Николай Прокудин - Пиратские войны Страница 45

Серега хлопнул себя ладонью по лбу, вспомнив о спрятанном в мешке оружии.

— Ну я и балда!

Он кинулся опрометью в каюту, достал из тайника РПГ и, бережно завернув его в рогожу, вернулся на палубу, где и положил оружие в канатный ящик до поры до времени. Легкие волны покачивали суда, вставшие в полукабельтове напротив друг друга, и англичане, собравшись у левого борта, что-то кричали россиянам.

— Стреляем? — спросил Худойконь, поглаживая ствол орудия.

— Нет, погоди! — велел Ипполит. — Поглядим, чего они от нас хотят. Думаю, русский корабль в здешних водах им в диковинку. Наши страны промеж собой не воюют, повода брать нас на абордаж и топить у них нет.

— Братцы, если спросят, какого хрена мы тут делаем, то ответ должен быть таков: мы — оставшиеся в живых члены экспедиции Российской академии наук и Географического общества. Я, граф Строганов, ее руководитель, а вы, ротмистр, капитан корабля. Только по-морскому именуетесь капитан-лейтенантом.

— А разве существует такое звание?

— Есть или нет, какая тебе разница! А ты, Кузьма, будешь урядник казацких войск, — продолжал сочинять на ходу Строганов.

— Лады! — согласился атаман Худойконь. — Главное дело, не рядовой казачок.

— Теперь дальше. С французом определились — он сибирский татарин, наш проводник по Камчатке и Сахалину, а туземцы — живые экспонаты, плененные для Кунсткамеры. Говорим, что остальная часть экипажа погибла в бою с людоедами и сгинула от тропических болезней. Цель похода — описать все земли, которые обнаружим в Тихом океане. Да чего я вам рассказываю, вы все люди опытные, бывалые и ушлые. Дядя Ипполит в Японии, в Сиаме, на Формозе и на Мадагаскаре бывал, а Худойконь и подавно везде с пиратами плавал, все островные государства грабил да разорял. С остальных спроса нет, они туземцы. Ну, с Богом! Если наша легенда не сработает, то стреляем из всех орудий и бьемся до последней возможности. Погибаем, но не сдаемся!

Англичане легли в дрейф и велели сделать то же россиянам. Канониры с явной угрозой навели орудия на «Кукарачу», досмотровая команда спустила на воду шлюпку. В нее спрыгнули десять матросов и два офицера. Моряки дружно взялись за весла и через несколько минут пристали к борту остановленного корабля.

— Хеллоу, джентльмены! — приветствовал россиян английский лейтенант, который был в этой команде старшим по званию. Второй офицер оказался безусым мичманом. Сергей научился разбирать морские звания англичан во время путешествия на «Баунти», поэтому сразу смекнул, кто есть кто.

— Здоровеньки булы! — опередив всех, ответил Худойконь. — Привет, робяты.

— Я командир досмотровой команды лейтенант Хэксли. Это мичман Бест. Наш корвет «Бристоль» курсирует в этих широтах, и капитан имеет приказ досматривать все суда. Ищем пиратов и бунтовщиков.

Сергей строго посмотрел на разговорчивого не в меру казака и ответил по-русски, не желая показывать, что понимает английский:

— Господа, вы находитесь на борту русского фрегата. Россия! — начал излагать легенду полковник. -. Санкт-Петербург! Москва! Российская империя! Я руководитель экспедиции Академии наук!

— О, рашен! Москау! Питерсбурх! — воскликнул лейтенант, уяснив из речи полковника название страны, направившей сюда этот корабль. — Йес!

— Верно! Москва, Россия! — кивнул Сергей.

Тут пришел черед выступить вперед старому ротмистру. Он представился, давая понять, что говорить надо с ним:

— Капитан корвета «Кукарача» Ипполит Степанов. Честь имею! Приветствую вас на борту российского корабля!

Англичанин снял перчатку и пожал протянутую руку. Затем он принялся быстро лепетать о морских пиратах, об опасностях, поджидающих путешественника на каждом острове. Лейтенант подробно поведал об обстоятельствах гибели в этих местах капитана Кука и выразил сожаление о смерти русских моряков, когда услышал об этом от Степанова.

Ипполит взялся вести переговоры, так как он вполне сносно говорил по-английски, во всяком случае лучше, чем остальные. Ротмистр начал пояснять, придерживаясь придуманной недавно легенды, что, мол, парусник, на борту которого они находятся, направлен императрицей Екатериной для изучения теплых морей и сбора диковинных экспонатов, назвал себя и представил британцам экипаж. Лейтенант потребовал к досмотру судовой журнал и прочие документы, и ротмистр с удовольствием их предоставил. Журнал он вел со дня захвата корабля, а еще старик сохранил за годы скитаний и отшельничества личное письмо императрицы о помиловании ротмистра Степанова и о полном прощении его за старые дела. Оно было заверено гербовой печатью с вензелями и коронами, правда, немного потрепанное, но это было неплохо, такой документ выглядел подлинным.

