднимая. Под негодующее шипение прекратили попытки.

— Там, — успокоил Вертас, — только очень надежные люди. Я им верю. Почти как сам себе. Но иногда они такие неловкие…

Задумчиво добавил:

— Всех бы четвертовал. Но с кем тогда работать?

За бойницами испуганно затихли.

— Итак, барон, — напомнил я собеседнику о явно потерянной им мысли, — кажется, вы хотели нечто предложить?

— Да. — Спохватился тот. Продолжил, прищелкивая пальцами, акцентируя узловые фразы. — Вот, к примеру, если бы высшие силы — вашими устами — заявили, что в силу неких причин, скажем, неудачного расположения Сатуса к созвездию Туриса, или нечто подобное, этот брак стоит отложить на дюжину лет, а пока заняться укреплением торговых и союзнических отношений Зеи и Мавика? Разве кто-то бы решился поставить под сомнение ТАКОЕ свидетельство?

— Вряд ли, — выдохнул я, пробуя на вкус эту версию.

— И?

— Наверное, в сложившихся условиях это лучший вариант. А как-то мне его сразу нельзя было предложить? Без эксцессов последних суток?

— Я обязан был исполнить приказ, — пожал плечами барон. Пояснил, — принц очень разозлился. Особенно на вас. Но я-то знал, что вы в любом случае выкрутитесь… Кроме того, все произошедшее наверняка убедило вас в серьезности его намерений?

Вертас наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то далекому:

— А вот и он. Легок на помине. Похоже, я не всё знаю про своих людей. Ну, по этому поводу я потом подумаю…

Вскочил со скамьи, по шутовски развел руки, готовясь к церемониальному поклону.

— Его высочество, наследник короны, принц Анчин!

В Мавик я отправился не по торной дороге, а через горные ущелья, что сокращало путь на неделю. Дикие, разбойные места, но не мне их опасаться. Хотя бы по той причине, что Посланника там безуспешно убивали уже три раза. Вернее, вполне успешно, но всегда с последующим воскрешением и неминуемым разбором полетов с убийцами. Точнее, теми из них, кому удавалось уцелеть во время покушений. От беспредельщиков эта территория была очищена, потому я посчитал, что на четвертую попытку никто не решится.

Так оно и случилось. Лесные банды, услышав про мое приближение, разбегались, забирались в горы, прятались по пещерам, и за двое суток самым опасным эпизодом явился неосторожный привал рядом с муравейником, обошедшийся беспокойной ночевкой для лошади. Невкусный всадник насекомых не заинтересовал.

А сразу за перевалом находилась моя база. Расположенная в этих местах как раз из-за того, что в окрестных лесах опасались охотиться даже браконьеры. Ведь разбойники забирали не только добычу и оружие, но и жизни. Чтобы другим было неповадно посягать на их владения.

Внешне база казалась покосившейся избушкой с забитыми досками окнами и огромной, в половину стены, всегда запертой дверью из сосновых плах. Но все это было обманкой. Основные помещения располагались в уходящей вниз на сотню саженей шахте, да и сооружено все было отнюдь не из дерева. После безуспешных попыток открыть или сломать вход, иным образом попасть внутрь, сжечь или хотя бы вырвать половицу из «рассохшегося крыльца» различные визитеры логично связали хибару с моим именем и стали обходить эту долинку стороной.