Каваками Минору - Панцерополис

Панцерополис

Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Эдит: Samogot

Перевод с английского: Orophin

Редактура: Kandaru

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

http://ruranobe.ru

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

http://vk.com/ru.ranobe

Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:

R125820793397

U911921912420

Z608138208963

QIWI-кошелек:

+79116857099

Яндекс-деньги:

410012692832515

PayPal:

[email protected]

А так же счет для перевода с кредитных карт:

4890 4943 0065 7970

Версия от 26.12.2016

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров

Начальные иллюстрации

Вступление

Давайте поговорим о том, как человек впервые вышел в открытый космос.

Это произошло около шестидесяти лет назад, во время Первой Мировой Войны. То был час без полновесных двигателей гравитационных эмблем, которые мы имеем сегодня, час, когда природа луны была ещё не выяснена.

Местом действия являлся железный город, Панцерполис1 Берлин.

Тогда некие люди желали посетить космос чуть ли не до отчаяния.

Протагонисты этой истории — те самые люди.

Что ж, вы готовы?

В таком случае, да начнётся повествование.

Пролог. Легенда начинается

Часть 1

Было 16:05.

Диспетчерский центр сверхвысоких полётов базы берлинских воздушных сил представлял собой громадное ярусное пространство, расположенное в тридцати метрах под землёй. Из-за этого он освещался лишь мелкими огнями датчиков и электронных устройств.

— Траектория взлёта отклоняется от курса!

Одну из стен покрывал громадный электронный дисплей, и отображаемый на нём символ подтверждал эти слова.

То был сигнал тревоги.

Всё шло вопреки ожиданиям.

Буквально только что все вздохнули с облегчением после успешного запуска первого в истории пилотируемого космического аппарата.

На борту многоступенчатой ракеты с двигателем духовной энергии находился Губер Тальштрассе. Аппарат и самый известный немецкий авантюрист поднялись в воздух, оставив после себя только подпалины на громадной пусковой площадке.

Изображение ракеты, рассекающей ночное небо, обрадовало техников буквально до опьянения, поэтому они не сразу поняли, что отображаемый символ означал.

Последующие услышанные слова вернули их в чувства.

— Я выхожу в открытый космос!

Пилотируемый космический аппарат под названием «Вильгельм 2» предназначался лишь для полёта на спутниковую орбиту. Если он покинет гравитационное поле земли, пилот умрёт.

Техники обеспокоено глянули на экран и поспешили на свои посты. С восстановлением работы их обуяла тяжёлая атмосфера.

Среди напряжённого шёпота, молчал лишь один человек. Низкорослый мужчина среднего возраста с выпирающим животом в куртке военно-воздушных сил.

Его бородатое лицо повернулось к экрану, покрывающему стену.

Сигнал тревоги уже исчез. Вместо этого диспетчерскую осветили синим светом несколько баллистических кривых. Но ни одна из протяжных дуг не давала надежд на возвращение к изначальному курсу.

Они указывали, что корабль никогда больше не вернётся.

— Как мы должны это объяснить?

Услышав шёпот от кого-то из персонала, мужчина повернулся к громадному устройству связи в центре комнаты. Он напоминал большой стол, на котором установили несколько датчиков и экранов.

Перед микрофоном на столе опустил голову молодой человек в лабораторном халате. Скорее всего, он являлся специалистом по связи.

Мужчина периодически информировал ракету о ситуации.

Однако у него не хватало мужества сказать пилоту правду, поэтому он просто держался за голову.

Мужчина среднего возраста рявкнул на трусость связиста:

— Эй, ты!

Его слова остро прогремели через шумную диспетчерскую.

В помещении наступила неожиданная тишина.

Игнорируя устремлённые на него взгляды техников, мужчина двинулся на своих коротких ногах к коммуникатору.

Молодой связист отступил, давая контроль старшему.

Это было правильное решение.

В ответ мужчина ухватился за шейку микрофона и глянул на связиста.

— Свяжи меня с кораблём.

— С-слушаюсь.

Молодой человек лихорадочно отрегулировал устройство связи.

Стрелки всех датчиков двигались туда-сюда и некоторые из табло осветились.

— Не готово ещё?

