Ник Перумов - Пепел Асгарда Страница 54

Конечно, оставался мессир Архимаг Игнациус. Там, в Эвиале, в громе битвы, родилось стойкое ощущение, что помехой он не станет[17], но никогда нельзя быть уверенной до конца, когда имеешь дело с чародеем такого могущества.

Тем не менее она решила рискнуть. В конце концов, всегда можно и вернуться в Мельин.

Долину Магов она, против всех ожиданий, отыскала легко и просто. Её словно кто-то вёл через Межреальность, подсказывая дорогу. Не так сложно оказалось и обмануть бдительность стражи, не обратившей внимания на огромную белую сову, бесшумно скользнувшую на мягких крыльях прямо у них над головами.

Дом Архимага Игнациуса стоял пуст и тёмен. Сильвия, в человеческом облике – девушка-подросток с седой прядью волос над лбом, в простой одежде, прощальном подарке Наллики и Храма Океанов в Эвиале – долго стояла перед скромным, отнюдь не кичащемся роскошью особняком.

Соблазн был велик. Она сильная и гибкая, взлететь ночью на крышу, пробраться через трубу – Сильвия не сомневалась, что справится, даже безо всякой снасти, и…

Но мессир Архимаг не был бы мессиром Архимагом, если бы не оставил для любопытствующих у себя за порогом разнообразных и, можно было быть уверенным, донельзя болезненных сюрпризов.

Нет, она никуда не полезет. Обживётся, осмотрится, поймёт, что к чему…

«Обжиться» оказалось проще всего. Волшебное имя мессира Архимага открывало любые двери. Достаточно было назвать себя его «ученицей», которую он, дескать, нашёл в мире под названием Эвиал и отправил сюда, убедившись в её магических способностях.

– Где же мне его ожидать? – хлопала Сильвия большими глазами, наивно и невинно глядя на роскошно одетую чародейку в сине-золотом платье до земли, совершенно не годившемся для какого бы то ни было дела, кроме как светской болтовни. Высокая причёска, в ушах вместо серег – две капли невесть как держащегося живого пламени.

Госпожа Ирэн Мескотт, вице-глава Гильдии Целителей.

– Дай-ка погляжу на тебя, милый ребёнок. – Волшебница бесцеремонно протянула обтянутую белой атласной перчаткой руку, взяла Сильвию за подбородок, повернула ей голову туда-сюда, хорошо ещё, не стала смотреть в зубы, как жеребцу на торге. – Гм, гм, понимаю мессира Архимага, есть любопытные задатки, есть… Что ж, пока он задерживается, отправляйся в Академию, спросишь младшего хранителя Гулбиса, скажешь – от меня, Ирэн Мескотт. Пусть разместит тебя у девочек и поставит на довольствие. Пока не вернулся мессир Игнациус, будешь там…

– Благодарю душевно, госпожа Мескотт, да будет вам дорога лёгкая ныне и присно! – умильно пропела Сильвия, сделав ангельское личико и приседая. – А то не знаю никого и ничего, куда пойти, куда податься…

– Гм, гм… – Волшебница вдруг быстро протянула руку, поправила выбившийся седой локон Сильвии. – Вижу, девочка, ты уже натерпелась… ну, ничего, здесь у нас тебе будет хорошо. Тебя никто не обидит, и вообще… я уже сейчас вижу, задатки у тебя есть. Надумаешь идти в целители…

– Госпожа, вы очень добры, но мессир Игнациус велел мне ждать его, – с деланой робостью отказалась Сильвия.

– Конечно, конечно, – поспешила кивнуть целительница. – Раз мессир велел, то жди, конечно. Хотя… чего тебе время терять? Давай-ка я черкнул записку декану Академии, ректором-то у нас сам мессир Архимаг, само собой, – пусть начинают заниматься с тобой прямо сейчас.

И волшебница, вручив Сильвии надушенный листочек с монограммой, удалилась, бормоча себе под нос что-то вроде: «… ну и глаз у мессира!..».

Повесть о приключениях Сильвии в Долине Магов ещё впереди; пока же беглая дочь Красного Арка, устроившись, занялась самой тщательной разведкой и самой Долины, и окрестностей. Окрестности были особенно интересны – за кругом полей начинались невысокие горы, покрытые лесами, а если спуститься по внешним склонам, то о саму Долину, словно о камень на морском берегу, бились волны Межреальности.

Белая сова с каждым разом забиралась всё дальше и дальше, смело испытывая себя в неведомом, купаясь в волнах силы, лившейся сквозь неё. Оказалось, что именно в облике полярной совы Сильвия может играючи покрывать немалые расстояния, подсмотренные ещё во время путешествий с Кларой Хюммель способы отлично работали и в её руках.

