Александр Меньшов - Пройти лабиринт Страница 45

Последствия хоть и были ужасны для обоих феноменов реальности, но вполне исправимы. Пока вдруг Завершители из Демиургов не показали свои расчеты: в случае воссоединения всех трех прототипов в одну общую функцию, должна была произойти флуктуация вакуума и тогда наш континуум переходил в иное «равновесное» состояние.

— То есть?

— Как ты понимаешь — все стремится к равновесию. Если система вдруг в чем-то меняется, то она будет искать такое положение, при котором будет затрачено наименьшее количество сил, чтобы вернуться к этому самому равновесию. Так вот, если все три Прототипа воссоединятся, то наша система, наш мир может абсолютно радикально измениться.

— Полное уничтожение.

— Не совсем, но если подразумевать наше с тобой, так сказать, существование, то да — полное уничтожение. Нас там просто не будет. На смену имеющимся двум феноменам реальности, придут иные.

— Правильные?

— О! — воскликнул Инпу. — Вот, кстати, отсюда и пошла Ересь Лодура. «Очищение» — слышала, наверное?

— Краем уха, — честно призналась Лорхен.

— Ну да, ну да. Сейчас об этом не принято вспоминать… Лодур попытался воссоединить Прототипы, и к нему присоединились многие Титаны. И вот тогда и началась война. Целью было полное очищение игрового поля, поскольку он полагал, что нынешнее состояние Лабиринта, или Закон, не соответствует тому, что изначально закладывалось Предтечами. Произошел спор, в котором разглядывался главный принцип Закона — свобода воли и кому она дана. Демиурги, ссылаясь на нравственную необходимость, настаивали на таком плане Лабиринта, где континуум мыслился как наилучший среди всех возможных вариантов. А как ты понимаешь, навязывать свой план, означало идти по пути жесткого детерминизма, в котором все участники становились лишь фигурами, с четкой программой действий. Тогда Лодур принял титул Принцепса морали и возглавил Титанов в их стремлении «очистить» мир от скверны добродетели, и отдать его, так сказать, в руки «истиной свободы».

Война длилась долго, и могла бы вообще не кончиться, если бы не создание Архистратига — первого и пока единственного Модификатора Связей Лабиринта, созданного из «ДНК» Демиургов. Он очень быстро разбил Титанов, Ёрмунганда и сектор Хель, где черпались их основные ресурсы. В последней битве видя, что Архистратиг побеждает Фенрира, Лодур забрал «ключ».

— Что это?

— «Ключ» — определяющая часть алгоритма создания Прототипов. Без них — они лишь автоматы…Битва закончилась полной победой Демиургов, хотя они и потеряли своего Модификатора. Оставшихся Титанов вместе с игнисомами, ётунами и прочими «роботами» сослали в закрытые локации — замкнутые петли Лабиринта.

Самая большая опасность исходила от пресловутого «ключа». Долгое время считалось, что его спрятали его в Доме Льда. Потому все это время, там упорно продолжались поиски. А, как видишь, он оказался совсем не там… И что самое обидное — его успели активировать.

— Но Михаил всего лишь…

— Он «личинка»! А это значит… Я вижу, что ты совсем не понимаешь, кто такие Модификаторы?

— Кто?

— Эксперименты по созданию Супер-Архитекторов никогда не заканчивались. «Личинки» — это все те же Прототипы, только с определенной пропорцией «ДНК» Титанов и Демиургов. И ты, кстати, тоже одна из «личинок». Но с изъяном, который зовется «вирусом Лодура», и потому тебя, как и многих иных никогда не обрабатывали дальше. Не хватало, чтобы наш мир снова попытались дестабилизировать. Стоит правильной, так сказать, «личинке» заполучить «ключ», и произойдет цепная реакция, остановить которую, возможно, не сможет ни один Доминат. И Ересь Лодура воцарится на том, что останется от Лабиринта. Хватит с нас того эксперимента с «Третьим Рейхом». Хорошо во время приостановили действие карт-бланша, а то…

Инпу многозначительно не закончил свое предложение.

— Найти Михаила сможет только Андрей. Он ближе всех был к Архистратигу по показателям. Но надо быть осторожным: он слишком нестабилен… И его уже давно одолевает Ересь. Это сильная «программа». С ней надо бороться, как с «вирусом» — искоренять до основания. Недаром одно время рассматривался вариант ликвидации Андрея. Мы опасались, что он «заразит» Михаила… Правда, их мать, Виктория, пыталась как-то по-своему решить эту проблему: она просто изолировала одного брата от другого.

