Ильяз Эльмурадов - Овладевание Страница 9

— Приди ко мне, мой рыцарь. Приди.

Дрожащей рукой тянусь к этим манящим глазам. Из темноты вылетают цепи, опутывают меня. Их звон оглушает. Он невероятен. Цепи опутывают меня, впиваются в самое сердце, но я резко хватаю их и дергаю на себя. Раз, другой. Хватка ослабевает, и я скорее чувствую, чем вижу ухмылку, смотрящую на меня из темноты. Она принимает меня. Она моя.

— Веди меня, мой господин…

— Торвальд! Ты как? Ничего не болит?

Мягкий голос, столь знакомый и столь чуждый, вырвал меня из липких пальцев сна. Сна ли? Я со стоном сел, схватившись за голову. В ушах до сих гремел звон цепей. Правый бок жгло от оставленного позади выжигающего света, а левый бок холодел от поглощающей всё тьмы. Я тряхнул головой силясь собрать мысли в кучку. Кто-то положил мне на лоб свою тёплую руку.

— Жара нет. Вроде всё в норме…

— Ты уверена?

— Я последовательница учения святой Марии! Конечно, я уверена.

— Надеюсь, что это так.

Солнце лениво клонилось к вечеру. Сколько я провалялся в беспамятстве? Поодаль мне сидели две прекрасные девушки. Эдина раздражённо взирала на монахиню ордена Святой Марии. Её тонкие руки ловко потрогали мне лоб.

— Действительно… всё, вроде бы, в порядке. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Только тошнит немного. Что случилось?

— Ты неожиданно свалился с лошади и забился в конвульсиях. Мы чуть не умерли со страху, Торвальд!

— Всё в порядке Эдина, — успокоил воровку я, — всё в порядке.

— Ты можешь сидеть в седле, воин?

— Да, капитан, — я безошибочно узнал голос усатого гвардейца ордена.

— Тогда поднимайся, и мы выступим в путь. Из-за твоей неожиданной хвори мы потеряли почти полдня!

Все засуетились, запрягая лошадей. Я со стоном поднялся на ноги и огляделся в поисках своей бурой в яблоках лошадки. Та беззаботно щипала травку. Нащупав на земле меч, я перекинул его через плечо и двинулся к лошади. Меня всё ещё немного шатало, и действительность воспринималось плохо. Плохо… как набор пикселей… Что же произошло? Почему я до сих пор здесь? Почему меня не выдернули в реальный мир? Или я всё же в РЕАЛЬНОМ мире. В более реальном чем тот, в котором я жил все эти годы. Дорога мелькает перед глазами. Нам предстоит дальний путь. Что нас ждёт впереди? Следующая ночевка пришлась на сестру-близняшку прошлой опушки. Леса этой части королевства так похожи. Я не мог найти себе места, посему пошёл помогать ухаживать за лошадьми. Миска в моих руках едва различимо дрожала, но я не мог себе позволить показать свою случайную слабость товарищам. Не сейчас. Не перед принцессой.

Время тянулось удушающе медленно. Солнце весело подмигивало нам из-за редких туч. То тут, то там пролетали птицы. Перед самым закатом, мы наконец остановились на привал. Лошади были измучены не меньше, чем люди, лишь гвардейцы не подавали виду. На кобылку Даитрана я не хотел даже смотреть.

— Торвальд.

Я резко повернул голову. Длинные белокурые волосы. Длинное белое платье, достающее до пят. Аннет.

— Ты в порядке?

Я не нашёл в себе сил ответить. Из головы не выходило странное видение и звон цепей.

— Я боюсь, Торвальд…

Её рука коснулась моей. Я рассеяно посмотрел на девушку. Аннет лишь крепче сжала мою ладонь.

— Я не могу верить никому, — тихо проговорила девушка, — лишь тебе. Прошу, отвези меня домой. К отцу, — она говорила таким жалобным голосом, что у меня перехватило дыхание. Она верит мне.