Ипполит предъявил сей рескрипт и пояснил, что это и есть высочайшее повеление об организации экспедиции для открытия новых земель. Англичане тупо вертели в руках эту бумаженцию, листали бортовой журнал, но ни одного письменного русского слова не могли понять.

«То-то же! Учите языки, надменные британцы!» — ехидно подумал Серж.

Придраться было не к чему, поэтому лейтенант настойчиво попросил разрешения осмотреть русское судно на предмет провоза контрабанды. Отказывать ему было опасно, вернее, просто невозможно. Силы были слишком не равны. Пришлось разрешить. Властителей морей сопроводили по всему судну, показали трюм и каюты. Ни рабов, ни спрятанных пиратов, ни пленных англичан, закованных в кандалы, так никто и не увидел. Британцы успокоились, обрадовались и продолжили дипломатическую беседу более спокойным тоном.

— Что за странное название корвета? Кажется, «Кукарача» — это по-испански таракан? — задал давно мучавший его вопрос лейтенант.

— Судно реквизировано таможней у контрабандистов, заплутавших и бедствовавших в наших северных краях, но из-за отсутствия времени не переименовано, — не растерялся Ипполит. — Ждать бумаги из Петербурга, из Адмиралтейства, было некогда, море открылось ото льдов, и мы пошли в дальний поход на судне с испанским названием.

— Куда путь держите дальше?

— Известное дело, опять в Россию! На Камчатку! — отрапортовал Ипполит. — С Камчатки ушли, на Камчатку и воротимся.

— Но ведь вы плывете в противоположную сторону! — удивился лейтенант.

— Знаем, — снисходительно произнес Ипполит Степанов и с умным выражением лица пояснил: — Я же говорю, с Камчатки на Камчатку. Цель нашей миссии еще не достигнута. Мы закончим изучение еще нескольких любопытных островов и только потом повернем обратно.

Лейтенант Хэксли, поджав губы, кивал и продолжал бросать косые взгляды по сторонам, пытаясь увидеть хоть что-нибудь подозрительное, но зацепиться было не за что. Закончив расспросы, он некоторое время мялся, а затем подвел итог:

— Господа, против посещения экспедицией туземных островов командование британского флота не возражает, но для выяснения личностей членов экипажа мы вынуждены задержать корабль и сопроводить вас в Сидней.

— Вот и прекрасно! — с деланной радостью ответил Сергей. — Поплывем под охраной.

— Отдохнем, пополним провиант и наберем экипаж, — поддержал его Ипполит. — Наши матросы большей частью погибли в боях с пиратами и дикарями.

Ротмистр тотчас начал сочинять правдоподобную историю, вставляя в нее мелкие «достоверные» детали о затянувшемся на долгие годы путешествии и гибели большей части экипажа.

Англичане внимали и с сомнением поглядывали на колоритную разбойничью рожу Худогоконя, которую украшали многочисленные шрамы. Особенную свирепость ей придавало отсутствие левого уха, отрубленного сабельным ударом.

— Это тоже географ? — иронично спросил мичман Бест, указывая на казака.

— Нет, это атаман казачьей охранной сотни, бравый рубака, урядник Кузьма Худойконь.

Ипполит назвал фамилию бывшего пирата по-русски, а затем сделал ее подробный перевод. Британцы поглядели на дюжего громилу и, не выдержав, прыснули от смеха. Лейтенант похлопал казака по плечу и произнес, ужасно исковеркав русскую фамилию:

— Карош Кудойкон! Вери гуд казак!

И тут из трюма выбрался Самсон, решивший погреться на солнышке. Он зевнул во всю кошачью пасть, потянулся, почесал когти о палубу и вдруг заметил на судне посторонних. Форма на гостях показалась ему знакомой, и кот решил проявить любезность, потереться о сапоги англичан. Подлый предатель! Путь к ближайшему английскому сапогу зверюге преградил Худойконь. Он наклонился и пристально, не мигая посмотрел в зеленые кошачьи глаза. Самсон опешил, остановился, замер и ответил таким же долгим взглядом на взгляд, но долго не выдержал этой дуэли, фыркнул, начал пятиться назад, а затем сиганул на ближайшую мачту.

— Дьявол, а не кот! — рассмеялся лейтенант. — У моего приятеля Дженкинса на «Плимуте» живет такая же злобная черная скотина. Ну, просто копия, до чего этот похож на того! Кис-кис!