— Но ведь это помогло!

— Да, она спасла обоих, — согласился Инпу. — Но, факт остается фактом. С Андреем надо быть крайне осторожным. И еще, мне не совсем нравится та «программа», которую вы в него пихаете: Велор совсем не то, что ему надо.

— Но он сам ее выбрал.

— Что значит сам?.. Стоп!.. Точно сам? Это очень плохо. Возможно, Ересь еще глубже, чем мы предполагаем.

Тут он замолчал. Его эманации стали светло-золотыми.

Лорхен еще чего-то ждала, но Ординатор словно превратился в статую: он ни на что не реагировал, и не отвечал..

Скорее всего, аудиенция была окончена, Лорхен проводили к выходу, где ее ждал Игорь.

— Куда теперь? — спросил тот.

Лорхен даже показалось, что с какой-то усталостью и безразличием в голосе.

— Меня долго не было? — тихо спросила она.

— Очень, — согласно кивнул Игорь…

67.

Они сидели втроем в маленьком кафе, стилизованном под арабский стиль.

Кутх подманил пальцем официанта и сделал заказ.

— Итак? — спросил он чуть погодя.

Интуитивно Кутх чувствовал, что Лорхен сильно напряжена. Императив цели слишком уж на нее подействовал. Раньше она была крайне рассудительной и спокойной.

«Может это испытание? — спрашивал он ее еще тогда, когда она только получила полный карт-бланш. — Что если Ординаторы проверяют твою «профпригодность»? Не пройдешь этого теста и лишишься всего».

«Может», — глухо ответила она тогда. И натворила кучу дел.

— Итак, по какому поводу у нас сегодня совет? — спросил он снова.

— Скоро узнаешь, — грубовато отмахнулась Лорхен.

Очевидно, она кого-то еще ждала.

Игорь был по-прежнему безучастен. Кутх окинул его взглядом, пытаясь определить, насколько еще ему хватит жизненной энергии. Лорхен «гоняла» его по-полной.

Кутх вообще был против превращения Игоря в «разумный компьютер». Кодекс запрещал подобные манипуляции, ссылаясь на пункт «о свободе воли». Лорхен же снова вняла своей природе ловца «пси-полей», или валькирии, и потому, наверное, посчитала данную манипуляцию вполне адекватной поставленной цели.

«Надеется на «индульгенцию», — подумал тогда Кутх.

В зал вошел старичок. То, как он легко миновал фейс-контроль на входе уже говорило о том, что он из чьей-то «епархии».

— Баюн, или Старичок-Боровичок, — представила его Лорхен. — Из Дома Живых Мертвых. Или Антошка Чехонте, если угодно. Или…

— Ладно, не стоит всех титулов перечислять, — сердито отмахнулся Баюн.

Кутх крякнул от удивления. Такой компании он не ожидал.

— Это Кутх, — представила его Баюну Лорхен.

— Я знаю, кто он, — кивнул старичок, присаживаясь рядом. — Он был моим провожатым.

Кутх криво усмехнулся. Он тоже вспомнил Баюна. Правда, тогда он был просто Антоном Павловичем.

— Удивительная у нас подобралась компания, — заметил Баюн, начиная перечислять: — мастер-инженер высокого класса (он показал на Лорхен), лоцман-проводник — вы Кутх, я — навигатор, специалист по управлению пространством, и…

— Вычислитель, — рассмеялся Игорь. — Человек-компьютер, вы хотели сказать.

— Почти, — снисходительно улыбнулся в ответ Баюн, и потом добавил: — Оператор.

— Что же в нашей компании вам кажется странным? — спросила Лорхен.

— Стороннему наблюдателю это показалось бы подозрительным. Будто мы сговариваемся. Или мы действительно собрались вступить в сговор?

— Да, Баюн, вам палец в рот не клади, — Лорхен, скорее, не хвалила, а уязвлено огрызнулась. — Возможно, и сговориться. Вы против?

— Против? Против чего? Сути дела мне еще не изложили.

— Каждый из нас принадлежит своему Дому, — начала Лорхен. — И по идее мы все защищаем интересы этих Домов. Но сейчас сложилось такая ситуация, что, возможно, скоро нечего будет защищать.