Она наслаждалась, на время забыв обо всём, даже об утраченном отцовском мече. Свободна, свободна и всё в её руках! Никакие архимаги не скажут ей, что делать! А Академия… она не занимала много времени. Тем более что Сильвия тщательно скрывала своё происхождение – о Красном Арке в Долине знали, по мнению самой Сильвии, – слишком многие. Поэтому начали с азов, и времени на это Сильвия не тратила вообще.

…В тот раз она забралась достаточно глубоко, практикуясь почти мгновенно раскрывать и вновь закрывать «кротовьи норы» через слои Междумирья. Пригодится, если надо будет уходить от погони. Белые крылья сложены, сова отвесно падает, кажется, вот-вот врежется в заросли хищных лиан, но – вовремя брошенное короткое заклинание, и завеса послушно расступается, Сильвия на миг ныряет во мрак, тотчас же вновь сменяющийся светом.

Вот тогда-то она и заметила их, странный отряд, в котором шагала отлично ей знакомая валькирия Райна. Шагала, положив руку на эфес странного меча, источающего незримый для прочих – но не для совы-Сильвии – фиолетовый свет.

Остальные спутники были под стать. Старый седой воин в просторном синем плаще и широкополой шляпе на восьминогом жеребце и жуткое создание в чёрной броне, усаженной жуткого вида шипами и крюками.

Но этого мало. Они вели за собой души умерших.

Сильвию пробрал мороз. Некромантия… опять.

Красный Арк не то чтобы осуждал некромантию, но, во всяком случае, в открытую её не практиковал, особенно младшие адепты.

Как они заполучили эти души? Как обрели над ними власть? И куда ведут?

Любопытство Сильвии одолеть было невозможно. К тому же вновь появилась старая и недобрая знакомая – Райна, а это значило, что кипевшие в Эвиале сражения, очень может быть, возымели продолжение.

Удержаться она не могла. И потому следила, как валькирия Райна невесть как, но ставшая «водительницей душ», устраивала неупокоённых призраков в укромной складке Междумирья. Сильвия только хлопала глазами – благо в облике совы это получалось очень естественно. Райна, недалёкая мечница, только и умевшая, что недурно ворочать клинком! И вот вам, пожалуйста, за ней тянется целый караван призраков, расставшихся со смертными телами и не нашедших иного упокоения – как такое возможно?!

«Следи за ними, наша верная».

Что?! Откуда это? Кто это?!

Сильвия едва не кувыркнулась, словно враз разучившись летать. На мгновение перед ней вспыхнуло видение – бесконечные ряды зеленых кристаллов, выстроившихся идеально-правильными шеренгами, тянувшиеся в тёмное ничто, неисчислимые, затаившиеся невесть где…

Однако над их рядами, жуткими в своей одинаковости, поднимался ствол исполинского призрачного древа, настоящего Древа миров, как рисовали порой в старинных магических трактатах.

Страх нахлынул ошеломляющей, парализующей волной. Чёрное и зелёное надвигалось, стремительно захватывая всё вокруг неё; Сильвия не помнила, как ей удалось вырваться из умело наброшенной петли и броситься наутёк.

Именно в этот момент ей вдруг очень-очень захотелось кому-нибудь об этом рассказать.

Глава IX

Дорога мёртвых богов

После мёртвого мира, откуда неведомые силы увели даже души усопших, дело пошло веселее. Исполинский волк Фенрир, похоже, поразил белого тигра Барру до глубин его простой тигриной души, так, что вырывалось оттуда только возмущённое «ррр!», но очень ти́хонькое и осторожное. Сам Фенрир сетовал, что не может, увы, увеличиваться или уменьшаться по собственному желанию, что создаёт порой весьма курьёзные неудобства.

Водитель Мёртвых после необычайного прилива красноречия в безымянном мёртвом мире вновь молчал целыми днями. О́дин тоже погрузился в какие-то мрачные размышления, и Райне ничего не оставалось, как говорить с волком, как ни крути – названым двоюродным братом.

– Ты не чуешь… их?

– Асов? Не, не чую. Чуял бы – сказал, – голос волка раздавался совсем рядом. Всё-таки какой-то магией он владел, сын Локи, что ни говори.

– А дорогу, которой мы идём?

– Тоже нет, – признался Фенрир. – Для меня – через пустоту топаем.

– Значит, и конца пути ты не видишь… – загрустила валькирия.

– Не. Но конец у него точно будет, вот увидишь, сестра.

– Волк философствующий…

– Слишком долго сидел на цепи. Привык.

– Когда ты бродил по Упорядоченному, ты…

– Охотился, ел и спал, – перебил волк. – Так радовался спасению, что совсем ума лишился. Теперь-то стыдно.

– Стыдно? Слушаю тебя и понять не могу, за что ж тебя так в пророчестве-то…