Кир Булычёв - Фантастический бестиарий Страница 42

Он невелик, судя по картинкам, меньше гуся. Ослепительно белый, Харадр настолько чист, что даже его помет полностью исцеляет от слепоты. Главная функция харадра — диагностическая: он может точно предсказать, умрет больной или выздоровеет. Харадр прилетает к постели, садится в ногах и, если болезнь смертельна, через некоторое время отворачивается от страждущего. Если же он взора не отведет, значит, больной будет жить! Харадр впитывает в себя болезнь, поднимается, неся ее в себе к небу, и рассеивает ее частицы (вирусы?) в верхних слоях атмосферы.

Где харадр гнездится, как размножается, выращивает птенцов и чем кормится, узнать пока не удалось.

Любопытно, что отношение к харадру у христианских писателей было преимущественно отрицательным, хотя в некоторых трудах его сравнивали с Христом, отвернувшимся от иудеев. Отцы Церкви и ранние авторы бестиариев почитали харадра «нечистым». Мне кажется, что это проистекало от неприятия его способности заглядывать в будущее и даже это будущее формировать, отнимая этим у самого Бога прерогативу решать судьбу человека.

***Эрциния***

Птица как птица, и живет не в какой — нибудь Индии или Аравии, а в обыкновенном немецком лесу. Встречается, правда, крайне редко. Днем ее не отличишь от иных птиц, зато в темноте перья эрцинии загораются волшебными искрами, при свете, исходящем от птицы, можно читать.

***Кинамолг***

Кинамолг — небольшая птица, которая вьет свои гнезда на вершинах могучих деревьев аравийской земли. Как было известно любому средневековому человеку, в Аравии растут деревья, древесина которых ценнее изумрудов. Кинамолги специально обламывают веточки с самых драгоценных деревьев, плетут из них гнезда и сидят в них как ни в чем не бывало.

Впрочем, тамошние охотники уже начеку. Они ходят по лесу и высматривают кинамолгов. Как увидят гнездо, сшибают его из пращи. Вреда кинамолгу охотники не желают, и если при этом разбиваются яйца или гибнут птенцы, что же — злого умысла в том не было. В конце концов, надо знать, из чего вьешь гнездо!

Так как в последние пятьсот лет никаких упоминаний о кинамолге в литературе не встречается, можно предположить, что эти птицы либо вымерли, так как в Аравии не осталось лесов, либо перелетели куда — то в глушь, где вьют гнезда из обыкновенных веток, отчего человечество потеряло к ним интерес.

***Алконост***

Птица Алкион, или, как ее называют в русских текстах, алконост — не кто иной, как зимородок. Но об этом забывают, может быть, потому, что само название звучит весьма благородно, по — европейски. Алконост откладывает яйца в прибрежный песок и семь дней их высиживает. Эти семь дней и последующую неделю на море обязательно стоит штиль, и моряки могут спокойно возвращаться домой или отправляться в дальние края. Кроме того, алконост любит держать себя клювом за хвост, что дает возможность художникам вписывать его в круг.

Символизм алконоста был известен уже Отцам Церкви, которые трактовали его как образ Божьего промысла, где роль Вселенной играло спокойное, по воле маленькой птички, море.

***Симург***

В Иране симург издавна считался птицей божественной, то есть обладающей свойствами не только физическими, но и идеальными. Это птица, которая велика собой, что видно хотя бы потому, что на древних иранских клинках изображался длиннохвостый симург, который сражается с драконом.

То есть оказывает божественное покровительство владельцу сабли.

Но не стоит переоценивать доброту и заботливость симурга. Оказывается, он натура двойственная. На каждого хорошего симурга есть двойник — плохой симург. Как их различить раньше, чем они примутся за свои дела, неясно. К примеру, хороший, добрый симург отыскал в пустыне младенца Заля, который со временем станет отцом фольклорного героя Рустама. А вот плохой симург помог затем тому же Рустаму, восставшему против новой иранской религии — зороастризма, поразить стрелой ранее бессмертного Исфандиара.

Оба варианта симурга славились своими разноцветными перьями.

В средневековом персидском сочинении симург описывается таким образом: «Воздух расцветился всеми цветами радуги, от перьев и крыльев птицы исходили прекрасные звуки, и она источала нежный аромат. В когтях птица держала крокодила».