— Вы сможете связаться, когда стрелка датчика перед микрофоном дойдёт до правого края.

Но она не торопилась.

— Поживее нельзя?

Мужчина, должно быть, осознал, что его раздражённый вопрос совсем не под стать возрасту, потому что покосился на связиста и негромко попросил прощения.

— Извини.

Он не знал, отреагировал ли молодой связист, так как тут же повернулся к коммуникатору.

Стрелка датчика приближалась к краю.

Краем глаза мужчина заметил взгляд техников.

Кто-то негромко произнёс:

— Кто он?

Не отводя взгляда от датчика, мужчина несколько язвительно выкрикнул ответ:

— Я Пауль Вагнер, конструктор военно-воздушных сил! Я майстер, сконструировавший «Вильгельм 2»!

После этого он вздохнул, словно собираясь с силами.

И затем выдохнул.

Его дыхание приняло форму крика:

— Пилот Губер Тальштрассе мой близкий друг!

Часть 2

Первые слова из устройства связи прозвучали на удивление бодро:

— Эй. Как там у вас дела?

Голос донёсся от корабля Губера. Из-за радиосвязи он звучал несколько скрипуче.

Его слова прокатились по всем динамикам в диспетчерской.

Внезапный голос друга заставил Пауля на миг затаить дыхание.

Так и не поднимая взгляд, он ответил:

— Как положение с твоего конца?

Расстояние до космоса создавало в их связи задержку во времени. Ответ приходил через две секунды.

— Это ты, Пауль? Похоже, меня тут относит в открытый космос. А так всё хорошо.

— Понятно. Рад слышать.

Во время их нелепого обмена фразами, Пауль понял, что Губер всё знал. Обычно он никогда бы не сказал, что всё хорошо.

…Не могу в это поверить.

— Эй, Губер.

— Я слушаю.

— Э… ну…

— Эй, Пауль.

— …Что?

— В твоей проектировке не было ошибок, так что не переживай.

Он ударил его по больному месту.

И перед тем, как Пауль успел что-либо ответить, Губер снова заговорил:

— Не говори, что сожалеешь.

— Но…

— Заткнись. Во время запуска я слышал, как одна из соединяющих скоб пусковой платформы царапалась об внешнюю обшивку. Похоже, от давления воздуха открылась трещина. Лишь качество твоей конструкции не позволило кораблю разлететься на куски.

— …

— Но с такой обшивкой я не смогу войти в атмосферу. Жар трения об воздух войдёт в отверстие и зажарит меня. Я съедаю жареную индейку целиком на каждый Вайнах2, так что это, наверное, их расплата.

— Слушай, Губер.

— Хм?

— Что ты теперь будешь делать?

Вслед за вопросом нависла тишина.

— Хороший вопрос.

— Так что же ты будешь делать?

— Я и правда не знаю, что сказать. …О! Я могу увидеть луну из окна. Такая большая.

— Луну?

— Ага, луну. Такое ощущение, что я могу дотянуться до неё и достать.

В его тоне смешалось замешательство и радость, и Пауль очень хорошо знал, что так его друг звучал в минуты волнения.

Мужчина улыбнулся той странной атмосфере, которая сковала его друга даже во время аварии.

Затем он накрыл рукой микрофон и проговорил ближайшему технику.

— У Губера есть жена и ребёнок. Позовите их сюда, да поживее.

Часть 3

Прошёл час.

Космический корабль Губера, «Вильгельм 2», находился в ужасном положении. Они выяснили, что из повреждённой части аппарата выходит кислород.

Всё оборудование диспетчерской через радио было связано с датчиками корабля. Согласно ему, оставшегося кислорода не хватит даже на десять минут.

Плохие новости имеют обыкновение не приходить в одиночку.

Во время запуска ракеты жена и ребёнок Губера отсутствовали среди зрителей. Зарезервированные для них сиденья оказались пусты.

Они позвонили домой, но ответил слуга и сказал, что жена повела ребёнка на Вайнах фестиваль. Судя по всему, она покупала продукты, чтобы отпраздновать возвращение мужа.

Ей сообщили, что он вернётся к сумеркам.

По-видимому, вера женщины в сохранность Губера привела её к тому, что она не наблюдала за его запуском.