— Обещаю. Я отвезу тебя в столицу и лично передам в руки твоему отцу.

Девушка подняла голову и посмотрела на меня. Её зелёные глаза завораживали. Какая же она красивая. Я не могу дать её в обиду. Я не хочу ещё раз услышать её пронзительный, полный мольбы крик. Я сделаю это, не смотря ни на что.

— Я верю тебе, тёмный рыцарь, — она слабо улыбнулась и, стремительно развернувшись, ушла в неизвестном направление.

С каждым мгновением этот мир засасывал меня всё сильнее. Катакомбы, чудо-меч, принцесса, чёрные рыцари. Все кусочки головоломки были раскиданы по столу, и я пока не представлял, как расставить их правильно. Одно я понимал точно. Впервые всё происходящее потеряло для меня нереальность. Я верил и раньше происходящему вокруг меня. Я словно актёр погружался в этот мир раз за разом. Но лишь сейчас я стал чувствовать настоящую ответственность. От меня зависит её жизнь. И я ни на минуту не сомневался, что эта дорога не будет простой.

Ночью я вновь не мог сомкнуть глаз, не привык спать здесь. Эдина растолкала меня чуть свет и принесла тарелку с остывшей кашей. Монашеская еда не отличается особенными изысками, но привередничать не приходилось.

— Приблизительно через два часа будем в Маикране, — сообщил нам ехавший впереди гвардеец. Даитран презрительно хмыкнул.

Маикран был вторым по размеру городом после столицы и по совместительству являлся религиозным центром королевства. Количество церквей и служителей церкви на территории города зашкаливали. Я всегда избегал таких больших скоплений людей. Однажды я пошёл к психологу, по наставлению родителей, и после часового разговора он выдал свой приговор: демофобия — боязнь толпы. Видимо, отделаться от этой фобии даже в этом мире я не смог. Толпа угнетала меня. К тому же, к религиозным излишествам я относился весьма скептически. Мы ещё не успели доехать, а меня пробрал озноб. Что-то не так. Чем-то зловещим веет из-за холма. Чем-то чужим. Я огляделся. Никто, кажется, ничего подобного не почувствовал. Все были заняты своими делами: кто-то болтал с соседом, кто-то правил меч, кто-то дико хохотал. Поднявшись на холм, голова отряда остановилась. Я встал в стременах силясь разглядеть, что же там такое. Но увидеть полную картину смог лишь остановившись рядом с каретой. Пред взором раскинулся огромный город. Огромная территория, обнесённая двумя многоугольниками стен, должна была пестрить от ярких цветов и отливаться золотом под лучами солнца, покатые крыши сотен домов. Множество церквей и церквушек. Только одно портило картину. Пламя. Больше половины города было объято огнём. А над самым высоким зданием, видимо, ратушей, развевалось на длинном древке чёрное полотно.

— Чёрная чума, — дрожащим голосом пролепетал один из гвардейцев. Все принялись креститься и читать молитвы, а я лишь продолжал разглядывать эту страшную картину. В метрах пятистах дорога была перекрыта. Закутанные в ало-чёрные одежды фигуры мельтешили за баррикадами. Опушка неподалёку была вырублена под корень, а на её остовах тлел огромный костёр. Чёрная чума. Я впервые слышал это название, но лица моих спутников, а также просто слово "чума" говорили сами за себя. Неужели в городе разразилась эпидемия? Если так, то нам нужно проваливать отсюда как можно скорее. Но где, в духовном центре королевства! Ох и пострадает же сейчас авторитет церкви, замучаются восстанавливать.

— Спаси нас святая Мария, как это возможно?

— Не время сейчас думать об этом, Александр. Думать нужно о том, что же делать.

— Это знак, — дрожащим голосом пролепетал один из гвардейцев, — Господь не хочет, чтобы наша миссия увенчалась успехом! Это знак! Знак!