Судя по всему, перья симурга были размером с лопату, что не смущало персидских гадальщиков, которые всегда держали их под рукой — без них до истины не докопаться. И никому не приходило в голову спросить: что, ваши перья так усохли? Они так похожи на перья моего петуха…

Вообще — то в фольклоре многих народов встречаются гигантские птицы. И неудивительно — житель города, увидев Орла, уже готов был преувеличивать его размеры, он же раньше никого крупнее вороны не встречал.

Если есть орел и тебе даже рассказывали, как он унес ягненка, то ты уже дома сообщишь, что орел унес корову. Так мы все устроены.

Морякам попадались на глаза альбатросы. Они мерили шагами размах крыльев убитой птицы, потом начинался шторм — наказание за смерть воздушного гиганта. Страус тоже поражал воображение — если привезешь домой яйцо этой птицы и положишь его рядом с куриным, дух захватывает у слушателей твоих приключений.

В 1658 году Этьен де Флакур опубликовал книгу «История большого острова Мадагаскар». Там он рассказал о гигантской птице воромпатре. Вернее всего, он услышал это название на острове, неясно только, насколько точно он воспроизвел слово мальгашского языка.

«Местные жители никак не могут ее изловить, так как она прячется в самых пустынных районах Острова… Однажды туземцы с Мадагаскара прибыли на остров Маврикий, чтобы закупить рома. Они привезли с собой сосуды — скорлупу яиц в восемь раз больших, чем яйцо страуса, и в сто тридцать раз больше, чем яйцо курицы».

Прочтя перевод этих записок французского адмирала, авторы «Мифологического бестиария», книги многоученой и замечательной, решили, что речь идет об очередном сказочном создании. Ведь «существуй воромпатра на самом деле, она была бы высотой три метра и весила бы почти полтонны! При этом наука не отрицает возможности того, что некогда гигантская птица и впрямь жила на африканском острове Мадагаскар. Теперь же она стала персонажем легенд и сказок».

Вот тут — то и получается накладка от образованности в узкой области. Никому из авторов многих солидных трудов не пришло в голову обратиться к трудам зоологическим либо географическим. Иначе стало бы ясно, что гигантский страус эпиорнис благополучно существовал на Мадагаскаре по крайней мере до XVIII века, когда его увидел Мак — Эндрю, и уж точно жил там в середине века XVII. То есть мальгаши рассказали французскому адмиралу чистую правду о эпиорнисе. И даже размеры его, объем яйца и утилитарное употребление этих яиц как сосудов для воды — никакого отношения ни к мифологии, ни к сказкам не имеют. Кстати, эпиорнис, описанный Уэллсом в рассказе «Остров Эпиорниса», точно соответствует сведениям, сообщенным Этьеном де Флакуром. Упомянутый там же остров Мориса на самом деле всегда именовался по — русски островом Св. Маврикия, как и сейчас его называют.

***Ял***

Ял — крупное животное, размером с коня, черного цвета, со слоновьим голым хвостом, кабаньими клыками и острыми, безмерно длинными прямыми рогами.

Очевидно, образ яла был навеян древним зоологам какой — то реальной антилопой, может быть, антилопой — гну. По крайней мере, так считал великий естествоиспытатель Кювье, когда пытался классифицировать фауну.

Из — за неясности происхождения яла именовали в разных «физиологиях» и бестиариях по — разному: и катобелпамом, и сентикоромом.

Известно, впрочем, что ял враждует с василиском, а это — положительное качество, потому его рисовали на рыцарских гербах.

***Парандр***

О парандре известно мало, хотя его знали уже древние римляне и описывал Плиний.

Парандр обитает в Эфиопии. По следам от копыт его легко принять за серну, которая, кстати, в Эфиопии не водится, о чем составители европейских бестиариев не подозревали. Они полагали, что во всем мире водится твари, им известные, и это не мешает, конечно, рядом с ними жить тварям сказочным. Рога у парандра оленьи, ветвистые, роскошные, туловище покрыто медвежьим мехом, хотя неясно, зачем в Эфиопии медвежий мех? Но его не следовало бы включать в наш бестиарий, если бы он не обладал одним уникальным качеством: парандра трудно поймать, потому что он — единственное копытное, способное мгновенно менять цвет в зависимости от окружающей обстановки. Может, поэтому парандра никто толком еще не видел.