Его глаза были полны безумия и страха. Плохо дело, если сейчас его дикую панику подхватят остальные — нам всем будет плохо. Я уже тянулся за мечом, но меня опередили. Эдина, как всегда незаметно, подъехала к гвардейцу и стукнула того ребром ладони по шее. Приём, знакомый мне по куче фильмов, сработал безотказно — парень обмяк и повалился на землю. Гвардейцы выхватили оружие, но зычный голос капитана остановил их:

— Нашего брата попутал бес! Не может великий град быть поражён чумой по воле господней. Это всё происки злых демонов!

В этом я в некоем роде был с ним согласен. Дыхание смерти чувствовалось теперь особенно ясно. Воины немного присмирели, но оружие не убрали. Они сомневались, им было страшно. Я мог читать животный ужас в их глазах. Не знаю, как бы всё закончилось. Сложили бы оружие гвардейцы святой Марии и повиновались, или же нет, но тут вмешалась третья сила. Раздался дикий крик со стороны баррикад. Я бросил лишь взгляд, чтобы понять, в чём дело. Конечно, для чего ещё нужны солдаты в заражённом чумой городе. Расстояние было приличное, но я отчётливо видел фигуры нескольких людей. Одна из них несла на руках маленький свёрточек. Ребёнок, вспыхнуло в голове. Прямо на моих глазах, одетый в чёрно-алое перерубил длинной алебардой ноги женщины и воткнул в уже упавшую острие. Это безумие, безумие. Нервы гвардейцев не выдержали. Даже те, кто пытался сохранить остатки спокойствия, схватились за оружие и бросились к карете. Я услышал едва различимое бормотание: "это знак… это знак" Чёрт подери! Да они хотят убить принцессу! Усатый капитан расширенными от ужаса глазами смотрел на своих подчинённых. Тоже шок? Чёрт бы их подрал! Я ласточкой слетел с лошади и, выхватив из-за голенища сапога кинжал, перерубил один из ремней гвардейца, бросившегося ко мне. Шлёпнув в довершение лошадь по крупу, я отправил парня в весёлое путешествие в перевёрнутом состоянии. Пригнулся, пропуская меч гвардейца над головой и схватившись за седло, вскочил тому за спину. Резкое движение, и мой нож торчит из горла обезумевшего воина. Он начал заваливаться на бок и я, к сожалению, не успел выдернуть оружие из раны. Жаль, неплохой был кинжал. Спрыгнув на землю и обнажив меч, я приготовился атаковать. Но мой взор захватила невероятная картина: один из гвардейцев сумел добраться до двери кареты и с животным рыком распахнул её. Из распахнутой двери ударил сноп ослепляющего света, и незадачливый гвардеец отлетел на добрый пяток метров, где тут же лишился головы от одной из секир Даитрана. Оба наёмника не потеряли рассудок и весьма воодушевлённо нашинковывали недавних спутников не маленькие кусочки. Из кареты показалась монахиня. В одной руке она держала большой отливающийся золотом крест, другой безостановочно крестилась. Её губы шевелились в молитве. Наконец бормотание прекратилось, она вскинула руки вверх, и на нас обрушился новый поток света. Чёртова церковная магия. Я прищурился и резво отскочил в сторону, буквально на сантиметр разминувшись с копьём очередного гвардейца. С силой рубанул его лошади по ногам. Бедное животное дико заржало и мешком повалилось на землю, скидывая седока. Не зачем так валяться на земле, сударь. Я одним движением пригвоздил к земле так и не успевшего опомниться гвардейца. Над ухом что-то просвистело, и я обернулся. Фергус, удивлённо моргнул раз, другой, и молча повалился на спину с торчащей из горла стрелой. Значит и он не выдержал, жаль. Я вздохнул и огляделся. Даитран стирал какой-то грязной тряпицей кровь со своей страшной секиры. Эдина мягко ходила меж луж крови, собирая свои стрелы. Монахиня, опустив голову и скрестив руки, читала заупокойную молитву. Всё кончилось.